Выбор чести - Даниил Калинин

К слову, хотелось бы подчеркнуть, что я служу в разведке, и весь последующий сбор информации не требовал от меня особых усилий.

Итак, по порядку. Молодой выпускник школы Пуатье, да еще и русский, – фигура довольно приметная. Как я уже сказал, сбор информации велся именно на том участке фронта, куда направили выпускников. И вот буквально пять дней назад я получил сведения, что пленные одного из маршевых батальонов подтвердили информацию об интересуемом меня лице. Я тут же прибыл на место прошедшего боя. Но ни среди пленных, ни убитых тебя не опознали. Пришлось подождать еще немного.

Кстати, я должен отметить, что ты очень сильно вырос, вырос именно как офицер. Смекалка, адаптация чужого опыта, умение максимально задействовать имеющиеся в своем распоряжении ресурсы, да еще и личная храбрость – это марочный купаж. А уж после вашего удара по моторизованной группе… Сожжено 4 единицы бронетехники, еще 4 сильно повреждены. Уничтожены 7 грузовых автомобилей, в бою с вами погибло 37 солдат и офицеров, еще 17 ранено, 9 из них тяжело. Браво! В копилку твоих положительных качеств я добавляю умение импровизировать, действовать по ситуации и, несомненно, незаурядную удачу!

Легкая улыбка тронула мои губы. Все же очень приятно, когда тебя заслуженно хвалят. Но лицо капитана в один миг из доброжелательного стало ледяным:

– А вот в работе разведчика, Никита, ты еще совершенно зеленый. Ты выдал себя эмоциями. Я не знал наверняка, тобою ли организована столь успешная засада или нет. Только догадывался. Ухмылка тебя выдала. Поверь моему опыту, самодовольным можно быть только наедине с самим собой.

Теперь козыри. Вы организовали хороший удар, еще раз браво. Вот только цель выбрали неподходящую. В засаду попала моторизованная рота дивизии СС «Тотенкомпф», «мертвая голова». Ты в курсе, кто это такие?

Я отрицательно мотнул головой. Внутри зашевелились недобрые предчувствия.

– Эсэсовцы – это солдаты без души. Идеальные машины для убийства, которые не знают ни страха, ни жалости и фанатично преданы фюреру. К слову, они не являются частью армии, потому в войсках их недолюбливают.

Так вот, ваша смерть в случае, если вы попадете в их руки, легкой не будет. Но это не самое страшное, в конце концов, все мы умрем. Только вот умереть можно по-разному. Например осознавая, что эти звери доберутся до твоей семьи, что они никого не пощадят, что смерть твоих родных будет не менее ужаснее твоей.

– И как же они это сделают?

– Поверь, легко. Достаточно сделать запрос в твою школу, чтобы найти семью.

– По-моему, школа находится за линией фронта. И ее руководство вряд ли поделится данными о семье выпускника с противником.

– Пока еще за линией фронта, пока еще. Париж уже сдали, и сдали без боя.

Кто сможет остановить удары вермахта? Да никто. Это все понимают, и договоренности о капитуляции на самом высоком уровне уже практически достигнуты. Руководство Франции сдастся взамен на то, что какая-то ее территория получит видимое самоуправление.

– Этого не может быть.

– Почему? Все в этой жизни подчиняется логике. Так вот, исходя из логики, французами война уже давно проиграна. Ее продолжение лишь усугубит те потери, что понесет армия и гражданское население. Невинные жертвы, разрушение инфраструктуры, потеря производственных мощностей… Зачем? Тем более к тем, кто сдается сам, а не сопротивляется до последнего, складывается несколько иное, более благосклонное отношение. А уж если вновь сформированное правительство заключит союз с оккупантами… Тогда условия будут совсем уж «детскими». Так что капитулирующее правительство не в чем будет упрекнуть, оно действует в интересах народа.

И раз уж мы об этом заговорили, то манкировать словом французского офицера и присягой у тебя получится. В ближайшие две недели французская армия (а точнее, ее остатки) перейдет в оперативное подчинение к вермахту. Так что, приняв мое предложение, свою офицерскую честь ты совершенно не уронишь.

– Вы можете блефовать.

– Зачем мне это? Ты и сам прекрасно понимаешь ситуацию. Вернемся к главной теме. Эсэсовцы вас ищут. Но я успел чуть раньше, ибо знал, кто мне нужен. Молодой лейтенант-артиллерист с малой группой солдат в заданном районе. А они ищут зенитчиков. Пока еще зенитчиков. Но я думаю, что и артиллеристов скоро начнут проверять. Так что найти вас эсэсовцам не составит большого труда.

Я понял, к чему клонит Илья Михайлович. Да он в принципе и не скрывал своих намерений, фактически вербуя меня.

– Тогда что вы можете сделать?

– Как что?! Взять тебя с собой в «учебный батальон». Твоих ребят мы также заберем под видом разведнеобходимости, а потом переведем их в другой лагерь, подальше от местных краев. Там их эсесовцы уже не найдут.

– А если я откажусь, вы не станете нам помогать?

– Если ты откажешься, любую помощь, которую я хотел бы тебе оказать, мое руководство рассмотрит как превышение полномочий с далеко идущими для меня последствиями. Я ношусь с тобой как с писаной торбой лишь только потому, что сумел убедить руководство в твоей ценности. Сейчас все зависит только от тебя.

Тяжелый выбор. Выбор между ближними и честью. Впрочем, этот выбор довольно предсказуем.

– Зачем в разведке артиллерийский офицер?

– Именно артиллерийский офицер не нужен. Но не торопись. Я хочу, чтобы ты пошел воевать против большевиков, ясно осознавая свой долг и свою цель. Мне не нужно, чтобы ты с чистой совестью дал убить себя в первом же бою. Пойми, мы идем освобождать Россию!

– Так ли? МЫ? Или, может быть, вермахт? И что, немцы такие дураки, что уничтожат большевиков и дадут нам возродить Единую и Неделимую?

– Нет, конечно нет… Немцы не дураки, и в любой другой ситуации я был бы против них, а не за. Вот только враг у нас один. Те, кто предал нас, кто в прошлой войне нанес нам удар в спину – внутренний враг – он один и тот же, что в России, что в Германии. Только у себя немцы победили революционную заразу, армия в большинстве своем сделала правильный выбор. И…

– Илья Михайлович, ты уж прости, что перебиваю. Я наслышан о гонениях на евреев в Германии. Да только я уверен, что ядро тех, кто ударил в спину, состоявшее из промышленников и банкиров еврейского происхождения, не пострадало. И не пострадает. А летят головы тех, кто особенно или вообще ни к чему не был причастен.

– Хм… В твоих словах есть как минимум зерно истины. Только вот про непричастных ты заблуждаешься… Никита, то, что сейчас происходит в России… оно ужасно. Ты вот говорил про непричастность простых евреев, но в Союзе не только верхушка власти состоит из них, нет. Большинство исполнителей также евреи. Например, тех, кто исполняет указ о гонении на православных. Знаешь, как на Соловках казнят священников, монашескую братию и неотрекшихся прихожан? Набивают в деревянные вагоны так, что люди неспособны пошевелиться, а затем запускают туда голодных крыс.