Роковое свидание - Сара Крейвен

– И для этого у него тоже было время, – торжественно согласился Алексис. – Иначе у него не было бы стольких сыновей.

– Что немаловажно, даже для бога?

– Я думаю, для всех, – сказал он, помолчав. – Один из его сыновей, Асклепий, стал отцом медицины, а другой, Аристей, научил греков сельскому хозяйству: разводить пчел, ухаживать за скотом, выращивать оливки и даже делать сыр, – добавил он. – Так что мы должны быть благодарны ему.

– Теперь я знаю, кто посодействовал внезапным успехам Милли на кухне.

– Спасибо, – проговорил Алексис. – Я думал, ты будешь меня обвинять.

– Вряд ли, – вздохнула Селена. – Похоже, она решила доказать, что со всем справится. А я все еще чувствую, что ей слишком рано брать на себя такие обязательства.

– Значит, ты не веришь, что иногда достаточно всего лишь взгляда, слова, чтобы потерять себя навсегда в другом человеке? – спросил Алексис тихо.

– Нет, не верю, – с вызовом заявила Селена. «Я просто не могу в это поверить. Это невозможно. И это правильно. Должно быть правильно», – мысленно добавила она.

– Скажи мне кое-что, Селена, дорогая, – отрешенно произнес Алексис. – Сколько раз ты звонила в Англию с тех пор, как попала в мой дом?

– Примерно шесть раз, – осторожно ответила она. – Я оплачу счет за телефон перед отъездом, – добавила она.

– В этом нет необходимости, – заверил Алексис. – Но все эти звонки, я думаю, были адресованы тете. Ты не звонила молодому человеку.

«Проклятье!» – подумала Селена, кусая губу. Почему она думала, что вымышленный молодой человек – хорошая идея?

– Не ваше дело, – сухо ответила она.

– Но как он отреагирует на такое долгое молчание?

– Он поймет, – вскинув подбородок, ответила Селена.

– Поймет? – повторил Алексис. – Если бы ты была моей женщиной, я бы прилетел сюда уже через неделю и перевернул бы остров с ног на голову.

– Я же говорила: он занят.

– Так занят, что он смог забыть гладкость твоей кожи, запах твоих волос, сладость твоих губ?

Селена вздохнула, щеки начали гореть.

– Ты… Вы не имеете права говорить такие вещи, – задыхаясь, ответила она.

– Я имею полное право, – тихо и спокойно ответил Алексис, взял бутылку из ее ослабевших рук и отставил в сторону. – Потому что я, да поможет мне Бог, ничего не забыл. И никогда не забуду.

Он взял ее руку, покрыл нежными поцелуями раскрытую ладонь, нежно прикусил подушечку большого пальца. Дрожь пробежала по телу Селены. Она закрыла глаза, чтобы не видеть его голову, склоненную к ее ладони.

«Боже, я должна остановить это. Сейчас…» – беспомощно думала она.

Алексис поднял ее руку, положил себе на плечо. Селена могла оттолкнуть его, но вместо этого начала поглаживать его тугие мышцы под тканью рубашки и прижалась к нему еще ближе.

Алексис скользнул руками под ее топ и погладил обнаженную спину, пробежал пальцами вдоль позвоночника до хрупких лопаток. Селена выгнулась навстречу его прикосновениям, оторвалась от его губ и восторженно вздохнула. В следующий миг его рот нашел ее снова, его язык погрузился в сладость ее рта. Руки Алексиса скользнули вокруг ее тела и обхватили нежные груди. Он играл ее сосками, пока они не затвердели и не заныли от удовольствия, граничащего с болью.

Селена тихо постанывала, растворяясь в поцелуе, она с готовностью разделяла пыл Алексиса, отвечала на его ласки. Их языки переплелись. Их тела были напряжены, словно они пытались впитать жар друг друга. Раньше стыдливость и застенчивость были ее защитой, но рядом с Алексисом ей не хотелось быть сдержанной, теперь она понимала, что именно с ним ей предназначено познать истинную страсть.

В этот час. В этом месте. С этим мужчиной.

Когда Алексис наконец поднял голову, его темные глаза были затуманены желанием.

– Ты знаешь, как ты красива, Селена? Мне больно на тебя смотреть. Ты прекрасна, – сказал он охрипшим голосом.

Селена заглянула в его глаза. Она понимала, чего хочет Алексис.

– Я так сильно хочу тебя, моя дорогая. А ты хочешь меня?

Селена медленно села. Она положила руку ему на лицо, погладила его по щеке, провела рукой по линии подбородка, наслаждаясь прикосновением к проступившей после утреннего бритья щетине.

Селена глубоко вдохнула, стянула топ через голову и отбросила его в сторону, а затем легла на покрывало и улыбнулась ему.

Алексис с трудом сглотнул, наклонился к ней, обхватил ладонью округлую грудь и прикоснулся губами ко второй, осторожно посасывая набухший сосок.

Селена вскрикнула от наслаждения.

– Да, – сказал он. – Да, моя дорогая. Обещаю… Он начал расстегивать ее юбку: начинал с подола, затем медленно, осторожно расстегнул ее до пояса и бережно распахнул полы материи, как будто открывал бесценное сокровище. В его глазах сияли нежность и удовольствие, пока он изучал ее.

Алексис снова прикоснулся к ней. Его пальцы были чудесно нежными. Легкими прикосновениями он гладил ее плечи и руки, затем снова вернулся к груди. Его губы следовали за руками. Двигаясь вниз с дразнящей истомой, он погладил плоский живот, дерзкий язык нырнул в нежную впадинку пупка. Алексис провел ладонью по шелковистой коже бедра, запустил руку под резинку трусиков и одним ловким движением стянул кружевной лоскут, полностью обнажив ее.

Селена услышала, как он резко вздохнул. Алексис смотрел на нее, руки следовали за взглядом от бедра до груди и обратно на бедра.

– Доверься мне, любовь моя, – шептал он. – Позвольте мне научить тебя радоваться жизни.

Его рука двигалась, исследуя нежные складки ее женственности. Мягко и уверенно он коснулся клитора, вызвав у нее стон наслаждения. Селена не могла, да и не хотела сопротивляться. Она лежала с закрытыми глазами. Все мысли, каждая клеточка тела были сосредоточены на том месте, где его пальцы творили волшебство, пробуждали новые ощущения. Она застонала, не смогла сдержаться, когда Алексис погрузил палец в шелковистый жар ее тела. Он остановился, давая время привыкнуть к новому ощущению. И проник еще глубже, предлагая вкусить неизведанное.

Селена беспокойно двигалась под прикосновениями его пальцев, отчаянно желая большего. Она хотела ощущать его обнаженное тело; хотела познать мужскую твердость внутри себя, хотела владеть им. Она потянулась к застежке на его брюках.

– Нет, милая, – хрипло прошептал Алексис, схватил ее запястья, удерживая вдоль тела. – Держи их там. Все только для тебя, дорогая.

Он наклонился к ней и поцеловал. И снова напряжение нарастало внутри ее тела, глубоко, неумолимо, подталкивая ее к самому краю неизведанного. Селена умоляла, кричала что-то бессвязное, кажется, его имя. Затем внутри ее что-то взорвалось, и она будто освободилась, нырнула в пульсирующий хаос ощущений, где острые, сладкие спазмы удовольствия граничили с болью.