Научите меня стрелять - Анна Яковлева

– Разберемся, – пообещал Михаил.

Открыв Гошкиным ключом калитку, мы прошли мимо «форда» и благополучно вошли в дом. Нас никто не встретил, и я расслабилась, прикидывая стоимость имущества Никифорова.

Не успели мы с Белым осмотреться в чужом доме, как дверь в спальню открылась, из нее появилась та самая пухленькая блондинка, которая сидела в «форде» с Никифоровым в момент нападения. Белый насторожился:

– Вы кто? Что вы здесь делаете?

– Я? Живу. А вы? Что вы здесь делаете?

Надо отдать ей должное, владела она собой отлично. Может, находилась до сих пор в шоке от обстрела.

Миша показал ей удостоверение и попросил:

– Предъявите паспорт, будьте так добры.

Девица прошлепала мимо нас босыми ногами в комнату, пошарила в выдвижном ящике изящного буфета и подала Михаилу документ. Я вытянула шею и прочитала: «Никифорова Ольга Анатольевна».

Повисло молчание.

– Кем вам приходится Никифоров Георгий Петрович? – наконец догадалась спросить я.

– Мужем приходится.

– А где ваш муж?

– Вот оно что, – вздохнув, произнесла она, – так бы и сказали. Исчез в неизвестном направлении не далее как вчера вечером.

– Мы, собственно… – замялся Михаил, все отчетливее понимая, что мы втянули его в неприятную историю. – Мы, собственно, хотим попросить вас вот о чем. Покажите, будьте любезны, свидетельство на эту жилплощадь.

Ольга Анатольевна не удивилась. Чувствовался огромный опыт общения с непрошеными гостями. Никифорова повторно выдвинула ящик буфета и достала бланк свидетельства. Все было оформлено на Ольгу Анатольевну. Я застонала от бессильной злобы. Девушка посмотрела на меня с недоумением:

– Что-то не так?

– Все именно так. А на машину документы есть? – с надеждой спросила я.

– Конечно. – И она опять выдвинула заветный ящик.

Надеялась я зря.

Автомобиль марки «форд-фокус» тоже был оформлен на Никифорову Ольгу Анатольевну. Наш мачо оказался нищим как церковная мышь.

Извиняясь за вторжение, я попятилась назад. Михаил бросал на меня недовольные взгляды, улыбался девушке и тоже пятился к выходу. Уже на крыльце я перешла на галоп, подлетела к окульке, распахнула дверцу и потащила Никифорова на воздух. Он взвыл – я была не очень осторожна с его раненой рукой.

– Ты, одноклеточный, ты что, не знаешь разницы между своим и чужим? Ты же сказал, что дом оформлен на тебя! – шипела я.

Гоша отворачивался и даже не пытался вырваться. Михаил подошел ко мне и внушительно попросил:

– Отпустите его.

– Посмотрите на эту женщину, – выпустив Гошу, ткнула я пальцем в Элеонору. – Она из-за этого гада продала квартиру, отдала ему все деньги и осталась с ребенком на улице.

Белый с сочувствием посмотрел на Элю, она опустила глаза и вспыхнула. Михаил смутился, перевел взгляд на мою «Оку» и стал рассматривать машину со все возрастающим интересом.

– А это что? – Он присел и потрогал пальцем дырки от пуль на правом крыле.

– А, это мы из-за него попали под обстрел, – любезно разъяснила я Белому.

– Когда?!

– Вчера вечером.

– Где?

– Прямо здесь.

– Как это случилось?

Пришлось рассказывать обо всем, что мы видели и в чем приняли участие.

Михаил обошел вокруг места, где мы стояли, опять присел, пошарил по земле взглядом, подобрал гильзу, долго ее рассматривал и затем спрятал в карман.

– Не знаю, что мне с вами делать, – честно признался он. – Я обязан вас всех задержать, отправить на экспертизу машину, извлечь пули и приложить их к делу.

– Как – задержать? – ахнула я. – У меня итальянец, Егоров и шеф. Я не могу задерживаться.

Михаил внимательно посмотрел на Элеонору. Она опять отчего-то покраснела.

– Есть предложение, – быстро сказала я. – А давайте, Эля задержится и даст показания. Вам же достаточно одного свидетеля?

Михаил почесал затылок:

– Картина будет не полной. Показания должны дать все свидетели.

Гоша в это время тихо стоял рядом со мной и рассматривал свои туфли. Взгляд у него при этом был отсутствующий. Я подумала, что его не беспокоит перспектива оказаться свидетелем, но ошиблась. Никифоров очнулся и заявил:

– Мы ни на что не жалуемся, правда, девочки? Если надо, пусть вызывают нас повесткой по месту прописки. – Мы с Элеонорой переглянулись и не успели ничего ответить, как Гоша продолжил: – И вообще, мы можем воспользоваться своим конституционным правом и не давать никаких показаний и объяснений.

Михаил сдвинул брови:

– Я могу задержать вас до выяснения. Следствие разберется, свидетели вы или подозреваемые.

– Миша, я вас прошу, разбирайтесь без нас, – влезла я в мужской разговор.

Пререкания с Белым пришлось прервать, потому что рядом с домом остановился «мерседес». Из него вышел мужчина, с которым Гоша вчера встречался в кафе. Мужчина направился к нашей компании, по пути прощупывая каждого цепким взглядом.

Гоша юркнул в мою «Оку».

– Георгий Петрович, куда же вы? – обиделся мужчина и стал знакомиться с остальными: – Майор ФСБ Прясников.

В руке у Миши появилась и тут же снова исчезла красная корочка, но майору этого хватило, и он перестал улыбаться. Прясников не пришел в восторг от встречи с конкурентом.

– Что здесь происходит? – спросил майор.

– А что, больше трех опять нельзя собираться? – обеспокоенно спросила я. Пока мы гонялись за Никифоровым, в стране могли случиться перемены.

Прясников наградил меня колючим взглядом и позвал:

– Георгий Петрович, выходи, разговор есть.

– Нет у меня ничего, что могло бы вас интересовать, – подал голос Гоша, но из машины не вышел.

Я наклонилась и посмотрела на Никифорова, забившегося в угол «Оки». Он отчаянно жестикулировал, показывая мне, что надо делать ноги. «Пожалуй, он прав», – согласилась я с Гошой.

Между тем представители силовых ведомств завели разговор о своих полномочиях. Нужно было использовать момент.

– Эля, – тихо позвала я подругу, – нам пора.

Мы сели в машину как раз в тот момент, когда к дому подъехала шестая модель «жигулей» красного цвета с мятым крылом, и из нее вышел большой лысый мужчина с кавказской внешностью, носатый и усатый. Мужчина подошел к калитке и позвонил. В домофоне что-то щелкнуло, женский голос спросил, кто беспокоит.

– Гамарджоба, генацвали, Шалва здесь, – взмахнув руками, воскликнул гость. – Где твоя мужчина?