Сыщик поневоле - Юнта Вереск

Я читал и перечитывал строчки, и не мог поверить, что такое вообще возможно. Тоже мне, технически высокоразвитое общество! Отследить игрока не могут!

— Эй, ты, как тебя? Джеса. Очнись. Не перегибай палку. Это игра. Это не настоящая жизнь.

— А для тех двоих, которые сейчас в госпитале?

— Они сами решили играть. Это их выбор, — жестко сказал Каол. — Они совершеннолетние. Они сделали свой выбор. Точно также, как люди, которые погибают от болезней, в автоавариях или при восхождении на вершину. Ты же не кидаешься их всех спасать!

Он был прав. Совершенно прав. Но меня это не устраивало. Вот здесь, прямо здесь, где-то рядом… Может быть прямо сейчас кого-то еще мучают до смерти…

В глазах у меня неожиданно потемнело.

— Эй, ты что? Вот же связался с тобой… Держи.

Мне в губы ткнулся стакан. С трудом подняв руки, я ухватил его, и начал пить маленькими глотками. Постепенно меня отпускало. Мир вокруг посветлел, я снова видел белые стены, белый стол и белую кушетку.

— Надо пойти поесть, — сказал я. — Не хотелось бы грохнуться в голодный обморок.

Нет, я лукавил. До голодного обморока мне было еще суток пять-шесть голодовки. Но нужно же мне было как-то объяснить свое состояние!

— Очков на рестораны у тебя нет. Вот же навязался на мою голову…

Каол встал и вышел. Я сидел, уткнувшись глазами в стол, на котором лежала железка с экраном. Каждое слово врезалось мне в мозг, не было нужды перечитывать эти строчки, но я все читал, и читал их, чувствуя, как во мне поднимается невыносимое чувство протеста. Будь они все прокляты со своей игрой!

— Держи, ешь.

Вернувшийся Каол сунул мне в руки бутерброд, а затем поставил на стол чашку с горячим напитком вроде чая.

Бутерброд был странным. Пышная лепешка, на которую намазали какой-то острый соус, сверху кусок мяса, сверху мягкий соленый творог. Но я его съел. Действительно, непонятно, когда смогу поесть в следующий раз. Чай был горячим, горьким и с каким-то неизвестным мне ароматом, который бил в нос и оседал на нёбе.

— Прости, приятель, не думал, что ты такой впечатлительный. Забудь про это дело. Сегодня утром в игру прибыли профессиональные следователи. Думаю, они быстро с этим делом разберутся. Так что погляди на другие преступления. Выбирай любое, и вперед. Либо вставай и уходи. Я буду знать, что ты преступник, но отследить тебя не смогу. Нарушай, прячься. Может и сумеешь набрать нужную сумму за сутки.

За сутки! Я снова почувствовал, как гудит голова. Бедная Юнта, она же совсем изведется! Хорошо, что хоть маячок здоровья ей передал, сможет следить за моим состоянием и знать, что я жив… Но как же некстати я тут застрял! Ей самой нужна помощь. Столько дел на новом Рубеже! А там никого из гуманоидов. Захотят ли другие ей помочь?

— Ну, что решил?

— Буду расследовать. Что-нибудь. Меня уже тошнит от вашего Городка, хочу поскорее выбраться.

Каол заливисто расхохотался.

— Вот, другое дело. Давай. Будем рады помощи. Только в это вот, красное дело не суйся. Там профессионалы работают, зашибут ненароком, и застрянешь здесь надолго.

1111 = 15 = 13

— Прости, Каол, я не спросил. Объясни, что означали все эти коды… цифры в сводке, — я ткнул в сторону большого экрана.

— Да ничего особенного. Код игрока. Дата, время. Больше никаких загадок.

Я пригляделся. Вот эти цифры 139.7 ¼, вероятно означали день года и время: семь с четвертью часа. Но спрашивать не стал, и так у него обо мне уж совсем дикое представление.

— Итак. Сыщик? Уверен?

— Да. Тогда держи…

Он вынул такую же блестящую штуку с экраном и протянул мне.

— Придумай личный код для входа в справочный блок. Одно-два коротких слова. Придумал? Тогда нажми вот сюда… и скажи этот код.

Взяв в руки железку, я нажал на пипочку сбоку и сказал: «Юнта». Экран загорелся, на нем появился знак вопроса.

— Все. Теперь блок знает твой голос. Спрашивай его то, что тебе нужно. Перечень преступлений, краткие подробности любого из них, карту Городка, адреса различных фирм, магазинов, ресторанов, забегаловок и прочее. Если наведешь обратной стороной на любого игрока, то на экране высветится основная информация об игроке, вот как о тебе была: номер, когда и на сколько вошел, сколько баллов на счету…

Я поднял блок и направил другой стороной на Каола. Ничего не произошло.

— Ой, уморил. Я под защитой системы. Моих данных тебе блок не выдаст. Тренируйся на прохожих. И еще. Этот блок означает, что ты нештатный сотрудник, поэтому у тебя будет на расходы сто баллов в сутки на первые три дня. Поесть, попить, потрахаться, подраться, заплатить за проезд или ночлег, в общем, сам решишь. Потом эти очки вычтут при окончательном расчете. Но если в течение трех дней ты не поймаешь никого, то этот аванс исчезнет. Если хотя бы карманника приведешь, то аванс продлевается.

— Куда его приводить? Сюда? А если поймаю на другом конце Городка или на том берегу?

— Ты такой смешной. Подумал, что надо будет брать под ручку и вести сюда? Невероятная наивность. Пожалуй, ты мне начинаешь нравиться, парень. Давно меня так никто не смешил.

Он зашелся смехом. Веселый какой. Но чем больше он смеялся, тем больше мне хотелось встать и уйти. Как он может смеяться, когда в Городке творятся такие жуткие дела?

— Ладно, — наконец, отсмеявшись, сказал Каол. — Ты, конечно, прав. Как частный сыщик, ты осуществляешь арест. Наводишь обратной стороной на преступника, говоришь кодовое слово и производишь арест. Ну, скажешь, например, «ты арестован». На этом все. Вы с преступником тут же окажетесь здесь, в здании суда, в специальной камере, разделенной решеткой, ты с одной стороны, он с другой. Сможешь произнести речь о преступлении или просто объяснить, в чем оно заключается. Так, чтобы программа машины это поняла. Как только она поймет, твоя дверь откроется, баллы упадут на твой счет и можешь идти на все четыре стороны. Не забудь подойти к любому аппарату оплаты и погасить свой долг.

— И выйти из игры?

— Да, как только погасишь долг, имеешь право выйти.

— Как это сделать?

— Ты что, и этого не знаешь? — снова развеселился Каол. — Молодчик! Нет, в самом деле, ты сегодня сделал мой день. И заработать дал, и рассмешил, что и говорить. гений. Подходишь к любому аппарату оплаты, говоришь, что оставляешь на своем счете оставшиеся очки, ну, или, что все свои баллы превращаешь в кары, а потом объявляешь, что выходишь. Все. Есть вопросы?

Ну почему так сложно? Почему пацаны в кафе не сказали мне об этом способе?