Искры на воде (сборник) - Вячеслав Павлович Архипов

День прошёл не впустую, но особой добычи не принёс. Добыли пять белок на двоих. Зато прошли по старому путику и насторожили много кулём, плашек и черканов. Первый день обычно уходил на это. Чалык тоже пришёл с парой белок.

— Поставил ловушки? — спросил Шалгу.

— Поставил, насторожил. Белка есть, и собольи следы встречал. Но гоняться не стал там, рядом насторожил кулёмку.

— Верно. Главное, побольше ловушек настроить. Кутега, а твои «охотники» чего добыли? — спросил Шалгу, кивая на внуков.

— Пока ничего не добыли, но охотятся за глухариной головой в котле. Гляди, что котёл перевернут.

— Значит, не пропадут, — сделал вывод Шалгу.

Второй день оказался совсем неплохим. Почти все ловушки сработали. Попалось полтора десятка белок и три соболя. Несколько ловушек оказались пусты, хотя и сработали. И по следу было видно, что зверёк приходил.

— Смотри, — сказал он сыну, — ты не совсем верно ставишь сторожок.

Шалгу показал свои хитрости в насторожке кулём.

— Надо настораживать потоньше, загораживать от случайного прикосновения или порыва ветра. Тогда зверёк не успеет увернуться.

— Ты же видел, как я вчера ставил ловушки, почему не поправил?

— Хотел, чтобы ты посмотрел. Когда увидишь, лучше запомнишь. Ты посмотри, все мои ловушки сработали удачно, а у тебя три пустые. В те попались потому, что зверёк не пуганый, а в этой опытные зверьки украли наживку и не попались. Ничего, ты не обижайся, добудем мы этих соболей. Человек хитрее зверя.

Чалык тоже пришёл с хорошей добычей. Принёс ещё и зайца, неосторожно попавшегося на пути охотника. Настроение в чуме стало повеселее.

— Поймал вчерашнего соболя? — спросил Шалгу.

— Поймал. — Чалык вытащил зверька и показал отцу.

— Хороший соболь. Старый уже, мех ладный.

Через пять дней собрали чум и двинулись дальше. Часть груза оставили здесь. На следующий день Нюнням пойдёт в эту сторону ещё раз проверить ловушки, тогда и заберёт. Так и продвигались к границе своего участка: день шли, ставили чум, охотились неделю, потом направлялись дальше. Уходя, закрывали ловушки, чтобы зря зверь не пропал. Забирали с собой только черканы. Складывали их на нарты и везли. Кормились добытыми глухарями, зайцами. Без мяса много не наохотишься.

Дни становились длиннее. Полуденное солнце уже стало ласкать лицо, но порой пурга так кружила, что не выходили из жилья по нескольку дней. Постепенно холода отступали. От постоянной ходьбы стали уставать охотники. Шалгу уже не каждый раз ходил на охоту, оставаясь в чуме. Он выходил днём из чума и бродил неподалёку, что-то выискивая. Однажды вечером сказал:

— Завтра пойдём добывать мясо. Сегодня присмотрел место, где стоят лоси. Без мяса плохо ходить, ноги ленивые стали.

У Кутеги загорелись глаза. Ей надоело выдумывать еду для охотников. Один глухарь или один заяц на столько мужчин — это просто насмешка. Если будет много мяса, то всем будет хорошо.

Утром, как только рассвело, охотники тихо, след в след, пошли к видневшемуся вдалеке ельнику. Там и заметил Шалгу лосей. Подошли так тихо, что лоси и не услышали. Определились, какого быка будут бить, прицелились сразу все. Три стрелы пронзили молодого лося. Остальные звери шарахнулись по сторонам. Пробежав по глубокому снегу немного, они обернулись и стали смотреть, что же произошло. За ними больше никто не гнался и не тревожил. Потом, учуяв запах крови, всё же ушли в заросли и больше не появлялись. Охотники разделали сохатого, поели горячую печень, запивая кровью. Завернули мясо в шкуру, сложили на нарты и пошли назад. Этот груз был не в тягость. Вернулись быстро. Собаки лаяли, встречая. Их с собой не брали, привязав к чуму. По глубокому снегу лось спокойно может догнать и поднять собаку на рога. На лыжах охотник быстрей собаки.

— Завтра будем отдыхать, — объявил Шалгу. — Пусть желудки поработают, а ноги отдохнут.

Оба сына кивнули в знак согласия.

8

По утрам уже не было туманов. Морозы ещё ярились ночами, только силушку свою подрастеряли. К обеду солнце, ярко расплескавшись по белым сверкающим сугробам и снежным шапкам на деревьях, слепило, понемногу ласкало обветренные щёки. Снег какое-то время терпел, не поддавался теплым лучам, потом понемногу стал отпотевать за день. Ночью, замерзая, образовывал крепкую снежную корку. По насту охотнику легко бегать, как по дороге. Лыжи-голицы, не подбитые камусом, катились сами. Это было время для добычи лосей и оленей, они не могли бегать по насту, проваливались, острыми краями разрезая ноги. Нюнням наткнулся на лосей в лозняке, где животные кормились ветками. Первая стрела пронзила шею огромному самцу. Лось было кинулся на врага, но, провалившись в насте, на мгновение остановился, и вторая стрела пробила лопатки, кровь брызнула на снег. Третья стрела успокоила зверя. Другие лоси, шумно фыркая, проламывая наст, быстро удалились в ельник, там снег был мягче, солнце меньше попадало в густые заросли. Молодой охотник подбежал к лосю и добил его ножом. Подошёл Чалык, помог снять шкуру и разобрать мясо. Перекусив горячей печенью, потащили мясо к чуму. Старик Шалгу в последнее время не ходил с ними на охоту. Устал. Охота на пушного зверя закончилась. Мех стал слабый, негодный для продажи. В период «бурундуков» лишь на них ещё и охотились. Шкурки использовали только для себя. Шили лёгкую одежду для детей и делали украшения женщинам. В это время добывали мясо, готовились в обратный путь. Заготавливали его потому, что другие запасы подходили к концу. Путь был неблизкий, много раз придётся ставить чум на новом месте, возвращаться за оставленным грузом. По пути охотники забирали добычу, оставленную в лабазах на хранение. Когда пришли в стойбище, ещё лежал снег, река, покрытая льдом, светилась бирюзовым светом. Долго ждать, пока солнце да вода осилят зимний панцирь и скинут его, возвещая об этом треском и скрежетом льдин, наползающих на берега и друг на друга. А пока ловят рыбу в прорубленных полыньях, в котцы заходит совсем мало рыбы.

Охотники, немного отдохнув, сидели возле чумов и чинили сети-пущальни. Обычно это делали женщины, но такая работа была отдыхом, а другой работы пока не было. По льду ходить уже опасно. Хоть лёд и достаточно толстый, но весенний, обманчивый, провалиться можно в самом неожиданном месте, а потом попробуй выберись. Оставалось только ждать и готовиться к новому сезону.

Солнце всё больше набирало силу. На сопках уже стали показываться проталины. На солнцепёке от земли поднимался припарок. Лёд на реке постепенно стал чернеть, словно злился на всех. Кое-где с берегов поплыли ручейки, протачивая льдины. Кутега собрала детей и пошла