Под палящим солнцем - Джейн Харпер

Нэйтан посмотрел вниз, на свою собственную рубашку, все еще расчерченную красными полосами пыли, и краем глаза уловил скользящую за окном тень Ильзы. Ее силуэт выступал из сумерек на фоне простыней, которые она снимала с веревки. На ветру они вздымались вокруг нее волнами, будто кто-то бегал среди них. Нэйтан смотрел еще минуту, а потом положил рубашку брата обратно на диван и вышел к жене брата.

Взгляд Ильзы сразу же застыл на красной пыли. Видимо, на улице она стала почему-то заметнее, чем до этого на кухне. Нэйтан видел, что она явно задумалась о ее происхождении, ее рука так и застыла на веревке.

– Нужно будет постирать.

Она ничего не ответила, просто снова занялась простынями.

– Послушай, Ильза, прости за эту идиотскую историю о стокмане. Я не хотел тебя расстраивать.

Она отодвинула простынь в сторону и посмотрела на него.

– Я расстроена не из-за истории, Нэйтан.

– Ну да. Конечно, нет.

Она потянулась за наволочкой. Явно детской, судя по рисунку.

– Оставь, – сказал Нэйтан. – Тебе не нужно сейчас этим заниматься.

– Нужно. Это постельное белье Ло. Оно висит со вчерашнего дня.

– Тогда все равно уже поздно. – Оно высохло через пять минут после того, как его повесили. За два дня хлопок покрылся песком. – Все равно перестирывать. Оставь.

– Нет.

– Ну тогда дай я тебе помогу.

Ильза хотела было запротестовать, но сдалась и пожала плечами.

– Спасибо.

Она крутила в руках прищепку.

– Нэйтан, что, по-твоему, случилось с Кэмом?

Он потянул простынь на себя и не ответил.

– Он случайно ушел от машины? – она неподвижно смотрела на прищепку в руках. – Или было похоже, что этого он и хотел?

– Я не знаю.

– Но ты же был там. Что ты видел?

– Там был коп из Сент-Хеленс, он может тебе все рассказать…

– Я знаю, – остановила она его. – Но я спрашиваю тебя. Пожалуйста.

Он вздохнул. Простыни развевались вокруг них, пока он рассказывал то, что мог, видя, как углубляется у нее вертикальная морщина на лбу. Она слушала почти все время молча, на глаза наворачивались слезы, губы искривились. Только дважды она его перебила, сначала, когда он рассказал об углублении у основания могилы и когда снова упомянул о брошенной в машине воде и припасах. Она заставила его проговорить это еще раз. От повторения смысла не прибавилось.

Он смотрел на Ильзу, пока рассказывал. Прошло уже десять лет, но иногда, при правильном свете, она все еще выглядела как та девушка за барной стойкой в ту первую ночь. Он и сам сильно изменился с тех пор, когда был завсегдатаем единственного городского паба. Пожалуй, даже слишком часто он преодолевал неблизкое расстояние до него, когда боль расставания была совсем свежей.

Его жена – бывшая, развод наконец уже был оформлен, – годом раньше, укатила, не оглядываясь, по дороге в Баламару, прихватив с собой пятилетнего Ксандера. Как потом выяснилось, без особого желания соблюдать договоренности о общении отца с ребенком.

Нэйтан обещал Ксандеру, что будет звонить ему в Брисбен каждый день, но слишком часто – как ни странно – не мог дозвониться. В моменты, когда, наконец, ему удавалось пробиться к сыну, Ксандера почти всегда отвлекали, не давая возможности нормально поговорить, оставляя Нэйтана наедине с короткими гудками. Джеки вечно была недоступна в дни обещанных визитов. Нэйтан заставил себя дать ей достаточно времени на устройство новой жизни, а потом еще, и еще, но в баламарский паб он зашел именно в тот вечер, когда отвалил адвокату по семейным делам сумму, от которой душа кровью обливалась

Разлука с сыном нагоняла на него грусть, а счета от адвокатов – тоску, и в тот вечер он не надеялся, что что-то изменится. Он шел ровно за тем, что мог получить, – за бутылкой пива в пустом баре.

Но там была Ильза.

За стойкой была только она, а перед стойкой – только он, она улыбнулась ему, принеся пиво, а он представился. Она села напротив него, и они болтали. Она отработала в этом баре ровно три недели и один день, сообщила она, после того, как ровно три недели и два дня назад прибыла в город с рюкзаком за спиной. Сама она из Нидерландов, но изучала экологию в Канаде, и она наклонилась к нему через стойку, пытаясь научить его правильно произносить ее имя с мягким мелодичным ударением.

– Иэль-за, – протянул он, и она улыбнулась.

– Почти.

Он не сдавался, пока не произнес правильно.

Ее родители развелись, ее мама умерла год назад от рака груди – она замолчала и долго смотрела на барную стойку, так что он в какой-то момент осторожно потянулся и положил руку ей на плечо. Она ему улыбнулась, и он почувствовал, как что-то внутри дрогнуло.

– Так или иначе, – сказала она все еще улыбаясь, это подтолкнуло меня наконец начать путешествовать. Отправиться на поиски приключений, взглянуть на мир.

– Ну и как тебе наше захолустье?

– Здорово. Край света в прямом смысле слова.

Он купил им обоим выпить, и они вместе сидели в пустом баре, пока он посвящал ее в местные сплетни. У него в машине была гитара, и он – позже он будет этого стесняться – принес ее и играл для Ильзы, но они много смеялись, когда он исполнял австралийские песни, которых она никогда не слышала, и заказывала ему нидерландские, о которых он узнавал впервые.

– Так как еще люди здесь развлекаются? – спросила она, слегка напомнив ему то, как обращалась к нему Джекки. Давно, в начале отношений. Когда все еще было хорошо.

– Кроме того, что наведываются сюда? Дай-ка подумать, – сказал Нэйтан. – Иногда любят друг другу накостылять от скуки. – Она закатила глаза. – Нет, правда, не стоит это недооценивать. Два кузена из Этертона как-то в том году устроили на улице драку часа на четыре. Люди вынесли стулья и сидели смотрели.

– Четыре часа? – она засмеялась. – Если это правда, в чем я лично сомневаюсь, значит, они оба либо мастера, либо драться совсем не умеют.

Он ухмыльнулся. Были и другие вещи, которыми люди здесь иногда себя развлекали. Например, смотрели, как солнце садится за дюны, потягивая вино. Отлично можно провести время, если компания хорошая.

Он посмотрел на нее, и по тому, как она слегка склонила голову и улыбнулась, можно было понять, что приглашение она примет. Ничего серьезного он не планировал – ни за что в жизни он не женится во второй раз – бог свидетель, – но он был официально разведен и свободен. Всего лишь прогулка в дюны с туристкой. Обручальное кольцо здесь не маячило даже на горизонте, но он ощутил горечь, которую даже толком не осознал – от обручального кольца до четырехзначных счетов от адвокатов, как оказалось, рукой подать. Нэйтан промолчал и позволил моменту уйти.