Баловень судьбы - Владимир Гурвич

Хотя поведение Анастасии уязвляло мое самолюбие, я постарался не акцентировать на этом внимание и заняться теми делами, которые я наметил во время своей бессонницы.

Я вышел из дома и направился к зданию управления компании. Хотя я первый раз шел один по поселку, заблудиться я не боялся, так как он имел очень четкую планировку. По пути я зашел на почту. Там меня уже ждал перевод от Обозинцева. Сумма оказалась весьма щедрой. Что ж, спасибо. По крайней мере, теперь я могу чувствовать себя более свободным.

Я вошел в приемную и решительно направился к бывшему кабинету дяди. Секретарша при виде меня резво вскочила со своего места, словно дневальный при виде командира части. Я улыбнулся ей. – Могу я пройти в кабинет? – спросил я.

– Конечно, Евгений Викторович, – несколько удивленная вопросом, ответила она.

Секретарша быстро вышла изо стола и отворила передо мной дверь. Я прошел в кабинет и сел за стол. Я заметил, что по сравнению со вчерашним днем тут стало почище, пыль, которая лежала на всех предметах, была тщательно вытерта.

– Позовите ко мне Маринина.

Но первым пришел, если не прибежал Гессен. Я прочел по его глазам, что мой незапланированный визит вызывает у него беспокойство.

– Что-нибудь случилось, Евгений Викторович? – спросил он, испытывающе смотря на меня.

– Ничего, хочу лучше узнать, что происходит в компании. Есть какие-нибудь новости?

– Ничего особенного, все как обычно. Дела обстоят вполне благополучно. Наше мебельная фабрика завершает выполнение крупного заказа. Надеемся на новый, собираемся участвовать в тендере.

Я кивнул головой, это было, конечно, все важно, но меня сейчас волновало совсем другое.

– Скажите, Генрих Оскарович, а где вы находились в тот день, когда погиб Александр Михайлович?

На лице Гессена отразилось удивление, он явно не ожидал такого вопроса.

– Я был в городе по делам. И узнал о смерти Александра Михайловича из сообщения по телевидению.

– И вы сразу отправились сюда?

– Нет, вертолет за мной должен был прилететь только утром. Я провел ночь в гостинице. Это была кошмарная ночь.

– Могу представить. Конечно, это был одноместный номер.

– Да, в гостинице «Сибирь». Я там всегда останавливаюсь. Но почему вы спрашиваете?

– Сам не знаю, – приветливо улыбнулся я. – У меня вдруг возникло желание разобраться в смерти дяди. Человека убили, причем, человека, который все это создал, и никому нет дела до того, кто совершил это злодеяние.

– Это не совсем так. Мы пытались разобраться, но здесь тайга, в ней трудно найти кого-нибудь. Люди могут там скрываться годами и никто не узнает, где они находятся. Такие случаи тут не редкость. В радиусе триста километров расположены несколько колоний, из них постоянно кто-то бежит. И многие прячутся поблизости от поселка, так как им требуется одежда и еда. Здесь очень небезопасно, некоторых убивали только для того, чтобы снять с них вещи. Мы не раз говорили Александру Михайловичу, чтобы он во время своих прогулок по лесу брал бы сопровождающих. Но он не слушал, ему нравилось бродить одному.

– Вы полагаете, что его убил какой-нибудь беглый зэк? Только странно, что он не взял ни ружья его, ни деньги, ни одной вещи. Зачем же тогда он это сделал?

– Я не знаю, вполне возможно, что вы и правы. Многие убийства остаются нераскрытыми. Например, убийство президента Кеннеди.

– Но если продолжить вашу аналогию, то значит, что против моего дяди был организован заговор.

Гессен понял, что допустил оплошность, и на его лице на миг появилось растерянное выражение. Но он быстро вернул себе самообладание.

– Если у вас нет больше ко мне вопросов, я пойду. Надо решить ряд срочных дел.

– Вопросов нет, – сказал и мысленно добавил, что не исключено, что они могут появиться.

Место Гессена в моем кабинете занял Маринин.

– Я к вашим услугам, – произнес он.

– Я бы хотел отправиться к месту трагедии, – сказал я.

Маринин хотел было возразить, но быстро передумал.

– Как скажите, Евгений Викторович. Когда выезжаем?

– Сейчас. Это возможно?

– Вертолет стоит на полянке.

Предполетная подготовка заняла примерно час. Когда мы подошли к машине, меня приветствовал знакомый мне уже пилот Борис. Вместе с нами на борт сели еще несколько охранников. Я не возражал.

Через двадцать минут машина опустилась на небольшой, свободный от деревьев пяточек. Маринин пояснил, что ближе сесть невозможно, везде лес. А идти к месту трагедии примерно с километр.

Лес, в самом деле, оказался густым, многочисленные баррикады из буреломов затрудняли путь. На преодоление всех этих препятствий ушло минут сорок. Внезапно Маринин остановился.

– Вот то самое место, – показал вперед он.

Между двумя высоченными соснами я разглядел вбитый в землю небольшой крест.

– Именно тут его и нашли, – пояснил Маринин.

Я подошел к кресту и застыл на месте, словно в почетном карауле. Несколько секунд я стоял неподвижно. Затем обернулся к начальнику службы безопасности.

– Откуда стреляли?

– Это не удалось выяснить.

– Как так? – удивился я.

– Неизвестно, в какую сторону было обращено его лицо. После выстрела он сделал несколько шагов, а затем упал. Это стало ясно после изучения следов. Как и то, что убийца не подходил к нему. Единственное, что установила экспертиза, что в момент выстрела он смотрел вверх. Это определили по пулевому отверстию.

– На что же он смотрел?

Маринин пожал плечами и, как мне показалось, немного снисходительно улыбнулся наивности моего вопроса.

– Кто может знать, что привлекло его в тот миг внимание. Может быть, пролетела птица, он любил следить за их полетами.

– А с какого расстояния сделан выстрел?

– Точно нельзя сказать, но с близкого. Может быть, метров двадцать, тридцать. Пуля ушла глубоко в череп.

– Ну а с какой высоты стрелял убийца?

– Экспертиза показала, что он находился с ним примерно на одном уровне. Может быть, чуть повыше.

Я еще раз внимательно оглядел это место.

– Неужели, в самом деле, ни одного следа?

– Поверьте, все вокруг подверглось тщательному обследованию. Но ничего не нашли.

Я посмотрел на Маринина, и мне показалось, что моя настойчивость вызывает у него раздражение. И все же я никак не мог с этим согласиться. В свое время я осматривал немало мест происшествий и всегда хоть что-то, но находил. Почему же в данном случае нет никакой зацепки?

Я стал ходить вокруг этого места кругами, осматривая его сантиметр за сантиметром. Любое преступление оставляет хоть какие-то следы. Другое дело, если их не заметили. Или не захотели заметить. Конечно, с момента убийства прошло два месяца, тут побывало множество людей и все, что могли, затоптали. И все же надо искать.