Любовь бессмертная - Вера Ард

– Как прошли похороны? – вопрос Кристины выдернул Костю из воспоминаний.

Он поморщился:

– Да как они могут пройти? Послушали священника, повспоминали, какой хороший был человек. Опустили в землю, выпили, закусили и пошли делить наследство.

– Так и не узнал, почему он вдруг оставил права на книгу тебе?

– Не поверишь, – усмехнулся Костя. – Из злобы.

– Это как? – наморщила брови Кристина.

Костя коротко рассказал про письмо.

– Так что дедуля, считая, что книга приносит несчастья, оставил подарок нелюбимому внуку. Мне повезло.

– Думаешь, не стоит послушаться его совета? – с сомнением спросила Кристина. – И не трогать книгу. Ты и на переизданиях неплохо заработаешь.

– Кристин, ну ты-то не сходи с ума! Софи мне то же самое сказала. Все намекала на какие-то старинные легенды. И откуда в вас эти предрассудки? Вроде разумные люди.

При упоминании имени Софи Кристина чуть заметно напряглась. Костя уже пожалел, что сравнил их.

– Твоя кузина тоже была на похоронах? – спросила она, сверля его взглядом.

– Да, конечно.

– Одна?

Костя усмехнулся.

– Да, одна. Ее молодой человек не приехал. А почему тебя это интересует?

– Да так, просто. Вспомнилось, ты говорил, что ваши отношения как-то вышли за рамки родственных. Вот и интересно было, повторил ли ты успех.

В голосе Кристины вновь мелькнули язвительные нотки.

– Пусть это останется моим маленьким секретом, – улыбнулся Костя. Развивать тему не хотелось. Подсознательно он чувствовал, что Кристине это неприятно. – А у тебя дома как дела? Как муж, сын?

– Все хорошо, – пожала плечами Кристина. – Ваня в школе, муж на работе. Все так же, как и год, и два назад.

– Однако уехать со мной куда-нибудь ты уже давно не соглашалась, – решил он прощупать тему.

– Это никак не связано, – довольно резко ответила Кристина. – Я же сказала, что поехала, потому что хотела выбраться из города, пока погода теплая. Ну и поболтать с тобой.

– Хорошо, не буду приставать. Почитаешь книгу? – спросил Костя.

– Конечно, – сухо ответила Кристина.

Костя остановился на обочине и достал ноутбук из рюкзака. Открыл файл «Мертвая любовь» на гугл-диске и протянул Кристине.

– Можешь оставить комментарии, только не забудь подписать, что они от тебя.

– Доступ пока мне не откроешь? – спросила она.

– Не, там еще слишком много работы. Потом, когда закончу черновик. Пока просто можешь посмотреть файл. Я уже повыкидывал дедовский текст.

Кристина погрузилась в чтение, и дальше они ехали в тишине. Ее взгляд был очень задумчив, и даже если она и хотела что-то сказать, то решила, что лучше промолчать. Закончив читать, она отложила ноутбук на заднее сиденье и попробовала поспать или просто сделала вид, что отдыхает. Разговор не клеился, заметно было, что Кристина погрузилась в собственные мысли. Костя не стал ее расспрашивать о впечатлениях, еще успеется.

Почти в полном молчании они добрались до имения. Костя уже несколько месяцев не был там. Загородное поместье с садом, полями и даже небольшим лесом, доставшиеся его предку генералу как дар от императора за военные заслуги, в первые сентябрьские дни все еще сохраняло свою яркую зелень. Гостей музея встречал огромный цветник, разбитый перед главным зданием, бывшим когда-то господским домом. Рядом были восстановлены конюшня и несколько крестьянских изб.

Под свое жилище Элен оборудовала один из флигелей. Внутри одноэтажный дом с темно-коричневой крышей состоял из гостиной, двух спален, в одной из которых традиционно ночевал Костя, и небольшого кабинета. Кристине говорить про это не хотелось, но первым делом, пока матери не было, Костя собирался посмотреть именно кабинет. Он знал, что Элен хранила там дедовские вещи, которые считала слишком личными и не хотела выставлять в музее.

Подъехав к шлагбауму, Костя опустил стекло и махнул рукой сторожу, чтобы тот открыл проезд. Машины туристов на территорию не пропускали, но Костин белый «БМВ» здесь хорошо знали.

– Мама не приехала? – спросил Костя у охранника.

– Нет, вроде к вечеру обещала вернуться.

– Отлично! Спасибо! – Костя проехал под шлагбаумом и направился к домику.

Припарковавшись перед входом во флигель, он спросил у Кристины:

– Ну что, пойдешь гулять?

– Ну, если я тебе не нужна, то да, – немного удивленно ответила Кристина, видимо, не ожидая, что Костя покинет ее так быстро.

– Хочу сначала сделать свои дела. Напишу тебе, как закончу. И потом можем пообедать.

– Конечно, – ответила Кристина.

Костя выскочил из машины первым, чтобы открыть ей дверцу. Он знал, что Кристина любит подобные знаки внимания. Она оперлась на его ладонь, но быстро убрала, будто боясь, что прикосновение окажется слишком долгим. Их взгляды встретились, и Костя тихо сказал:

– Спасибо, что поехала со мной.

В кабинете все было по-старому. Костя при его росте в 187 сантиметров всегда чувствовал себя тут немного неуютно. Низкий потолок будто давил сверху. Элен же нравилась компактность. Она всегда говорила, что чувствует себя в прошлом, находясь в стенах, возведенных в девятнадцатом веке. А в прошлом ей жилось бы лучше, чем сейчас.

Костя огляделся: ничего не поменялось с его последнего приезда. Огромный книжный шкаф, картина с зимним пейзажем Троепольского девятнадцатого века на стене (похожая летняя была и в музее, но эту мать оставила себе), простые светлые обои с рисунком под мятую бумагу и почти плоская люстра. На недорогом письменном столе – стационарный компьютер с большим монитором и изогнутой клавиатурой. Костя любил и сам поработать на нем вечерами, когда приезжал в имение. Две тумбочки с внутренней и внешней сторон стола, по три ящика в каждой. Все просто: Элен всегда была неприхотлива в быту. Из изысков – два старинных пистолета над входом. Почти всю небольшую коллекцию оружия, которую ей удалось разыскать, Элен отдала музею, но два оставила себе: говорила, что они подходят по стилю и сообщают посетителям (а в девяностые это было актуально), что хозяйка настроена серьезно. Элен даже уроки стрельбы в то время брала и была довольно успешна.

Костя глазами пробежался по корешкам книг. В шкафу вместе с русской и французской классикой стояли разные энциклопедии и научные труды, в том числе много литературы, посвященной музеям мира и жизнеописаниям известных писателей. Элен уже несколько лет работала над биографией прадеда, но пока, насколько знал Костя, закончить книгу ей так и не удалось. При всем своем рвении и любви к литературе его мать писала очень плохо, причем что на русском, что на французском. Ее статьи были весьма корявыми, и лишь хороший редактор позволял привести их в читабельный вид.