Нефертити. Роковая ошибка жены фараона - Олег Капустин

Вечером, когда её муж забылся в хмельном сне в новой роскошной спальне, Тии, легко пробежав по длинному тёмному коридору, выскочила в сад. Как привидение в белом полупрозрачном платье, она бесшумно заскользила по дорожкам, залитым лунным светом, прячась в тени высоких и развесистых сикоморов, смокв и кустистых дум-пальм. Скоро Тии оказалась в самом дальнем конце сада. Здесь стояла небольшая беседка, укрытая со всех сторон густыми кустами тамариска, акации и олеандра. Царевна присела на мраморную скамейку. Дул прохладный ветерок. Пахло влажной землёй, обильно политой рабами. По всему саду росли и благоухали цветы, привезённые со всех концов света. Высоко над головой шелестели длинные листья пальм. Где-то неподалёку звенела цикада. Молодая женщина зябко повела плечами, словно ей стало холодно. Она крепко сжала задрожавшие пальцы. На одном из них мерцал в скудном ночном свете огромный изумруд в перстне царя Митанни. Вдруг послышались тяжёлые быстрые шаги. Перед входом в беседку выросла массивная чёрная фигура Джабу.

— Привёл? — выдохнула Тии.

— Привести-то привёл, — проворчал гигант, укоризненно качая лохматой кудрявой головой, — но я тебе скажу прямо, сестрёнка, хоть ты и знатной госпожой заделалась. Не дело ты затеяла, ох не дело!

— Ты поменьше болтай, Джабу. Лучше иди да присматривай, чтобы никто к нам незаметно не подкрался, — проговорила Тии, нетерпеливо взмахнув рукой, на которой в лучах ночного светила ярко сверкнули многочисленные кольца и браслеты.

Джабу вздохнул и отступил в сторону. Тии охнула. Перед ней появилась мягко обволакиваемая лунным светом, высокая стройная фигура в одной короткой набедренной повязке. Это был Эйе. Несколько мгновений прошло в тяжком молчании. Наконец Тии всплеснула руками и проронила взволнованно:

— Ну, иди же ко мне!

Молодой человек вздрогнул и шагнул вперёд.

— Да тише ты, — томно прошептала царевна, — ты мне платье порвёшь.

— Пропади оно пропадом, твоё платье, — нетерпеливо бросил Эйе, срывая с Тии роскошные одеяния, — надо же намотать на себя столько тряпок!

В ответ женщина тихо рассмеялась. Услышав этот довольный смешок, сидящий неподалёку в кустах Джабу поморщился и пробормотал себе под нос:

— Ох уж это бабье племя! Не могут без того, чтобы со стороны кусок не урвать! Кошки ненасытные!

Чёрный красавец великан знал не понаслышке, о чём говорил. Но в беседке недолго раздавались страстные вздохи. Вскоре Тии, отдышавшись, заговорила:

— Вот теперь ты похож на прежнего Эйе.

— Прежнего Эйе нет и никогда уже не будет!

— И прежней Тии тоже! Но если мы хотим выжить здесь среди этих столичных гадюк и скорпионов, то должны измениться. Иначе нас сотрут в порошок.

— Если меня чутьё не обманывает, то я тебе понадобился не только для любовных утех. — Эйе пристально взглянул в лицо царевны.

— Ты всегда был умным, — улыбнулась Тии. — Да, я хочу призвать тебя в свои союзники. Если мы выиграем предстоящий бой, то ты вознесёшься на небывалую высоту. Конечно же, с моей помощью.

— Говори, что я должен сделать.

— Отравить Яхмоса.

Эйе вздрогнул. Он посмотрел на сидящую рядом любовницу. Её глаза лихорадочно блестели в лунном свете. Лицо же было спокойно.

— Намереваешься в будущем посадить своего дурака-муженька на трон и самой править империей?

— Вместе с тобой, милый, — проворковала Тии, прижавшись к любовнику. — Ты будешь у меня верховным визирем обеих земель.

— Да, — молодой человек присвистнул, — я тебя раньше и не знал толком. Ты, оказывается, похлеще столичных гадюк!

— Спасибо за комплимент, ненаглядный. Так берёшься?

— Согласен. Или всё, или ничего! — рубанул рукой по воздуху Эйе.

Вскоре он уже покинул беседку, скользя как тень по тёмным дорожкам сада. На безымянном пальце его правой руки мерцал зелёным светом перстень царя Митанни.

Луна ярко освещала довольное, обдуваемое прохладным ночным ветерком лицо Тии, когда она не спеша шла по дорожкам сада, возвращаясь во дворец. Песок чуть слышно поскрипывал под её сандалиями. Молодая женщина с наслаждением вдыхала густые ароматы роскошных цветов. То ли от них, то ли от недавних страстных объятий любовника, то ли от злодейских замыслов, на которые она всё же решилась, у царевны слегка кружилась голова.

— Ишь улыбается. Сейчас облизываться будет, точно кошка, слопавшая жирного мышонка, — ворчал с вызовом себе под нос громко топающий позади нубиец.

— Не топочи ножищами как слон, братец Джабу, — усмехаясь, проговорила царевна, — и прекрати осуждающе сопеть. Тоже мне, нашёлся блюститель нравственности. Сам, как кот, шастаешь по ночам, Сетх знает, где, с кем только не путаешься, а мне, значит, со своим бывшим женихом встретиться нельзя?

— Ты женщина, причём замужняя. Ты себя блюсти обязана, тем более вон куда попала: во дворец к царевичу! Должна вроде и сама это всё понимать. — Нубиец старался говорить как можно тише, что у него плохо получалось.

— Значит, тебе можно, а мне нельзя?

— Тьфу, ну что у нас за разговор, — махнул могучей ручищей Джабу. — Можно-то всем, если уж так чешется, что невтерпёж, но только есть одно правило.

— Какое?

— Не попадаться! А ты, сестрёнка, по лезвию ножа ходишь. Ведь здесь, во дворце, прислуги видимо-невидимо! И все друг за дружкой подглядывают. А что, если кто подсмотрит за тобой и откроет глаза муженьку? Что тогда делать будешь? Стоит ли минутное удовольствие такого риска? Вон, кстати, какая-то тень мелькнула! — Нубиец схватился за кинжал, висевший у него на шее.

— Да нет там никого, — беззаботно бросила Тии. — Дурачок, дело не только в том, что чешется, как ты выражаешься. Всё обстоит значительно серьёзней, но тебе, мой большой чёрный братец, пока этого лучше не знать, хотя только в тебе я уверена полностью. Один ты меня никогда не предашь!

— Ни тебя, ни твоего отца, моего господина, которого я чту, как родного, — кивнул головой Джабу.

Тии и не подозревала, что её обогнала по боковым дорожкам молодая служанка Амра, ревниво следившая за царевной. Она пылала ненавистью к своей новоиспечённой госпоже. Ведь всего несколько месяцев назад она была любовницей царевича и даже намеревалась стать его женой, пусть и не главной. Но после появления Тии ей пришлось распроститься со всеми своими радужными мечтами о счастливом будущем. Теперь Амра готова была отомстить. Она видела, как в беседку вошёл Эйе, хотя и не слышала разговор любовников, боясь подползти поближе.

Когда Амра ворвалась в спальню, Хеви спал мёртвым сном. Раздавался мощный храп, пахло винным перегаром.

— Проснись, Хеви, да проснись же! — начала его тормошить служанка.