Твоя единственная любовь - Кэтрин Джордж

– А вот и неправда. Мы с Рупертом условились встретиться под Новый год.

Он недоверчиво уставился на девушку.

– Тогда какого черта ты только что уговаривала меня заняться с тобой любовью? Если ты решила провести некий загадочный эксперимент, могла бы дождаться вашей встречи.

Кэсси надменно вскинула голову.

– Мне не хотелось упускать такую прекрасную возможность. Возможность убедиться кое в чем.

– Может быть, объяснишь? – холодно произнес он.

Некоторое время Кэсси нерешительно молчала, потом покорно вздохнула.

– Ну ладно. Но я никому еще этого не рассказывала. Ты должен быть снисходительным.

Ник снова лег на подушку, подтянув повыше одеяло.

– Ни одно твое слово не выйдет за пределы этих стен, Кэсси, клянусь честью. А она у меня есть, хоть ты и уверена в обратном.

Она живо повернула голову.

– Прошу тебя, не надо злиться. Ничего страшного не произошло.

– Тогда потрудись объяснить, в чем дело. Ясно, что уснуть в одной постели с тобой мне не удастся, так что расскажи мне лучше сказку, Шахерезада. До рассвета еще далеко. – Он наклонился и задул свечу. – Возможно, в темноте дело пойдет быстрее. – Он дружески сжал ее руку. – Давай, Кэсси. Я жду.

– Ну хорошо, – со вздохом согласилась она. – Начнем с того, что мы с Пирсом ходили в разные школы: он в школу для мальчиков, я – для девочек. Мои подруги не понимали, почему мы с ним так сдружились. Пирс был очень симпатичным парнишкой, необычайно одаренным, но до встречи со мной у него совершенно не было друзей.

– И эта встреча многое изменила?

– Да. Родители безжалостно подавляли его, а со мной он мог просто расслабиться и побыть собой. С тех пор как познакомились, все свободное время мы проводили вместе. Это беспокоило моих родителей: они считали, что я должна проводить время в веселой компании, а не с одним человеком. Потом Пирс получил стипендию в Оксфорде, мне же удалось сдать экзамены, необходимые для моего колледжа. А года через два Джулия вышла замуж за Макса. Там был и ты: угрюмо слонялся вокруг, как какой-нибудь мрачный демон, потому что Джулия выходила за твоего брата.

– Я привел с собой девушку, – напомнил Ник.

– Да, я помню – полная противоположность сестре.

Он засмеялся.

– Тогда меня тянуло к девицам определенного сорта.

– Но Джулия была исключением.

– Мы ведь говорили о Пирсе, – перебил он.

– Да. Так вот, когда мы с Пирсом начали учиться, мы продолжали видеться на каникулах. Его родители только приветствовали наши отношения.

– Им не казалось, будто ты для него – помеха на пути к высшей цели или что-то вроде того?

На выпускном курсе Пирс пригласил Кэсси в Оксфорд на Майский бал. Кэсси было обещано настоящее вечернее платье. По этому случаю она отрастила волосы, сделала модную завивку и отправилась в Оксфорд, полная надежд.

– Я там здорово повеселилась, хотя Пирса удивила произошедшая со мной перемена. Я отрастила волосы и заметно поправилась, что было весьма кстати, потому что платье оказалось без бретелек. Пирс тоже изменился. Как бы там ни было, я была счастлива и протанцевала всю ночь. Уже на рассвете Пирс увел меня в свою комнату. Я не сомневалась, что он оставит меня ночевать и мы впервые займемся любовью.

– Что же случилось?

– Он усадил меня в кресло и объяснил, что всегда будет относиться ко мне с нежностью, но он страстно влюблен в другого человека.

– Какую-нибудь студентку?

– Да. Он даже хотел нас познакомить, но я отказалась.

– Тогда зачем было вообще тебя приглашать?

– Пирс не хотел ранить моих «дружеских чувств».

– А в результате ранил гораздо сильнее, заставив усомниться в своей привлекательности, в том, что ты желанна.

– Так и есть, – кивнула Кэсси. – Моей гордости был нанесен сильнейший удар. В особенности когда до меня наконец дошло, что на самом деле он пригласил меня исключительно для отвода глаз, чтобы не разозлить родителей. Но все дальнейшее было только ему на руку: они возненавидели меня, потому что я всем разболтала, будто сама бросила их ненаглядного сыночка. – Она уныло вздохнула. – После истории с Пирсом я совершенно перестала верить мужчинам. Конечно, я со многими встречалась, но это были чисто дружеские отношения, ничего серьезного. Потом появился Руперт, и впервые в жизни мне начало казаться, что с ним все будет иначе.

– Значит, в прошлую пятницу ты как раз и решила начать, – задумчиво произнес он. – Я и не подозревал, что та встреча так важна для тебя.

– Руперт тоже пребывал в неведении. Как и мои соседки. Я не распространяюсь о своей личной жизни. Знаешь, – вдруг усмехнулась она, – они уверены, что по выходным я тайком бегаю к любовнику.

– Правда? А на самом деле?

– Иногда езжу домой, иногда – к Джулии, помогаю стирать пеленки, играю с Эмили. Но никто не сомневается, что у меня есть женатый любовник. Так что попробуй только проболтаться, и тебе несдобровать!

Ник рассмеялся, потом снова стал задумчив.

– Кэсси, так ты попросила меня заняться с тобой любовью, чтобы убедиться, что ты желанна? – спросил он.

– Да, – честно ответила она, благоразумно умалчивая о том, что предпочла бы скорее переночевать на диване в гостиной и заработать воспаление легких, чем разделить постель с кем-то другим. В том числе и с Рупертом, вдруг с горечью поняла она. – Хотя уверена, ты заметил, что я была вовсе не прочь, особенно когда поняла, что ты…

– Что я хочу тебя? Я уже сказал, что еще с прошлой пятницы только об этом и мечтал. И несомненно, я не единственный, кого влечет к тебе.

– Нет, – согласилась она. – Но до сих пор я ни с кем еще не заходила так далеко.

– Из боязни быть отвергнутой?

– Такая мысль не приходила мне в голову, но, вероятно, ты прав.

– Этот твой ученый Пирс просто дурак, – с чувством сказал Ник, целуя ей руку. – Пусть отпадут твои последние сомнения, Кассандра Ловелл: я так хочу тебя, что просто не могу спокойно на тебя смотреть.

Кэсси лежала неподвижно, загипнотизированная взглядом его синих глаз.

– Если хочешь, я повернусь спиной и буду тихо лежать до утра, – хрипло проговорил он.

– Тогда я снова замерзну, – прошептала она.

Из его груди вырвался прерывистый стон, и он обнял ее и поцеловал так неистово, что она едва не задохнулась, с восторгом отвечая на его ласки.

– На этот раз, – прошептал он в ее полураскрытые губы, – я покажу тебе, как надо заниматься любовью по-настоящему. Я сделал тебе больно, милая?

Она молча кивнула, задыхаясь от волнения.

– Я знала, что так должно быть.