Сквозь Тлен - Петр Зубреньков

немного энергии из своего клубка в черепе все это смешать, с перетиранием по началу возникли трудности. Одной рукой, да и вообще рукой скелета сделать это сложно, нет мышц и кожи к которой мы все привыкли, мелкие детали постоянно просыпаются как песок сквозь пальцы. Мне помогла чья-то бедренная кость я размолол ею получившийся порошок. О, какое блаженство волнами прокатилось по телу когда я посыпал себя приготовленным порошком, волна удовольствия и тепла несколько раз пробежала по телу вверх и вниз, я буквально чувствовал как заращиваются все подмеченные мной мелкие повреждения и укрепляются кости.

Укрепившись я снова прошел по телу теперь уже с красной нитью жизни и повторил пару раз свое незамысловатое плетение соединяя крепче свои кости. Самое сложное я оставил на последок, укрепившись принялся перебирать щедро насыпанные в мой гроб чужие кости. Некоторые я отмел сразу, ну потому что они женские. Не понимаю, как, но я их отличал сразу, возможно интуиция. Они никак не желали крепится к моему телу. Затем настал черед тех костей, которые не походили по размеру, нужны правильные пропорции иначе сложно двигаться. В итоге спустя какое-то время остались те кости которые мне подошли.

Поясницу и крестец я нанизал, как и остальные позвонки на нить жизни. Таз пришил будто два куска ткани, плотными ровными стежками. Нить легко проходила сквозь кости, будто они первоначально были моими. С ногами провозился меньше и под руководством Трехглаза и Уголька наконец соорудил подходящую прочную конструкцию. Последним была рука здесь пришлось повозится, вплетая ее в уже имеющийся узор. По окончании я заметил, утомления как в первый раз не наблюдалось, Моя душа Мертвых, снабжала энергией по полной. Я даже начал аккуратно, вращая клубок жизненной нити в черепе наматывать новые витки увеличивая свои запасы. Хотя в какой-то момент мне показалось что нить стала чуть тоньше, и ей чего-то недостает

— Уголёк? — я обратился к нашему сыну леса как знатоку растений, покрасней мере в лесных растениях он явно разбирается лучше всех нас, — мне кажется мой Мертвоцвет начинает вянуть, пора начинать беспокоится?

— Нет еще рано, просто твоему цветку не хватает Лунного света и прямого доступа к энергии, — пояснил Уголёк; — когда его посадят а энергия восстановится. И если Господин не будет жадничать, тебе будет перепадать часть его энергии.

— Мой цветок рядом со мной, и я ни с кем делится не собираюсь, — во мне зашевелилось слегка позабытое чувство гнева и … жадность?

— Думаешь тебя спросят? Сейчас энергия проходит через тебя, и Господин получает лишь частички, но после ритуала полного подчинения, все поменяется энергия будет проходить через Господина, а ты будешь получать жалкие крохи. Цветок для него как батарейка, копит и отдает ему необходимую энергию. А мы лишь промежуточное звено, без нас цветок погибнет, поэтому нас и терпят.

— Батарейка не так работает, — вмешался Трёхглаз.

— Ой, давай к словам не цепляйся, суть одна, — на моей памяти Уголёк впервые огрызнулся на нашего предводителя. Видимо разговоры о утраченных Мертвоцветах это очень болезненная тема для скелетов.

— Ы! — все явно вздрогнули от появления нового собеседника. Все эти дни от нашего сумасброда не было не звука. Зато Повар иногда был просто не выносим со своими рецептами.

— Вот теперь все восстановились, значить скоро будем уходить, — заявил однажды наш командир.

— Зачем? Куда? — мы с Угольком удивились почти одновременно.

— Все предельно просто. Первое жители деревни явно ищут нас чтобы отомстить, и рано или поздно найдут Господина или наше кладбище, второе для ритуала полного подчинения нужно место силы, его сидя на одном месте не отыскать. Ну и конечно нашему господину долго сидеть на одном месте опасно, кроме мстительных селян есть враги гораздо опасней и страшней. И все они скоро узнают или уже узнали про нападение нежити на деревню.

— Это точно. Вот если бы мы тихонько украли цветок и скрылись было бы гораздо проще, — поддакнул Уголёк, — чем быстрее уйдем, тем будет спокойней.

Оба наших предводителя оказались правы. В эту же ночь нас снова раскопали. Только теперь я сам поднялся из своей могилы без посторонней помощи довольно озираясь по сторонам. Я выбрался из могилы разминая ноги, потягиваясь и трепетно сжимая в руке свой Мертвоцвет. Рядом со мной поднимались мои товарищи по рабству, по сравнению с прошлым разом наша Кисть стала явно сильнее. Нас подняли первыми, и я вскоре понял причину.

Некромант протянул мне одну из лопат. И глухо произнес «Копай». Указывать где рыть мне нужды не было стоя босыми пятками на земле я прекрасно слышал землю вокруг и мог безошибочно встать прямиком над нужной могилой. Я слышал телом шевеление и вибрации идущие из под земли. Это ворочались в предвкушении мои не упокоенные собратья. Следующие пол часа я копал. Раскапывал одну могилу и шел к другой, усталости не было, силы лишь прибывали. Да и могилы были лишь как укрытия на не большой глубине. Господин собирал свои вещи, мне можно было не осторожничать, на это кладбище мы больше точно не вернемся. Когда извлекли последнего, часть скелетов из других групп уже были навьючены поклажей. Они взвалили небольшие носилки и с пожитками двинулись в лес.

Путь наш проходил однообразно, я бы даже сказал монотонно. Днем мы отсиживались в подходящих укрытиях, а ночью шли без остановки ведомым только нашим командирам маршрутом. Нам не нужно отдыхать пить есть и прочее поэтому темп движения был задан очень быстрый. Наш некромант явно отдыхал днем, когда мы бездействовали. Изредка он сверялся с старым пергаментным свитком, и наши командиры слегка меняли направление. Ночью некромант шел на равне с нами не смотри что живой. Как мне потом пояснили он подпитывался постоянно нашей энергией, гад.

Однако то что он живой все равно явно проскакивало к утру его слегка качало, а глаза на шестой день пути ввалились так-то казалось то он тоже на грани становления скелетом. Дармовая энергия конечно хорошо, но живому телу нужна вода еда и иногда хороший отдых. Периодически я ловил себя на странной мысли «Поему эти жалкие человечишки, помыкают и командуют столь совершенными существами как мы»

Мы пресекали очередную мелкую лесную речушку. Я уже сбился со счёта. Эта ни чем не отличалась от десятка таких же, что мы пересекли в брод. Но едва мы ступили на поросший камышом берег, новое чувство охватило каждую косточку всё моё нутро. Будто кто-то внимательно рассматривает и даже ощупывает нас.

— Ы, — благоговейно замычал один из наших.

— Чувствуете!? — в голосе Трёхглаза