Двойник императора - Алекс Орлов

— Давай на поиск.

— Только учти, мы еще недалеко отошли от заправочного дока, поэтому могут быть помехи.

— Включай.

Леон-Очкарик включил числитель, и на экране появилась таблица параметров.

— Это что?

— Здесь мы задаем параметры поиска — в данном случае массу искомого объекта.

— А почему здесь стоит ноль?

— Да потому, что нам не до жиру, — усмехнулся Леон, — любая мелочь сгодится.

— Нет, так не пойдет. Вписывай сюда две тысячи тонн — размениваться по мелочам мы теперь не будем.

Оператор покосился на Эдди, но ничего не сказал. Он послушно ввел новые данные и запустил поиск.

— Теперь он минут пять будет «тарабанить». Ты жди, а я пойду чай заварю — вон вода уже бурлит.

Пока он возился с чаем, числитель выдал первые результаты.

— Ну сколько гам, Эдди? — спросил из угла Леон.

— Девяносто шесть вариантов, — ответил Шиллер

— Вот то-то и — оно, что девяносто шесть. Теперь бы надо их отсортировать, но «F-100» делать этого не могут, а если их разогнать, числитель начинает «глючить» и давать такие адреса, что закачаешься, — продолжал говорить Леон и, неожиданно оступившись, вылил кипяток себе на ногу.

— А-а-а!!! Ма-ма!!! Уй, как печет! А-а!..

— Быстро снимай штаны и присыпь ожог солью, — посоветовал Эдди.

Леон тут же воспользовался советом, и уже спустя минуту боль стала стихать. Леон осторожно дотронулся до обожженного места, но, вопреки его ожиданиям, кожа осталась на ноге.

— Старый бабушкин рецепт, — угадав его мысли, сказал Шиллер.

— А ты прав, пора бы здесь и прибраться.

— Сегодня же вечером приберемся. А сейчас пролистай, пожалуйста, мне все варианты.

Леон стал нажимать на клавиши, и на экране начали сменяться цифры координат.

— Нет… Нет… Нет… — отрицательно качал головой Эдди. — Можешь побыстрее. Нет, нет, нет, нет. Стоп!.. — остановил оператора Шиллер — Отметь эту точку и пошли дальше.

— Нет, нет, нет. Стоп! Эту тоже. Когда все варианты были перебраны, отмеченных точек оказалось четыре.

— Давай теперь эти еще раз, — сказал Эдди. Леон пролистал выбранные точки, и среди них Шиллер выбрал только одну.

— А почему именно эта, а не другая? — спросил оператор.

— Меня от нее больше всего трясет.

— А другие что, пустые?

— Нет, все с уловом, но в этой он особенно большой.

— Особенно большой? — переспросил Леон.

— Да, — подтвердил Эдди. — Особенно большой.

— Эх, хорошо бы!.. Но должен тебе заметить, Эдди, что «нюхачи» работают по-другому. Я знал одного «нюхача», так вот он…

— Пусть работают, как умеют, Леон, но зачем мне делать ту работу, которую умеет делать машина? Числитель делает свое дело, я свое, а вместе мы сила. Сколько он перебрал вариантов, чтобы выдать нам первоначальные девяносто шесть?

— Миллиарды.

— Вот, а то бы эту работу пришлось делать мне. Усекаешь?

— Усекаю, — уважительно кивнул Леон.

— Тогда надевай штаны, а я пойду докладывать начальству.

В капитанской рубке было прохладно и тихо. Попискивал радар, время от времени недовольно ворчал сканер, Шкиза и Спилберг, доверив судно автопилоту, мирно беседовали, погрузив утомленные тела в пилотские кресла.

— Так вот, за один раз таких червяков можно провезти пятьдесят штук и за каждого получаешь по тысяче монет, — продолжил свой рассказ Шкиза.

— Так как же их на себе провезти? — уточнил Спилберг.

— Элементарно. Смазываешь их оливковым маслом и проглатываешь… — со спокойной уверенностью объяснил Шкиза, как будто проделывал это десятки раз.

— Но это же черви, — скривился Фриц.

— В этот момент надо думать не о том, что это черви, а о том, что это черви, по тысяче кредитов за штуку, и тогда дело пойдет. А по прибытии на место ты выпиваешь рвотного и делаешь «форс-мажор-обратно».

— А они в животе не шевелятся?

— Брат говорил, что их усыпляют в каком-то растворе.

— В растворе? Это как?

— Ну, наверное, наливают снотворное в тарелку и бросают туда червяка. И он там лежит, пока не наглотается. Не будешь же ты каждому пипеткой этот раствор вводить. Да и куда эту пипетку вставлять? Разве разберешь, где у этих червяков рот, а где наоборот?

— Все равно противно, — подвел черту Фриц.

— Ну, не нравятся червяки, можно возить жемчужных жуков «бабануки».

— Как-как?

— «Бабануки». В переводе это звучит как «летящий ночью над пустыней, освещенной зеленой луной».

— Иди ты.

— Точно тебе говорю, мне брат переводил. Эдди неслышно вошел в рубку и постучал по большому корпусу бортового компьютера.

— А, это ты? Настраиваешься? — спросил Шкиза.

— Нет, уже все сделали. Я принес координаты «окна», — сказал Шиллер.

— Ты шутишь? — поднялся с кресла Фриц.

Эдди ничего ему не ответил, только протянул листочек с цифрами. Шкиза подошел к Спилбергу и, увидев координаты, сказал:

— Это совсем близко — часа три, и мы на месте. И еще ждать придется.

Они с Фрицем переглянулись.

— Окей, вводим новые координаты, — кивнул Фриц.

Минута проходила за минутой, и весь экипаж, уже осведомленный о первом предсказании нового «нюхача», с нарастающим нетерпением ожидал появления астероида.

Обычно сонные и ленивые стропальщики за полчаса до установленного срока облачились в рабочие скафандры и уже ожидали возле выходного шлюза. Трезвый Изи Крамер стоял возле гарпунного орудия и не отводил взгляда от монитора.

Механик Райх озабоченно проверял перегонные диски и тщательно выдерживал их температуру.

Никто и не надеялся на удачу, но тем не менее впервые за последнее время экипаж был по-настоящему готов к погоне за астероидом.

Эдди находился в капитанской рубке — рядом со Спилбергом и Шкизой. Истекала последняя минута перед предсказанным Эдди появлением астероида. По мере того как цифры обратного отсчета стремились к нулю, Эдди испытывал все усиливающееся головокружение и тошноту.

— Эй, парень, с тобой все в порядке? — обратился к нему Фриц, однако Шиллер ничего не ответил и повалился на пол.

— Эдди! — кинулся к нему Фриц, но в это время корабль довольно сильно тряхнуло сопровождающим появление астероида магнитным импульсом. Громко защелкал радар, спотыкаясь лучом об огромную метку, и отчаянно запищал сканер, выпуская длинную бумажную ленту.