Медовый месяц с чужой женой - Ольга Коротаева

Валери ушла, её не было минут пять, а я уселась на шикарный диван и скривилась: не торопись, дорогая. Три минуты, он сказал? Пусть они растянутся на тридцать. Я буду испытывать его терпение и мотать нервы до последнего вздоха.

— Кстати, — облачаясь в кошмарное колючее платье, от взгляда на которое едва не шла кровь из глаз, проговорила я: — У вас есть дорогая бижутерия? Нет, лучше ювелирные украшения. Принесите всё, что есть.

Нацепив на шею десяток разноцветных кулонов с огромными камнями Сваровски, я довольно посмотрела на себя в зеркало, — пугало получилось знатное!

— Жаль, у вас лишь стекляшки, — манерно растягивая слова, проговорила я Валери. — Надеюсь, стоят они дороже золота.

Я училась говорить, как русская шлюха. Мне нравилось отражение в зеркале и я заранее предвкушала реакцию Макса, но чего-то не хватало. Самой малости. Я посмотрела на Валери и проговорила:

— Отличный оттенок помады. Он прекрасно сочетается с вашими тёмными волосами. Блондинкам такой носить нельзя — смотреться будет невероятно вульгарно. — И ухмыльнулась: — То, что надо. Продайте мне вашу косметичку.

Как и планировала, ровно через полчаса, в канареечном платье, на умопомрачительных каблуках и с раскрашенным под клоуна лицом я медленно (а иначе бы ноги переломала) выплыла из салона Валери.

Невыносимая злость накрывала с головой, и я слабо соображал. Когда прошло десять минут, вылез из машины и, как медведь, пошел ко входу, но меня отвлек звонок.

— Макс, чистенькая она, как стеклышко, — сразу перешел к делу юрист. — Из благополучной семьи, довольно безбедной, но отец покончил с собой, а мать после этого свихнулась. Девушка с шестнадцати сама себя кормит. Да, у Поли были долги, но в прошлом месяце некий Дорогов, — меня передернуло от услышанного, — все погасил. Вот и вся история твоего клиента.

— Кем она работает? — спросил я, чувствуя, что ярость ослабла, но опустилась ниже. Глубже. Теперь я злился на себя. Так сильно, что сотовый хрустел под пальцами.

— Учительница или воспитательница в интернате.

— Твою ж мать… — вырвалось. Я потер губы и смахнул со лба выступивший пот. Оглянулся на дверь в салон и решил не дергать Полю, пусть сколько хочет прихорашивается.

— Максимилиан, что-то еще?

— Да. Заведи счет на ее имя и переведи итальянский винный завод в ее собственность. Он мне не нужен.

Когда Ренн отключился, я махнул Диме пройтись со мной, а Крису приказал ждать Пелагею.

Ювелирный был в соседнем здании. Я прошел вглубь и остановился у полок с сережками. Эти грубые, эти аляпистые, эти тяжелые. Вот…

Я потянулся и коснулся пальцами изумрудных капель в серебряной оправе. Не вычурно, стоят копейки, но под молочную кожу девушки и цвет светло-лазурных глаз очень подойдет.

Когда я шел назад, к машине, меня терзали сомнения. А вдруг она продажная тварь, что охомутала Витьку и сейчас крутит мной, как хочет? Даже оргазм выдала. Я думал, что меня напрочь сломает от возбуждения, когда она сжималась от моих ласк. Но я не должен так…

Блять. Я застыл напротив входа в салон. Поля, гордо приподняв подбородок, шла навстречу на высоких каблуках и виляла бедрами.

Что она напялила?

Красное, с пайетками? С ума сошла?

Я остановился напротив и сжал руку в кармане, сдавив до хруста подарочную коробочку. Да, люди разочаровывают. Да, люди допускают ошибки. И не меняются.

Подступив ближе, я окинул ее изучающим взглядом. Играть и перечить вздумала? Напоминает стерву-сучку, и это совсем мне не нравилось. Или это ее настоящее нутро? Хорошо. Поиграем, куколка.

Я взял Полю за локоть и потянул к еще одному магазину. Она не смогла даже возмутиться, а через несколько минут застыла с распахнутыми глазами в разделе «клубнички» и, сглотнув, отступила к стене.

Я коварно улыбался, но внутри все клокотало от бешенства. Нарочно смотрел ей в декольте, делая вид, что разглядываю ее налитую грудь, даже коснулся ее густо-накрашенных губ кончиком пальца. Пусть не думает, что этот хит-парад сойдет ей с рук.

Милая девушка в мини-юбке с яркими стрелками на веках вышла из-за прилавка и заулыбалась американской улыбкой.

— Могу чем-то помочь?

— Да, — ответил я жестко. — Выбейте вот это, пожалуйста, — я сорвал с полки небольшую игрушку и потянул Пелагею в угол. — И оставьте нас наедине на пару минут.

— Конечно, — пролепетала девушка и удалилась.

Я запустил руку под край пестрого платья Пелагеи, где наткнулся на кружево белья. Сорвал его и проговорил жестко:

— Я ведь предупреждал. Ноги разведи, По-ля, если не хочешь, чтобы я сделал тебе больно.

Пока она скрипела зубами и хватала ртом воздух, чтобы сказать все, о чем она думает, я педантично распечатывал упаковку и смазывал небольшое по величине яйцо гелем.

— Что это? — едва справившись с волнением, настороженно спросила она.

— Это то, отчего ты улетишь на луну и станешь покладистой девочкой, а не продажной тварью, что просадила на тряпье сотни тысяч, — даа, пусть думает, что я злюсь из-за денег. Ха-ха. — Ноги шире!

— И не подумаю, — сжалась она и зыркнула на меня загнанной в угол волчицей.

Пришлось придавить ее к стене и самому развести стройные ноги. До чего же кожа у нее нежная и гладкая, меня пробирало от одного прикосновения.

— По-ля, ты сама решила играть. Значит, идем до конца.

Она проследила за моей рукой и, сообразив, что я собираюсь сделать, гортанно вскрикнула и, схватив со стены один из товаров сексшопа, огрела меня по голове здоровенным двусторонним членом. Выскользнув из моей хватки, отскочила в сторону и, вытянув «оружие», прошипела:

— Не смей ничего пихать в меня без моего согласия!

Бросив взгляд на то, что держала в руках, Поля ахнула и с гадливым видом отбросила подальше.

— От моих пальцев ты так не брыкалась, — я шагнул к ней, но, когда она снова шарахнулась, нахмурился. Не нравится мне эта байда, насиловать никого не собираюсь. — Скажи, Поль, как ты собираешься супружеский долг выполнять, если не позволяешь мне подступиться? Или думаешь, что я, блять, железный?!

Она застыла и, недоверчиво посматривая на меня, молча переступила с ноги на ногу. Словно не верила и ожидала, что я снова в неё что-нибудь попытаюсь всунуть.

Я отбросил в сторону игрушку и вышел из магазина. Мне хотелось развлечений, мести, добавить яркости своей жизни, а что получил? Зашуганную девчонку? И что дальше делать? Играть роль мудака? А как же муженек-Витек? И что останется у меня за пределами тридцати дней? Пустота? Нет. Бездна.

Может, нахрен это все — отпустить ее? Порвать договор и, заказав элитную шлюху, наконец, выдохнуть, потому что через день я буду дымиться, если не завалю женушку в постель.