Крылья бабочки - Бронуин Джеймсон

— Как помочь?

— Взять твоего отца за шиворот и встряхнуть, чтобы он отвечал за свои ошибки. В конце концов, тебе же было только двадцать лет!

— А Розе восемнадцать. И она лежала в больнице, — возразила Диана. — Поверь мне, если бы я лучше знала Дэвида, то, наверное, не согласилась бы. Но я, молодая, доверчивая, надеялась, что с Розой все будет в порядке, финансовые несчастья уладятся, и тогда я разведусь с ним. Он обещал, что предоставит мне все, что захочу. Но, конечно, лгал. У него хватило ума держать под контролем финансы моей семьи и каждый мой шаг.

— Тебе следовало позвонить. Приехать ко мне.

— Я пыталась дозвониться, но ты был недосягаем. Я оставила записку.

— Пару небрежных строчек о необходимости вернуться домой, — пробормотал он. — Если бы я знал, что все так серьезно, то на первом же самолете прилетел в Нью-Йорк. — Он прилетел бы значительно позже, когда перестал чувствовать себя загнанным в тот угол, куда сам себя и загнал. Когда понял, что хочет всегда быть с ней, чего бы это ни стоило.

— Когда я улетала из Австралии, то не знала всего. Мне только сообщили, что Роза пыталась покончить с собой. Я тебе несколько раз звонила, когда выяснила, что происходит.

Он не отвечал на ее звонки.

— Узнав, что ты пригласил на свадьбу в качестве своей девушки Еву Меджер, я восприняла это как сигнал.

Покачав головой, Макс отрывисто и невесело засмеялся.

— Это такая же моя девушка, как Джеффри, который сопровождал тебя на свадьбу Кейза. Не говори, что ты бросила меня, подумав, будто я закрутил роман с другой женщиной.

Именно так Диана и подумала. Он прочел это в ее глазах.

— Какое это имеет значение? — Диана беспомощно развела руки и пожала плечами. — Все случилось так давно. Бесполезно сейчас рассуждать, что бы ты сделал, если бы знал, или если бы Евы не было под рукой, или я была бы настойчивей. Теперь это история.

— Это не значит, что она должна мне нравиться.

— Я и не жду, что она тебе понравится. — Ее попытка игриво улыбнуться будто ударила его в самое сердце. — Я хотела рассказать тебе все полностью, — продолжала Диана. — Чтобы ты знал — я не перепрыгнула из твоей постели в кровать Дэвида. Не вышла за него замуж ради обручального кольца или потому, что ты стал недоступен для меня.

Она замолчала. Над ними нависла тишина, утяжеленная сожалениями. Макс хотел сказать, что ему очень жаль. Но это прозвучало бы банально. Как вымолить прощение за гордость, слишком долго не позволявшую ему позвонить? За безобразные обвинения в то утро в конюшне? За многозначительные подарки, с помощью которых он намеревался переспать с ней?

Он хотел сказать… Черт, он не знал, какие слова подобрать. Не знал, как изменить положение.

Макс подошел и заключил Диану в объятия. Она пыталась сопротивляться, но он не позволил, прижав ее голову к своей груди. Это все, что он мог придумать. Предложить поддержку. Дать ей понять, что она больше не одна.

— Какой тяжелый вечер, — пробормотал он, имея в виду не только недавний рассказ Дианы, но и более ранний эпизод с неожиданным визитером. — Позволь мне только обнять тебя. Пожалуйста.

Понадобилось меньше секунды, чтобы понять, как правильно Макс поступил. Диана начала расслабляться. Его охватило удовлетворение. Полное, нежное и глубокое. Он долгое время только держал ее в своих объятиях, гладил спину и волосы.

Острая боль в груди постепенно стихала. Прошлое нельзя переделать. Он не может исправить то, что случилось тогда, как бы сильно ни хотел все сделать по-другому.

— Есть еще одно, о чем я должен спросить. — Макс постепенно успокаивался, наматывая на пальцы ее прохладные шелковистые волосы. — Он обижал тебя? Твой муж… он применял насилие?

— Дэвид не бил меня, — мягко проговорила она, — если ты об этом спрашиваешь.

Макс так и предполагал. Слабое утешение. Он чувствовал, что она страдала от не менее жестоких ран. Бедная бабочка, угодившая в ловушку.

Диана прижалась щекой к его груди, а руки обхватили его талию и ласкали спину.

Блаженство продолжалось долго. Диана в его объятиях. Он вдыхает запах ее волос, теплый и знакомый.

— Ты пользуешься тем же шампунем. — Макс заправил прядь волос за ухо и коснулся пальцем маленькой жемчужной сережки. — Те же самые серьги?

— Ты помнишь?

— Помню.

Воспоминания проникли в кровь. И обещание, что он хочет только обнять ее, сейчас прозвучало бы насмешкой. Он улыбнулся:

— Я собирался повести тебя танцевать.

Диана засмеялась. Ее тихий, страстный смех, казалось, проник сквозь его рубашку и обдал жаром кожу.

— Если ты хочешь, мы еще можем пойти… — Он крепче прижал её к себе. — Хотя и здесь очень приятно.

Она замерла, а затем Макс почувствовал движение ее бедер и деликатное давление живота.

В его мужской реакции не было ничего деликатного.

От вспышки желания словно загустела кровь. С низким стоном Макс скользнул руками по ее спине и крепче прижал к себе. Диана подняла голову. Он увидел в глазах неуверенность и тень беззащитности. Это пробудило в нем такую нежность, какой он еще не испытывал.

Это его женщина. Он не позволит ей уйти.

Макс медленно ослабил объятия, поднял руки и в долгой, нескончаемой ласке провел ими от ее бедер к талии и потом к плечам. Затем подушечками пальцев ласкал ее щеки, дразнил нижнюю губу. Когда он наклонил голову, чтобы поцеловать Диану, когда ощутил знакомый вкус ее губ, волна страсти захлестнула его. Макс испытал сокрушительное желание немедленно принять решение. Вместо нее. Покорить Диану.

Но он знал, что это тупик. Этого делать нельзя — ведь именно насилие привело к ее браку. Следующий поцелуй — за ней. Следующее объятие — по ее команде. И когда она станет его любовницей, это будет ее выбор. Она соблазнит его.

Нехотя он прервал поцелуй и наблюдал за Дианой. Ее пальцы порхали возле его щеки.

Он не мог позволить ей совсем уйти от него. Обхватив ее руки ниже локтя, Макс ждал, когда она посмотрит ему в глаза.

— Итак, танцы окончены. — Диана покраснела. — Что теперь?

— Выбирай, — сказал Макс. — Я остаюсь здесь на ночь на случай возвращения подонка. Буду я спать в твоей постели или в гостевой комнате — решать тебе.

— И никакого давления?

— Диана, я никогда не давил на тебя, заставляя спать со мной.

— Существуют разные способы давления.

Макс сощурился, когда до него дошло значение ее слов.

— Я не оправдываюсь.

— Ты говоришь, что готов уйти, не добившись своего?

— Я отправлюсь прямо в гостевую комнату, если это твой выбор.

Он удивил Диану. Но это принесло ему мало удовлетворения. В глазах у нее по-прежнему таилось подозрение. И это при том, что он был искренен и благороден.