Возвращение царя обезьян - Дарья Менделеева

–Сдохни!– прошипел демон Ша Уцзин.

–О, понимаю, все ваши усилия сосредоточены нацели, ивы неможете говорить, пока невырвете победу из-под колёс соперников! Могулия…

Когда Хануман, раскидав добрую половину охранников, ушёл, чтобы продолжить драку запределами пещеры, УМован вскочил, захлопнул крышку ноутбука, нервно прошёлся изугла вугол ивновь вызвал секретаря.

Уже через несколько часов он сидел вудобном кресле бизнес-класса, надев наглаза маску длясна, ичувствовал, каксамолёт, набрав высоту, мягко зависает ввоздухе.

Я– Гохомаосан, повелитель демонов. Япришёл вэтот мир, чтобы сравниться сбогами идостичь бессмертия. Мой путь вымощен трупами. Мои мысли черны. Мои планы непостижимы.

Я– Бхутанатх Бхутешвара, повелитель духов, воплощение Шивы, Белый бык, царь лингама инепорочности. Яотрёкся отжеланий плоти, иплоть моя стала сосудом длямоего духа. Мои рога– серебряный серп луны. Мои глаза– чёрная бездна воплощений.

Я– УМован. Тысячи лет я строил империю, пережив гибель цивилизаций, смерть правителей, вымирание династий. Я– отправитель влабиринты Диюя, я– освободитель отоков морали, я– вершитель судеб, я– УМован…

Толстые губы быка нервно дёрнулись отплача ребёнка. Нет, этот жалкий маленький человечек нераздражал его. Кто он перед ним? Вконце концов, УМован мог прямо сейчас просто съесть его вместе сего юной неопытной матерью.

Повелителя демонов раздражало другое: конечный пункт полета– Индия. Эта страна всегда угнетала его. Сейчас он прилетит ивновь будет вынужден мазать лоб коровьим помётом ипринимать абсурдные почести иподношения. Нет уж, лучше оставаться инкогнито. Сделать это нестоль уж легко, каккажется. Наэтой святой земле светлое начало так иструится изненадёжной плоти серебристым светом. Икак скрыть этот свет, который давно уже погребён вотьме?

Авсё он– паршивая обезьяна! Это из-за него УМован вынужден мотаться помиру. Этот жалкий конюх Небесного дворца снова создаёт ему проблемы, хотя, казалосьбы… Гениальный план Мована должен был сработать! Еслибы…

Еслибы полоумный Хануман непоселился нагоре Цветов иПлодов. Еслибы два демона некатались поИндии вповозке рикши, еслибы он мог разгадать коварные планы своей прекрасной жены, еслибы он знал настоящие мысли Укуна, еслибы…

Пройдя таможенный контроль, демон-бык вышел изздания аэропорта ипоймал такси. Больше никаких посредников. Глупая собака натворила таких дел вСаратове, что он чуть непогиб. Никому нельзя доверять. Хочешь сделать хорошо– сделай сам. Кто это сказал? Неважно, какзвали этого мудрого человека. Важно лишь то, что теперь УМован сам решит все свои проблемы. Ипервая изних– обезьяна…

Сунь Укун сидел упогасшего костра, заваленный кокосами. Кто-то изместных распознал его похвосту, иуже через четверть часа вся деревня принесла ему подношения.

–Говорюже вам, почтенные жители этого чудесного места, кокосы нужно подносить Ганеше, ая– Хануман! Яне смогу устранить препятствия навашем пути, даже если вы принесёте мне все кокосы мира! Поймите, неразумные, ваши препятствия иесть путь!

Крестьяне молча переглянулись между собой иушли. Ноочень быстро вернулись сверёвками, грубо сплетёнными изкаких-то растений, ипобросали верёвки ккокосам.

–Нет! Подношения верёвками тоже непомогут! Яне тотбог!

Индусы непонимающе качали головами иулыбались вожидании неминуемых милостей отбога. Хромая старушка, протиснувшаяся через толпу, поставила перед капризным божеством глубокую глиняную тарелку спшённой кашей.

–Мата, яне хочу эту кашу! Я нелюблю пшено, уменя отнего изжога!– Сунь Укун решительно отодвинул отсебя сомнительное угощение.– Лучше скажите, невиделили вы желтоволосую женщину, которая вчера была сомной? Яне могу найти её ссамого утра, аведь мне уже нужно возвращаться кРаме…– Он подумал несколько секунд, апотом всёже запел:

Собравшийся народ легко подхватил всем известную мантру, сначала просто раскачиваясь изстороны всторону, апотом перейдя ктанцам.

Сунь Укун счастливо танцевал вместе совсеми, когда какой-то маленький мальчик слегка дёрнул его захвост.

–Дядя Хануман, язнаю, куда пошла женщина сжёлтыми волосами.

–Кудаже?– присев накорточки, спросил Укун.

–Она пошла ночью наозеро. Вот тут она ехала наспине.– Он показал напримятую траву внескольких шагах отних.

–Ехала наспине?– удивился царь обезьян.– Уж невыдумалли ты эту историю? Какона могла ехать наспине? Она человек, алюди ходят надвух ногах, разве тебе это неизвестно?

–Известно, дядя Хануман. Такрасивая женщина ехала наспине, потому что её тащил крокодил.

–Крокодил?..– Китаец уселся втраву изадумался.– Акуда он тащил её изачем? Он несказал, почему тащит куда-то эту женщину?

–Он тащил её всторону озера, дядя Хануман,– охотно ответил мальчик.– Азачем, яне спросил. Папа имама неразрешают мне разговаривать скрокодилами.

–Твои родители очень мудрые люди,– задумчиво пробормотал Укун.– Ночто, если этот крокодил послан Буддой илиРамой, итогда женщина сама виновата…

–Да-да, дядя Хануман, папа говорит мне, что любая женщина всегда сама дура виноватая!

Вот тут Сунь Укун нахмурился. Вчём-то отец мальчика, конечно, прав: анечего было рождаться женщиной, когда можно было родиться мужчиной, иликоровой, или, допустим, камнем. Родилась женщиной– сама виновата, кто её просил?

Новдруг этот крокодил всёже послан демоном? Почемубы тогда ненайти его ине выяснить все вопросы? Вконце концов, если золотоволосую съели, то, возможно, это ей наблаго? Она начнёт своё перерождение смыши и, быть может, сумеет стать полезной Раме? ИлиБудде? Илиещё кому-нибудь, разве конкретика так важна?

Он встал, ещё раз спел мантру Раме, чтобы люди заново пустились впляс, асам тихо направился тропинкой между кустиками козеру.

Оно оказалось нетак уж далеко, меньше получаса прогулки поднабирающим силу солнцем, поднимающимся ксамому центру неба. Крокодилы лежали наберегу, напеске, виле ив воде, замерев, какмёртвые. Нона самом деле были очень даже живыми. Они ждали добычу. Илиуже отдыхали после плотного завтрака белокурой женщиной…

Сунь Укун несомневался, что был замечен ими. Их драконьи глаза ничего невыражали. Их тела недвигались. Новсе знают, какобманчивы эти рептилии. Царь обезьян встал набольшой камень икрикнул:

–Крокодилы! Я– Хануман! Ия пришёл поговорить свами!

Несколько секунд ничего непроисходило, нопотом один изкрокодилов повернул голову ислегка шевельнул хвостом.

–Зачем прислужнику Рамы говорить стакими, какмы?

–Я хочу спросить просветловолосую женщину, которую один извас ночью утащил отмоего костра.

–Чтоже ты хочешь знать оней?– после короткого раздумья спросил крокодил.