Секретов больше не будет - Кэтрин Джордж

— Какой задумчивый вид, — сказал Бен, вернувшись. — Даю пенни за твои мысли.

— Они того не стоят, — весело откликнулась она и взяла яблоко.

— А сыр?

— Только не сейчас. Я не смогу заснуть.

Бен некоторое время смотрел на нее.

— Есть средства от бессонницы.

Она вгрызлась в яблоко, игнорируя намек в его тоне.

— Обычно я в них не нуждаюсь. Весь день на ногах, потом сеанс зубрежки — я так устаю, что засыпаю, едва коснусь подушки.

Он ухмыльнулся.

— Сеанс в спортзале — с этим ничто не сравнится!

Кейт засмеялась.

— Боюсь, у меня не хватит энергии. Развлекаться, толкая железо, — это не для меня.

— В моем клубе предлагают не только тяжести. Есть аэробика, бадминтон, даже пинг-понг.

Она покачала головой.

— Нет, спасибо. Я достаточно тренируюсь в магазине, таская ящики. — От его клуба надо бежать как от чумы, подумала она.

Бен посмотрел на нее, прищурился и сменил тему:

— Кстати, я должен тебе сообщить, что Пеннингтонская городская больница дает ежегодный костюмированный бал. В конце апреля, с Божьей помощью. Алекс спрашивает, не хочешь ли ты присоединиться. Касси найдет с кем оставить ребенка. Пойдешь со мной?

Боже, как тяжело, подумала Кейт. Бен Флетчер говорит и делает все правильно, но движет им совсем не то. И все равно. Если Бен хочет взять ее на бал, ее не остановит и тройка лошадей.

— С восторгом, — честно сказала она. — Но нужен маскарадный костюм?

— Боюсь, что да. Они задают тему. На этот раз, представляешь, — опера.

— Тогда есть прекрасный выбор, — уверенно сказала Кейт. — Самсон, Радамес из «Аиды» — масса возможностей обнажить грудь.

— Не собираюсь я обнажать грудь, — парировал он, — по крайней мере, на благотворительном балу. — Он нарочито хитро скосил глаза. — Совсем другое дело — с кем-то наедине. Эй! В чем дело? Что я такого сказал? Я пошутил, Кейт.

— Я знаю. Живот схватило, — соврала она, силясь прогнать слишком живые, непереносимые видения. Резко встала. — Пора бы уже такси приехать.

— Нет еще. — Он покрыл разделявшее их расстояние и взял ее за руки. — Кейт, посмотри на меня.

Она через силу подняла взгляд.

— Помнишь, я сказал: мы — друзья? — хмурясь, сказал он. — У тебя такой вид, будто я набросился на тебя и требую тело в ответ за ужин.

— Ты ужасно ошибаешься, — холодно и честно ответила она. — Я совсем не об этом подумала.

— Тогда о чем же? — настаивал он, сбитый с толку.

— Просто я устала. — Она выдавила из себя улыбку. — Был длинный день.

Бен посмотрел на нее долгим взглядом, потом нежно привлек к себе, пока она не уткнулась ему в грудь. Одной рукой он прижимал ее, другой, как ребенка, гладил по голове.

— Тебе нужно то, что Ангус называет: свернуться калачиком, — хрипло сказал он.

На мгновение Кейт позволила себе отдаться блаженству объятия, но близость прекрасно тренированного тела Бена Флетчера быстро сделалась пыткой, и она отодвинулась с пылающим лицом.

— Что мне действительно нужно, так это чашка чая, — бодро сказала она. — Если есть время.

— Есть, — ответил он с кривой улыбкой. — Пойдем, поговоришь с Грифом, пока я заварю чай.

Кейт пошла за ним на кухню, настояла на том, что вымоет посуду, пока Бен готовил чай.

— А я допью шампанское, — сказал он, протягивая ей кружку. — Хотел бы я знать, что прячется за этими большими серыми глазами, Кейт Харкер. Как только я приближаюсь, ты шарахаешься, точно испуганный пони. Кто-то из твоих лондонских парней был груб с тобой? Или это физическое отвращение к моей персоне? — с некоторым усилием выговорил он.

Кейт покачала головой.

— Ни то, ни другое. — Она нагнулась потрепать гладкую рыжую голову собаки, потом вышла — Бен предупредительно открыл дверь. — Не надо ничего выдумывать.

— Раз так, — Бен взял ее за руку, — сядь со мной на этот симпатичный новый диван, и будем вместе ждать такси.

Кейт села, держа кружку как щит, но чувство юмора победило, и она засмеялась.

— Так-то лучше, — сказал Бен. — Чему ты смеешься?

— Смеюсь над собой, какая я гусыня.

— Ты наконец поняла, что я не собираюсь переходить через линию, которую ты прочертила между нами?

Она посмотрела ему в глаза. Ее напугала собственная, а не его реакция.

— Я никогда этого не делала. — И это была правда.

— Хорошо. — Он задумчиво оглядел ее. — Кстати, Касси на балу будет Тоской. А кем будешь ты?

Кейт наморщила лоб.

— Что ж, для начала отбросим Виолетту и Мими, они чахоточные, я для них слишком цветущая. Я подумаю. А ты?

— Что-нибудь не бросающееся в глаза.

Сомневаясь, что есть такой наряд, в котором Бен не будет бросаться в глаза, Кейт поставила пустую чашку на стол.

— Как хорошо, что ты для меня это организовал, Бен, — сказала она, повернувшись к нему.

— Моя только идея, все сделала Касси.

— Тогда благодарю вас обоих. Завтра я ей позвоню.

— Но я-то здесь, — мягко отметил он, — можешь поблагодарить меня прямо сейчас. Вот так. — Он взял ее за обе руки, нагнулся и нежно поцеловал в губы, потом резко выдохнул, еще раз поцеловал, и в этом поцелуе было что угодно, только не нежность. Это нечестно, взбешенно подумала Кейт. Тут раздался звонок в дверь, и они отпрянули друг от друга.

— Такси, — выдохнула Кейт.

— Звонок-спаситель, — сухо сказал Бен и подал ей плащ. — Не смотри так, Кейт. Это всего лишь поцелуй двух взрослых, пришедших к взаимопониманию людей. — Он схватил ее за локти, увидав, что краска отлила от ее лица. — Что с тобой? Тебе плохо?

— Нет. Вдруг навалилась усталость. — Кейт попыталась улыбнуться. — Еще раз спасибо. Я получила чудесный подарок.

Она бросила последний взгляд на Бена — темный силуэт с ореолом золотых волос. Он казался нереальным, от этого было легче. Если бы после этого сокрушительного поцелуя он не сказал о взаимопонимании взрослых людей, жалобно думала Кейт по пути домой, она бы размечталась, что стала той женщиной, которая изменит его образ жизни. Но это мечты. Чем скорее она смирится с суровыми фактами, тем лучше.

Клэр оценила то, что Кейт приглашена на бал-маскарад.

— Роберт говорит, что для доброго старого Пеннингтона этот бал — событие сезона. Что ты наденешь?

— В этом вся загвоздка, — пожаловалась Кейт. — Хуже того, задана оперная тема. Нельзя ли где-нибудь взять костюм напрокат? Я еле дотягиваю до получки.