Самая секретная свадьба - Аманда Синелли

Николь посмотрела на Риго:

- Подержишь ее минутку? - Она незаметно указала взглядом на журналистку, которая уже делала заметки в блокноте. К счастью, та не смотрела на них. Пусть они отказались от того, чтобы Анна фигурировала на фотографиях, тем не менее им нужно было быть предельно осторожными.

Риго спокойно кивнул и взял малышку. Он опасался, что держит девочку неправильно, и хотел передать ее Николь, но та уже была во власти визажиста.

Он снова опустил глаза на ребенка. Анна, сидя у него на руках, смотрела куда-то за окно. Она заворочалась и вдруг потянулась вперед - на балкон вспорхнул голубь. Дочь загулила от радости.

Риго не смог не улыбнутся. Ее смех был таким же заразительным, как и смех ее матери. Аккуратно поддерживая дочь, он подошел ближе к окну. Анна расслабилась у него на руках, ее внимание было поглощено птицей.

Неожиданная вспышка застала их двоих врасплох. Анна сморщилась и заплакала. Если бы не дочь на руках, Риго охотно разбил бы лицо незадачливому фотографу, стоящему поодаль с виноватым видом.

Голубь улетел. Анна безутешно плакала.

Риго обернулся и поискал глазами Николь. Та жестом остановила визажиста и поспешила на подмогу.

Пока она успокаивала Анну, девочка то и дело оборачивалась к нему, и Риго читал в ее глазах обвинение. Заложив руки за спину, Риго отозвал в сторону фотографа и строго-настрого запретил ему повторять подобное, а затем убедился, что он удалил снимок с карты памяти.

Когда объявили о начале съемки, няня отнесла Анну в детскую. Фотосессия утомила и Риго, и Николь - они были вынуждены принимать бессчетное количество «романтических» поз перед началом самого интервью.

Когда они наконец снова сели на диван, Риго обнял Николь за плечи. Им следовало выглядеть естественными и расслабленными в компании друг друга. Однако ее спина оставалась прямой и напряженной. Когда им нужно было поцеловаться, Риго подумал, что с таким же успехом мог бы целовать ледяную статую.

- Давайте-ка условимся о том, какие границы нам установят в день свадьбы.

У женщины-интервьюера был едва заметный шотландский акцент. Риго был так раздосадован неудачной, по его мнению, съемкой, что не сразу понял вопрос. Женщина положила перед ними диктофон. Красный сигнал записи нервировал его.

Тем не менее все ответы были тщательно отрепетированы.

- Как мы уже условливались, снимки делаются в строго отведенные промежутки времени.

Женщина кивнула и сделала соответствующую пометку.

- Нам разрешено снимать сборы невесты? Было бы хорошо запечатлеть такие трогательные моменты, как…

- Нет, - резко возразила Николь, но, поняв свою ошибку, поспешила смягчить ответ: - Я хотела сказать… Думаю, это будет неудобно.

Риго положил руку ей на колено:

- Моя невеста хочет сказать, что, вероятно, это будет слишком волнительно.

Журналистка едва заметно поджала губы. Было заметно, что такой ответ ее совершенно не удовлетворил. Просмотрев снимки с вечеринки, она вдруг просияла и взглянула на Николь с нескрываемым любопытством:

- Николь, правильно ли я понимаю, что вашей матери не было в числе приглашенных? Как вы можете это прокомментировать?

- Это не так. Она была приглашена. Ее имя не внесли в список по ошибке, - спокойно ответил Риго.

- Но на снимке… Между вами произошел какой-то спор? - Она выразительно изогнула бровь.

Риго посмотрел на невесту. Она была так бледна, что легкий макияж, который ей нанесли, выглядел как театральная маска. Николь мгновенно взяла себя в руки и выпила воды с лимоном из своего стакана.

- Диана, мы не спорили. Продолжайте, пожалуйста.

Риго удивился, что Николь обратилась к журналистке вот так, по имени. Он заметил, что та напряглась, когда их представили друг другу, но списал это на общее волнение. Но теперь, когда он увидел, что женщины смотрят друг на друга с нескрываемой неприязнью, то начал сомневаться.

- Из того, что я знаю, вам следует благодарить вашу мать, а не выяснять с ней отношения посреди праздника, - не удержалась от колкости журналистка.

- Ты здесь, чтобы брать интервью о свадьбе, - так и занимайся этим. Мои отношения с матерью тебя не касаются, - отрезала Николь, но он заметил, что его невеста на грани.

- Нам нужен перерыв, - заявил Риго и сам отключил диктофон.

Но Диана не унималась:

- Я здесь для того, чтобы выполнять свою работу должным образом. Твой жених хоть знает, с какой семьей связывается?

- Диана… - Николь покачала головой.

- Мне кажется, вы ведете себя непрофессионально. - Риго приблизился к женщине.

- Просто я считаю, что вы не должны оставаться в неведении. Ваша невеста и ее мать - довольно скользкие особы.

- На что опираются эти выводы?

- Ее мать - ведьма, отвратительная…

- Как вы, вероятно, могли заметить, Голди Дюваль здесь нет. Мне непонятно, какое право вы имеете нападать на ее дочь?

Женщина закатила глаза.

- Так я и думал. Убирайтесь вон. - Риго повысил голос: - Все вон! Вы получили, зачем пришли. Собирайтесь.

Николь с безучастным видом осталась сидеть в диване. Она была подавлена. Когда съемочная группа собрала аппаратуру, Диана бросила на Николь последний злой взгляд.

- Вас зовут Диана, верно? Я сегодня же позвоню вашему главному редактору. Мой вам совет - ищите себе новое место.

- Думаете, вы можете все? - вопила женщина, пока он выпроваживал ее за дверь.

Затем Риго вернулся в гостиную, разлил по стаканам воду с лимоном.

Николь смотрела в окно.

- Судя по тому, как вы мило побеседовали, ты знакома с Дианой?

- Да. - Николь опустила глаза. - Ее отец - последний муж моей матери, и, как ты помнишь, она начала бракоразводный процесс.

Николь чувствовала, что у нее начинается мигрень.

- Она нападает на меня уже третий раз, а я все никак не найду, что ей ответить.

- Но разве ты должна? - Риго пожал плечами. - У Дианы счеты с твоей матерью, а не с тобой.

- Мне ее жаль. И я испытываю перед ней чувство вины за то, что сделала моя мать. У ее родителей был очень счастливый и долгий брак. - Николь охватила грусть. Она, как никто другой, понимала, каково пришлось Диане. - Моя мать начисто лишена принципов.

Она также была уверена, что Диана знала о том, что именно ее мать сообщила в прессу о том, кто отец ее ребенка. Николь всерьез опасалась, что та решила попридержать эту информацию только для того, чтобы потом объявить об этом во всеуслышание и разрушить хрупкое партнерство, которое начало зарождаться между ней и Риго. Пожалуй, настало время рассказать ему об этом самой.