Факультет чудовищ. Грабли для профессора - Ольга Валентеева

– Не хочу тебя ранить.

– О себе думай.

Гаденыш атаковал. Яростно, безнадежно. Я отступил. Щиты со звоном рушились, едва успевал ставить новые. В ушах шумело. Слишком много сил израсходовал. И тогда я тоже пошел в атаку. Молнии, стрелы, чудовища. Гарден не мог отбить все атаки. Одна из моих иллюзорных стрел попала ему в плечо. Он упал. Больше от ударной волны заклятия, чем от урона – уж я-то знал.

– Ладно, хватит с тебя, – сказал я, подходя ближе. Гарден не шевелился. Что это с ним? Плохо стало? Или я так сильно его ранил? Но крови почти не было. Не хотелось бы причинить серьезный вред.

– Убийца! – заголосила Амалия.

– Эй, Киримус, – окликнул ректора.

Тот продолжал лежать.

– Ты жив хоть? – с тревогой склонился над ним.

И вдруг Гаденыш резко сел и сделал пасс рукой. Я не понял, что случилось. Слишком поздно осознал, что потерял бдительность. Заклятие Киримуса влетело мне в грудь. Нечеловеческая сила сбила с ног и протащила с десяток шагов. Резкая вспышка боли. Я попытался подняться, но не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Ты проиграл, – раздался голос Гардена.

– Закончи поединок, – вопила Амалия.

– Кир, нет! – это уже Мия.

Я ожидал удара, который положит конец моей жизни. Боль затопила сознание. Но последнее, что я увидел перед тем, как позволить тьме поглотить меня, – горстка студентов, замершая между мною и Гарденом. Кажется, неприятности у ректора только начинались.

– Просто скажите, что с моим братом, или я вас на месте испепелю!

Этот голос я узнал бы из сотен тысяч других. Элена. Злая до тьмы, на грани истерики. Попытался открыть глаза – не получилось. До чего жалкое состояние. Зато память вернулась быстро, и я прекрасно представлял, кому обязан таким самочувствием. Киримус дер Гарден. Гаденыш ударил меня заклятием, когда битва была окончена. Подло и мерзко. Я пытался понять – и не понимал. Сам виноват, конечно. Не надо было протягивать противнику руку помощи. Но не думал, что он опустится до такого.

Злился ли я? Злился. Хотелось встать, найти подлеца и превратить его самодовольную рожу в месиво. Вот только не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Меня кто-то тряс, воя. Неужели Элена?

– Да будет он жить, – пытался убедить сестру незнакомый голос.

– Аланел, не смей меня покидать! – не унималась она. Все-таки женщины – странные создания. То ненавидят, то любят. Кто их разберет?

– Когда он очнется? – это уже Ленор. Отлично. Значит, жив. А ведь ребята ввязались в драку с Киром.

– До завтра должен, – ответил лекарь. – Помните, никаких беспокойств. Пациенту нужно отдохнуть. Прошу всех выйти.

Пациент и так наотдыхался. Но раз уж шевелиться я не мог, пришлось только думать. А подумать было о чем. Зачем Гаденыш ввязался в поединок? Он ведь понимал, что я бы и не глянул на его «сокровище». Что у него за цели? Надеюсь, он не успел сбежать, как последний трус, и я успею с ним поговорить. С Амалией все ясно – решила проучить меня за побег. Вот почему Гаденыш ее слушается? Что он задумал?

Я бы еще долго предавался размышлениям, но вдруг почувствовал, что в комнате кто-то есть. Этот кто-то подошел к кровати и опустил прохладную руку мне на лоб.

– Аланел, – раздался тихий всхлип, – прости.

Принцесса! Час от часу не легче. Хотя ее внимание странным образом льстило. Не думал, что Мия будет лить слезы над моим бездыханным телом. Ей не стоило просить прощения. Уж кто-кто, а Зимия тут ни при чем. Неудачно влюбиться может всякий.

– Прости за то, что я сейчас сделаю.

Вот это уже настораживает! Внезапно губы девушки прижались к моим. Первая мысль была – оттолкнуть ее. Но она исчезла так же быстро, как появилась. Я обнял девушку и углубил поцелуй.

– Ты что? – вырвалась Зимия. – Не спал?

Прозвенела пощечина, и принцесса выскочила из спальни. Вспышка головной боли заставила меня снова опуститься на подушку. Тьма! Что Мия придумала? Ладно Мия – а я зачем ее поцеловал? Ладно, спишем на болезнь. Мало ли, что можно сделать в полубессознательном состоянии. Зато за дверью послышался топот, и в комнату ворвалась толпа студентов. Предводительствовал Ленор. За ним я разглядел Регину, Дени, двойняшек и Джема. В полном составе, слава свету.

– Профессор, как вы? – кинулась ко мне Регина. – Мы так испугались, когда этот… мерзавец вас атаковал. Думала, на части его разорву.

– Тише, – поморщился я, и студенты замолчали. – Что с Гарденом?

– А что с ним станется? – нахмурился Дени. – Нам не дали отплатить ему в полную силу. Вмешались профессора. Поэтому он отделался парой переломов. И то, думаю, его уже подлатали.

– Вы с ума сошли? – приподнялся я. – А если бы он вас ранил? И потом, шестеро на одного – это не по правилам.

– Он тоже не следовал правилам! – взвился всегда спокойный Джем.

– Поэтому вы и не должны были брать с него пример.

– Он мог вас убить, – вмешалась Кэрри, вытирая платочком покрасневшие глаза.

– Но не убил же. Я тоже мог лишить его жизни.

– Вы бы так не поступили, – покачала головой взрывашка. – Вы помочь ему пытались, а он… А еще наставник наследника. И при дворе не последний человек. Куда смотрел крон?

Меня тоже интересовал этот вопрос, но я заметил, как дернулся Ленор. Хорошо, что сдержался.

– Так, а это что за делегация? – заглянула в комнату Элена. – Марш по своим комнатам! Лекарь сказал дать Аланелу отдохнуть.

– Мы еще заглянем, – пообещали студенты и потянулись прочь из комнаты.

Я прикрыл глаза. И правда устал. Головная боль не проходила. Сестра села у кровати и провела рукой по моим волосам. Было странно чувствовать ее заботу. Никогда не привыкну.

– Глупый, безрассудный, эгоистичный мальчишка, – вынесла она свой приговор.

– Почему это? – чуть повернулся я.

– Глупый, потому что позволил Гардену тебя ранить исподтишка. Безрассудный, что вообще согласился на поединок с ним. А эгоистичный – потому что не думаешь ни о ком, кроме себя. Не делай так больше, Аль. Я чуть с ума не сошла. В этот раз тебе повезло, а в следующий?

– Следующего раза не будет, – пообещал я. – По моей вине – так точно. Что говорят в академии?

– Что, скорее всего, Гардена снимут с должности. Тем более он скоро женится. Но пока это досужие разговоры. Он сам никого видеть не желает. Кроме невесты, конечно же. Я слышала, как они ссорились. Амалия очень хотела видеть тебя мертвым.

– Не могу сказать, что удивлен, – рассматривал я потолок. – После того, как я ее бросил в храме и опозорил. Но я не мог на ней жениться, понимаешь? Вообще не представляю себя женатым человеком.