Куриный бульон для души. Найди время для себя. 101 история заботы о себе и поиске баланса - Эми Ньюмарк

«Клуб любительниц завтрака» – так мы когда-то назвали наше маленькое сообщество. Идея родилась спонтанно, после того, как кто-то из моих сослуживиц по телефонной компании с грустью заметил:

– Мы видим своих коллег чаще, чем членов семьи. Мы работаем, чтобы платить ипотеку за дома, в которых не живем.

Помню, я тогда еще пошутила:

– У меня дома живет собака.

Конечно, это ничего не меняло. Мы и правда столько времени проводили вместе, что практически стали сестрами. Год за годом мы делили невзгоды и радости: выдавали дочерей замуж, праздновали появление на свет младенцев, поддерживали друг друга перед лицом неизбежных утрат и наслаждались чувством родства. Когда пришла пора всем по очереди уходить на пенсию, мы поняли, что расставание дается нам слишком тяжело. Тогда-то Пегги и Робин и предложили основать «Клуб любительниц завтрака».

– Мы будем по-прежнему встречаться и говорить обо всем, – сказали они. – Разве это не прекрасно?

С тех пор прошло восемнадцать лет.

Эти женщины молились, когда заболел мой муж. А после его похорон они тоже пришли и осыпали меня словами утешения и сочувствия. Я понимала боль, которую испытывала Пегги, когда трагически погиб ее сын. Потому что и сама я тоже недавно потеряла свою дочь Сьюзан. Я помню, как мы все переживали за Донну, когда у нее диагностировали рак легких, и радовались за Марию, когда ей исполнилось девяносто лет. В тот день, сразу после завтрака, ее ждал именинный торт.

Нам не надо придумывать темы для разговоров – они возникают сами собой. Одна из нас рассказывает о занятиях физкультурой и ходьбе. Другая хвастается достижениями детей, внуков и правнуков. Семейные фотографии передаются по кругу. Неизменная тема – путешествия: всегда кто-то либо отправляется в поездку, либо только что вернулся из нее. Так чудесно послушать о морских круизах и теплых странах, когда за окном идет снег. Опять же, мы все очень талантливы.

Среди нас есть художница, дрессировщица породистых собак и даже начинающий столяр. Моя писательская группа опубликовала книгу коротких рассказов. Всем не терпелось посмотреть на нее, и, хотя я не лучший продавец, у меня тут же купили тринадцать экземпляров.

Сегодня за круглым столиком у окна меня ждали шесть подруг. Когда я вошла в ресторан, они разом поднялись и замахали руками, приветствуя меня, будто знаменитость. Мы обнялись. Я попыталась к ним втиснуться, но места не хватило, поэтому мы придвинули еще один стол.

Кэти пришла с рукой на перевязи: каким-то образом она умудряется водить машину даже после операции на плече. Барбара со смехом продемонстрировала гипсовый сапог. Ничего не поделаешь: чем старше мы становимся, тем больше риск неудачно упасть.

Мы по очереди делимся последними новостями. Сильвия и Робин показывают фотографии со свадеб своих детей. Мне тоже есть о чем рассказать – на душе вот уже несколько дней очень тяжело, но я приберегу свои печали на потом. Интимные беседы у нас обычно происходят один на один.

Я пью третью чашку кофе и думаю: как хорошо, что у нас есть наш маленький Клуб – место, где мы можем быть собой, не боясь осуждения. Ведь, в сущности, мы все те же, что и прежде. Только чуть постарше и поумнее.

Филлис Кокран

Я рассеянно смотрела в окно больницы, пытаясь хоть как-то скоротать время.

– Когда мы поедем домой? – спросил мой муж Брайан.

– Думаю, сегодня тебя отпустят, – откликнулась я.

– Хорошо. Потому что мне здесь совсем не нравится, – сказал он.

Так происходило каждый вечер, когда часы посещений заканчивались. Я боялась расстаться с ним, и дело неизменно заканчивалось слезами – его и моими.

Но сегодня все было иначе. Спустя долгих две недели я была полна решимости забрать Брайана домой. Врач подписал все необходимые бумаги, но перед отъездом мне нужно было встретиться с координатором паллиативной помощи. Она предложила посидеть в больничном саду и поговорить. На коленях у нее лежал закрытый конверт. Дружелюбная улыбка и мягкий голос успокаивали.

Разговор начался с вопросов о Брайане. Я рассказала о диагнозе, о нашей жизни «до» и «после» и обо всех своих страхах. Семь месяцев назад у Брайна нашли рак мозга в неизлечимой стадии. Теперь я пыталась объяснить, почему хочу забрать его домой и заботиться о нем самостоятельно.

– Это будет нелегко, – предупредила она.

– Я знаю, – ответила я.

Она положила руку мне на плечо, и я заплакала. Мы сидели молча, пока я не взяла себя в руки. Потом она встала, протянула мне конверт и сказала:

– Удачи.

Я смотрела, как она идет через раздвижные стеклянные двери, и прижимала конверт к груди. Потом, глубоко вздохнув, я открыла его и вытащила книгу. На обложке было написано: «Руководство по уходу в конце жизни».

Честно признаться, я не до конца понимала, что представляет собой паллиативный уход за умирающим. Но я знала, что дома Брайан сможет проводить драгоценное время с близкими. А я вообще не буду отходить от него ни на секунду.

Я подождала, пока мои эмоции улягутся, и вернулась в палату. Через два часа мы были дома.

До госпитализации Брайан был в состоянии сидеть в инвалидном кресле, но теперь он оставался прикованным к постели. Я кое-как уместила его больничную койку между кухней и гостиной, рядом с большим окном, чтобы он мог смотреть наружу.

Теперь, когда он оказался дома, я задумалась о том, на что будет похожа его повседневная жизнь.

Врач паллиативной помощи посещал меня еженедельно и повторял снова и снова:

– Не забывайте заботиться о себе. Бывает, что опекун умирает из-за стресса и напряжения раньше человека, о котором он заботится.

Время тянулось очень медленно. Дни перерастали в недели, и с каждым визитом врача я понимала, насколько он прав. Мы жили далеко от родственников, которые могли бы нам помочь. Я чувствовала, как устало мое тело и как истощен мой разум. В присутствии посторонних я напускала на себя храбрый вид, но на самом деле мне было очень тяжело.

Помню один день. Брайан спал. Врач только что ушел. Я прислонилась к кухонному столу, обхватив себя за локти. Чувствуя, что меня как будто придавило огромным камнем, я, вероятно, задремала. Бессонница преследовала меня каждую ночь – я постоянно прислушивалась к Брайану и никак не могла уснуть. Это добивало меня.

Проснулась я от прикосновения холодного мокрого носа: Дэнни, наш бордер-колли, смотрел на меня снизу вверх, и один только взгляд его нежных черных глаз растопил мне душу. Он все понимал, чувствовал мое горе.