Лакей и я - Валери Боумен

Рис изогнул темную бровь.

— Что ты имеешь в виду?

— Я заключил пари с Беллом, что ты не продержишься и дня. — Виконт достал из кармана бумажник, вытащил несколько купюр и передал маркизу.

— Ваше недоверие оскорбительно! — театрально воскликнул Уортингтон, с укоризной глядя на Клейтона, и для верности приложил ладонь ко лбу и похлопал длинными ресницами. — А тебе, друг, напротив, спасибо, — сказал он маркизу, когда тот убирал деньги в карман.

— Насколько я понимаю, ни одна дебютантка в конюшне пока не появлялась, — рассмеялся Лукас.

— Одна была, — ответствовал Уорт, и его странный тон заставил Лукаса взглянуть на друга внимательнее.

— И кто же это?

Герцог откинулся на спинку стула.

— Леди Джулиана Монтгомери.

Белл присвистнул.

— Если не ошибаюсь, это та самая леди, которую ты бросил два года назад?

Фрэнсис, направляясь в библиотеку на следующее утро, твердила себе, что вовсе не рассчитывает на очередную встречу с мистером Лукасом и, тем не менее не смогла подавить разочарование, когда, открыв дверь, обнаружила комнату пустой. Слуги работают по расписанию, ведь так? И нечего было ждать, что он опять явится в библиотеку с дровами. Не поленницу же ему складывать рядом с камином.

Она поспешила в дальний угол помещения, где, по ее мнению, находились книги по праву. Ей хотелось создать видимость занятости на случай, если мистер Лукас все-таки придет. Минуты тянулись одна за другой, но он так и не появился. Она же стояла и тупо смотрела на толстенные тома, напрочь забыв, зачем пришла.

Когда же дверь наконец открылась и тот, кого она хотела видеть, действительно вошел в комнату с очередной порцией дров для растопки, у нее так сильно забилось сердце, что стало больно в груди.

Фрэнсис так быстро развернулась, что, как ей показалось, был слышен шелест ее взметнувших юбок цвета чайной розы, и громко сказала:

— Доброе утро.

Мать всегда отчитывала ее за громкий голос, но мистер Лукас, судя по всему, даже внимания на это не обратил. На его красивом лице расцвела приветливая улыбка, и он ответил:

— Какая неожиданность: вы опять здесь, миледи.

Фрэнсис подхватила юбки и направилась к нему.

— Вы разочарованы или рады?

Столь фривольно говорить с лакеем недопустимо, она это понимала, но ничего не могла с собой поделать.

— Рад, конечно, — с поклоном ответил Лукас и направился к камину.

Фрэнсис остановилась в нескольких шагах и принялась наблюдать, как лакей положил поленья на пол, снял ливрею, присел перед камином на корточки и стал укладывать дрова. Девушка со вздохом призналась себе, что могла бы смотреть на него целую вечность.

— Надеюсь, у вас теперь нет проблем за общим столом? — осведомился Лукас, вернув ее с небес на землю. — Я заметил, что вы пересели подальше от сэра Реджинальда.

— Да, — рассмеялась Фрэнсис. — Мы с леди Клейтон пили чай, и я попросила ее мне помочь.

— Вы так близки с Тео… с леди Клейтон? — Лукас закашлялся.

Фрэнсис прищурилась. Ей показалось, или лакей действительно едва не назвал леди Клейтон по имени? Странно.

— Да, мы частенько болтаем. Она отнеслась к моей просьбе с пониманием. Очень милая дама. Рассказала, что и ее родители хотели выдать замуж не по любви.

Лукас кивнул.

— Да, если бы она не сломала ногу, наблюдая за конем лорда Клейтона, ее судьба могла сложиться иначе.

Фрэнсис в недоумении посмотрела на лакея. Это тоже было странно. Откуда ему известны подробности о личной жизни хозяев? И с какой стати леди наблюдать за конем?

— Ах да, понимаю ваше удивление: я слышал это от кого-то из слуг, — спохватился Лукас и сосредоточился на растопке камина.

Вот, значит, как… Что ж, вполне возможно: слуги обожают сплетничать о хозяевах.

Фрэнсис вздохнула.

— Если леди Клейтон вошла в мое положение, проявила сочувствие и нашла другое место за столом, то матушку едва удар не хватил. Уверена, она потребовала, чтобы леди Клейтон исправила свою «ошибку» и посадила меня на прежнее место. Боюсь, сегодня за ужином я опять окажусь рядом с этим болтуном. Но не беспокойтесь: я больше не стану повторять трюк с вином.

Лукас повернулся к ней:

— Вы поверите, если я признаюсь, что разочарован?

Фрэнсис засмеялась:

— Думаете, можно повторить этот спектакль?

Мистер Лукас пожал плечами.

— Хоть какое-то разнообразие! Скучно, знаете ли, переходить от одного гостя к другому и предлагать кусочек гуся.

Фрэнсис расхохоталась совершенно неподобающим образом.

— Даже не знаю, что вам сказать… Вести светские разговоры с самовлюбленным напыщенным гусаком куда хуже.

— Неужели все они так плохи? — не удержался от смеха и Лукас.

— Те, что были моими соседями по столу, да. Причем не только джентльмены, но и дамы. Вчера я сидела рядом с леди Розалиндой Кранберри. Так вот эта дама могла говорить лишь об одном — как хороша ткань, которую она недавно приобрела, чтобы изготавливать банты. Понимаете? Банты. Весь вечер про банты. Вы можете представить себе что-то подобное?

— Да уж, не слишком интересно.

— Вот и я о том же.

— Неужели никто из джентльменов не удостоился вашего внимания? — спросил Лукас, поднимаясь и отряхивая руки.

Фрэнсис вспыхнула. Не могла же она признаться, что ей нравится он, хотя и думала только об этом. Это неправильно… неподобающе… ну и так далее по списку «хорошо — плохо».

Лукас нерешительно кашлянул.

— Я имел в виду… вот вчера вы говорили, что не готовы выйти замуж без любви. Значит ли это, что в противном случае готовы прожить в одиночестве до конца дней?

— Именно так, — ответила Фрэнсис с тяжелым вздохом. — Я совершенно уверена, что любовь — неотъемлемая составляющая брака.

В задумчивости лакей надел ливрею и Фрэнсис почувствовала разочарование. Лучше бы в этот момент он стоял к ней спиной. Он что-то сказал, но она не расслышала. Проклятье!

— Простите, что?

— Я сказал, что — простите за прямоту, миледи, — нечасто можно услышать такие слова от леди…

— Хотите сказать, — заметила Фрэнсис, — что все дамы из общества заинтересованы не в муже, а в его деньгах и статусе?

Судя по странному выражению, мелькнувшему на его лице, мистер Лукас именно так и думал.

— Прошу меня простить, миледи, я вовсе не…

Фрэнсис отмахнулась.

— Все в порядке. У нас с вами нет причин лгать друг другу. К примеру, могу сказать, что я завидую вашей свободе выбора.