Мой любимый Напарник - Анна Кривенко

невыносимо бывает унижение неполноценного человека???

Где-то в глубине души я понимала, что злюсь напрасно. Сама ведь согласилась на всё ради того, чтобы не проживать пустую и бессмысленную жизнь. Разве не была я согласна на что угодно ещё вчера?

Но одно дело смириться с чем-то в спокойный период жизни, а другое – попасть в мясорубку собственной боли, страха и отчаяния в жалкой попытке пережить всё это с достоинством.

Вот именно - с достоинством!

Я вцепилась в это слово, повторяя его как молитву, словно оно могло вытянуть меня из омута внутреннего протеста, в который я провалилась. Я должна с достоинством принять своё унижение перед Нэссилем, да и перед всеми теми, кто смотрит на нас сейчас. Я воин! И я сильная личность! Больше не хочу быть ничтожной, какой наверняка видел меня Рик Морт…

Выровнялась, оставив на лице безразличную маску. Сердце медленно успокоило бег, чувства словно ушли за пределы сознания. Я сосредоточенно посмотрела на парня перед собой, который немного настороженно всматривался мне в лицо.

- Юлия! Уважая вашу конфиденциальность, мы сейчас отключим микрофоны. Вас услышит только ваш напарник и наш искин. Прошу, исполните ту часть задания, которую мы озвучивали ранее. Гарантирую, что данная информация не выйдет за пределы этой комнаты…

Щелчок объявил о выключении микрофонов, а я повыше вздёрнула подбородок.

О чем тут вообще говорить?

Потянулась к щеке и нащупала край мастерски подогнанного к коже силикона. Да, сдирать его на сухую будет больно, но сейчас мне совершенно на это наплевать.

Достоинство! Главное сохранить своё достоинство!!!

Дёрнула, почувствовав острое жжение, и силикон, имитирующий кожу, остался в левой руке. Глаза Нэссиля расширились, когда он увидел меня настоящую. Я с маниакальной жадностью начала выискивать в нем отвращение и разочарование, но парень излучал совершенно непонятные для меня эмоции. Нахмурился, прикусил нижнюю пухлую губу…

Я смотрела на него, не моргая, секунд тридцать, живо представляя, каким жутким кажется пересекающий всю щеку стянутый белый шрам. Омертвевшая кожа выглядела панцирем инопланетного чудовища, по крайней мере, в моих глазах.

Решив, что показала себя достаточно, я молча развернулась и чеканным шагом поспешила к выходу. Ударив по кнопке разблокировки двери сильнее необходимого, я, кажется, разбила пластиковое покрытие, но мне было на это наплевать.

Выскочила в коридор в тот же миг, как створки бесшумно разъехались в стороны.

Конечно, здесь было полно народу. Сотрудники базы – как военные, так и обслуживающий персонал - спешили по своим делам, но некоторые недоуменно покосились на мое лицо, впервые узнав мою тайну. На лицах некоторых появилось удивление, у кого-то брезгливость, и я перестала на них смотреть. В груди горело только одно желание: поскорее добраться в свою каюту и…

И что?

Разве я найду спасение от этого жгучего и невыносимого стыда, который горит под кожей и обещает сжечь меня дотла?

Легкое облегчение пришло только в ду́ше, куда я запрыгнула сходу. Терла лицо так сильно, что, наверное, его расцарапала. Глаза были закрыты, но под веками подозрительно пекло огнем.

Проклятье, слёз мне только не хватало!!!

Я справлюсь! Смогу! Я сильная!!!!

Рик Морт хотел видеть меня мертвой и ничтожной, но я выжила! Выжила ему назло! И сейчас я тоже выживу! Потому что… я сильный человек.

Когда вытиралась полотенцем и разглядывала себя в зеркале, поняла, что глаза всё-таки покраснели. О нет, придётся сидеть тут до тех пор, пока следы моей слабости не исчезнут. Ни за что не появлюсь перед напарником зарёванной соплёй!!! Достоинство воина – это всё, что у меня осталось…

В тот же миг в комнате послышались шаги, которые замерли около дверей в ванную.

- Юлия, ты здесь? – голос Нэссиля показался мне обеспокоенным. Я криво усмехнулась. Конечно, парень просто обязан сыграть в джентльмена и показать своё сочувствие. Представив, как он всеми силами прячет отвращение под маской ненужного внимания, я ощутила тошноту.

- Да, я здесь! – сказала громко и грубовато. – Если приспичило в туалет, то лучше беги в общую уборную! Она в конце коридора…

Прозвучало насмешливо и неуважительно, но мне вдруг стало легче. Вот так в один миг отпустило глубокое отчаяние, и я вспомнила слова одного своего школьного друга по имени Джонни.

Тот был незримым лидером нашего класса, хотя выглядел худым и хилым, как недоросток. Но всех брал харизмой, разбавленной жуткой нахальностью. Девушки на него не вешались, но иногда поглядывали с интересом. А всё потому, что в нём чувствовалась Личность, готовая противостоять всему миру.

Однажды я не выдержала и задала ему прямой вопрос:

- Как тебе удаётся иметь такое огромное влияние на окружающих, несмотря на …

Осеклась, понимая, что чуть не сморозила что-то крайне обидное. Но Джонни всё понял и криво усмехнулся.

- Ну… договаривай! Несмотря на мой неказистый облик?

Я покраснела до самых кончиков ушей.

- Эй, не парься ты так! – засмеялся парень. – Я прекрасно знаю, что выгляжу не очень. А рецепт очень прост: не жди нападения! Нападай первым!!!!

Я тогда его не поняла. Зачем нападать? Я ведь о влиянии на окружающих говорю, а не о конфликтах с ними.

Видя, что я не догоняю, Джонни начал втолковывать снова.

- Бо́льшая часть людей вокруг – это акулы. Зубастые, жестокие, эгоистичные. У кого-то зубы побольше, у кого-то поменьше… И каждый норовит цапнуть другого, чтобы откусить кусок. Только не надо убеждать меня в том, что не все такие. Даже самый ничтожный червь с удовольствием унизит тех, кто еще более низок, чем он. Такова правда жизни, детка! Так зачем же ждать, пока кто-то разинет пасть и вонзит в тебя свои зубы? Нападай первым, и желание бороться с тобой у всех отпадёт…

Я слушала его со смешанным чувством и не могла согласиться. Если я нападу первой, то чем я лучше всех этих акул?

Нет, не стала я приверженцем этой дикой теории, хотя с парнем у нас до последнего были хорошие отношения, однако прямо сейчас я почему-то как никогда поняла Джонни.

Я чувствовала себя им – ничего не значущим и никчемным человеком, а за дверью меня ждал парень, который никогда не знал настоящего позора. Его облик, манеры, высокомерные повадки выдавали это с головой. Прямо сейчас он может стать акулой, которая проглотит меня, разжует и выплюнет, и я больше никогда не соберу саму себя из этих останков.

Нет, я не позволю!!! Я лучше сама обнажу зубы и не подпущу его к себе!

Наскоро одевшись, вышла в