Телохранитель Каина - Владимир Гриньков

– Я быстро, – сказал Иван.

Вышел из машины и зашагал неспешно, вертя головой по сторонам – как человек из глубинки, редко выбирающийся в город.

Китайгородцев тоже из машины вышел – пройтись. Хромал, опираясь на палку. Две девушки, которые шли навстречу, посмотрели на него с сочувствием. Чтобы не видеть этих взглядов, Китайгородцев отвел глаза, будто заинтересовался тем, что на афише было написано. Дом культуры оказался местом бойким. Судя по афише, местным жителям практически ежедневно предлагалось посетить какое-нибудь мероприятие. Почти всегда это были либо киносеанс, либо дискотека – они чередовались через день. В анонсе каждодневных заурядных мероприятий крупным шрифтом и красной краской были выделены настоящие жемчужины культурной жизни города: встреча депутатов местного городского собрания с жителями, праздничный концерт по неизвестно какому поводу, выступление гипнотизера Иосифа Потемкина (город Москва)…

На фамилии этого Потемкина Китайгородцев взгляд даже не задержал, а потом и вовсе потерял к афише интерес, пошел было дальше и вдруг остановился.

Гипноз. Дурман. Дурман-трава. Дурман-гипноз.

Он вернулся к афише.

Иосиф Потемкин. Город Москва. Выступление состоится в субботу, двадцать восьмого числа, в двенадцать часов ноль-ноль минут. Сегодня какое число? Двадцать восьмое. Двенадцать тридцать на часах.

* * *

Касса была закрыта.

Вход в зрительный зал сторожила пожилая женщина, да и ее Китайгородцев обнаружил только тогда, когда уже вошел в зал. Женщина обернулась. Он с готовностью протянул ей пятьдесят рублей.

Людей было много. Китайгородцев не без труда отыскал поблизости свободное место.

Иосиф Потемкин оказался тщедушным дядечкой ростом едва ли метр семьдесят. Тощ, лысоват, сер и невыразителен почти во всем, кроме лица. Будь это не живой человек, а скульптура, можно было бы сказать, что лицо лепил талантливый мастер. Черты были четкими, глаза посажены глубоко, отчего казались совершенно черными, орлиный нос с горбинкой – тут никакой серости, при встрече мимо не пройдешь без того, чтобы не взглянуть попристальнее.

На сцене он был один, держался уверенно, фразы произносил решительно, но без жесткости, отчего создавалось впечатление, будто подобное не раз проделывал и ему можно доверять.

– А сейчас все вместе, – говорил Потемкин. – Весь зал. Сейчас каждый из вас, не поднимаясь на сцену, сможет тем не менее испытать на себе, что такое гипноз. Это уникальный шанс! Каждый – сможет! Чтобы это испытать – надо только мне довериться. У каждого получится! У каждого! Я обещаю вам, но вы должны сами этого хотеть. Сейчас расслабьтесь и обратитесь в слух. Вы слышите только меня. Я говорю – вы слушаете. Вытяните руки вперед. Выше! Не касайтесь впереди сидящих! Выше! Пальцы разведите. Шире. Шире! Еще шире! Вы чувствуете это напряжение. Необычное напряжение в руках. Напряжение. Руки притягиваются. Это магниты, они притягиваются друг к другу. Напряжение сильное. Руки тянутся. Сильно притягиваются. Смотрите, как они притягиваются!

Китайгородцев во все глаза смотрел на парня в старой лыжной шапочке, сидевшего впереди слева. Вытянутые перед собой руки парня сближались – медленно, но неотвратимо. И все, кого Китайгородцев видел вокруг, не могли, похоже, ничего с собой поделать.

– Чувствуете оцепенение! Сильное напряжение в руках! Раз! Два! Три!!! Смотрите на руки! Сближаются! Сами по себе! Ближе! Ближе! Ближе!!! Пальцы вам уже не подчиняются! Они твердые! Твердые!!!

У парня, за которым наблюдал Китайгородцев, пальцы действительно были, как карандаши – неестественно прямые и даже на вид одеревеневшие.

– Твердые пальцы сцепляются! Сцепляются! Смотрите! Сцепились! У всех сцепились и сжимаются в замок! Сжимаются! Сильно! Сильно!!! Сжимаются!!! Вы не сможете расцепить руки, пока я не позволю вам! Не сможете!! Не сможете!!! Не сможете их расцепить!!!

Парень в лыжной шапочке решил попробовать. Расцепил руки и даже развел их в стороны. Китайгородцев видел, что он проделал это без труда.

– Да он ездит по ушам! – сказал обиженно парень. – Какой к черту тут гипноз?

Шарлатан.

* * *

По-видимому, другие зрители ничего не заметили, а может быть, на них гипноз подействовал, но массового возмущения не последовало и даже шума в зале не возникло, и Потемкин продолжил свое выступление. Он вызвал из зала добровольца. Вышла девушка в куртке и джинсах. Потемкин усадил ее в кресло.

– Сейчас мы будем спать, – объявил он. – Надо, чтобы вы сами этого захотели. У вас получится, потому что получается у всех. Закройте глаза. Расслабьтесь. Дыхание ровное. Ро-о-овное. Не думать ни о чем. Слушать только мой голос. Я буду считать, вы будете за-а-асыпа-а-ать. Дыха-а-ание… Ро-о-овное… Ра-а-аз… Два-а-а… Три-и-и… При-и-ходит со-о-он… Четы-ы-ыре… Пя-я-ять… Со-о-он… Вы отдыха-а-аете… Вам хорошо-о-о… Отдыха-а-аете… Ш-ш-шесть… Се-е-емь… Сон глубо-о-окий… Спа-а-ать хочется си-и-ильно… Спа-а-ать… Вы слышите-е-е мой го-о-олос, и вам хо-о-очется спа-а-ать… Во-о-осемь… Де-е-евять… Де-е-есять… Оди-и-иннадцать… Глубо-о-кий сон… Дв-е-ена-а-адцать… Трина-а-адцать… Четырнадца-а-ать… Пятна-а-адцать…

Девушка глаза не открывала и сидела в кресле расслабленно, как сидел бы действительно спящий человек, но что-то будто удерживало ее по эту сторону границы между явью и сном, что-то было такое, что не позволяло Китайгородцеву поверить окончательно в ее глубокий сон.

Тем временем Потемкин заговорил жестче. Он теперь не растягивал слова, а произносил слова категоричным тоном, будто церемонии уже были ни к чему.

– Спать крепко! Крепко! Вы слышите мой голос! Вы подчиняетесь этому голосу! Только этому голосу!

Зал замер. Все ждали, что будет дальше.

– На вашей одежде пятно! Вы запачкали свою одежду! – объявил Потемкин. – Вы видите пятно! Стряхните его! Рукой! Рукой стряхните!

Девушка действительно принялась стряхивать со своей куртки несуществующее пятно.

– Продолжайте! – командовал Потемкин. – Избавьтесь от него!

Девушка очень старалась. В зале послышался смех. Потемкин не требовал тишины, это уже и неважно было, видимо.

– А сейчас мы будем просыпаться, – сказал Потемкин. – Я буду считать до десяти, а вы будете чувствовать, как с каждой следующей цифрой у вас прибавляются силы. На цифре «десять» вы откроете глаза.

Девушка была неподвижна. Потемкин начал отсчет. Когда он произнес слово «Десять!», девушка открыла глаза.

– Как вы себя чувствуете? – спросил у нее Потемкин.

– Хорошо.

– Вы что-нибудь помните?

– Нет.

– Подсадная, – сказал парень в лыжной шапочке, который сидел недалеко от Китайгородцева.

* * *

Девушку Потемкин не отпустил со сцены. Он предложил ей поучаствовать еще в одном, как он выразился, эксперименте. Девушка не возражала. Потемкин выставил три стула в ряд, попросил свою подопечную лечь на них лицом кверху. Когда она легла – поправил стулья быстрыми движениями многоопытного фокусника.