Малыш от чужого папы. Неслучайная связь - Вероника Лесневская

Когда-то я помог ему, а сейчас… мне и самому пришлось обратиться к нему за поддержкой. Жизнь – интересная штука. Никогда не знает, когда упадешь. И кто всадит нож в спину…

Вот и сейчас. Разочаровываюсь в очередной раз. Всматриваюсь в красивое, но хмурое личико Лили и ругаю себя за то, что клюнул на нее.

Еще и виноватым себя считал после той ночи. С трудом покинул отель. Возвращался несколько раз под разными предлогами. То чемодан привез, то денег на проезд оставил, то… просто сидел и смотрел на нее. Спящую, нежную, беззащитную.

И почувствовал себя полным идиотом, когда она появилась в доме моего друга. Чтобы дальше претворять свой план в жизнь.

Деньги вернула. Как будто я не понимаю, что это всего лишь кокетство. Недотрогу изображает. Действительно, зачем брать маленькую сумму, если можно сорвать большой куш. По крайней мере, она на это рассчитывает.

Только в своем гениальном плане Лиля ошибку допустила. Адрес. Заранее в курсе была, где я остановился.

- Не знаю, к чему ты привыкла, но я оставил тебе деньги на такси, потому что свои ты утопила, - рычу ей в ошеломленное лицо.

- Кхм, я... - прячет взгляд.

Ясно, о чем подумала.

– Ты как добралась вообще? – вопрос сам вырывается.

Перед глазами возникает образ Лили, которая ловит попутку. Садится с каким-нибудь мутным типом. Вроде того блондина на пляже.

Завожусь.

Хотя ситуация с потерей денег и документов, скорее всего, тоже была уловкой…

- Папу попросила такси оплатить, - шепчет она тихонько.

Такая милая, наивная. Папина дочка.

Сжимаю хрупкие плечи, вырываю из ее груди слабый стон, отдаленно напоминающий те, что она издавала минувшей ночью. Уношусь мыслями туда.

Жадно скольжу взглядом по лицу Лили, ее приоткрытым губкам, спускаюсь по тонкой шее, на которой виднеются слабые розовые следы. Мои метки. Останавливаюсь на невзрачной хлопковой маечке, что выглядывает из распахнутого халата. Так просто, по-домашнему, совсем не эротично, а меня замыкает.

Остатки мозгов стекают вниз. Хочу сорвать с нее эту тонкую ткань, почувствовать бархат кожи и…

Давай, закопай себя еще глубже! Разложи дочь друга прямо на столе в его же кухне. Почему нет? Если подставляться, так по полной.

Отпускаю Лилю, прячу руки в карманы. От греха подальше.

Давно меня так на женщине не клинило. Да что уж там. По-настоящему лишь один раз в жизни сорвало. С женой бывшей. Но я урок запомнил. Вызубрил.

- Ты себя недооцениваешь, - хмыкаю я, пытаясь остудиться. – Если бы я платил тебе за услуги, то сумма была бы значительно больше.

Маленькая ладошка обжигает лицо пощечиной. Лиля округляет глаза, сама пугаясь того, что сделала.

Совсем заигралась лицемерка.

- На первый раз прощаю, - чеканю холодно. – Но не смей больше так делать.

Разворачиваюсь, чтобы уйти. Делаю пару шагов – и слышу, как под подошвой хрустит стекло. Забыл совсем про разбитый стакан. В эту же секунду Лиля соскакивает со стола. Точно ноги поранит.

Назад.

Подхватываю ее на руки, в пару широких шагов преодолеваю кухню – и резко ставлю на пол. Хочу, чтобы ушла. Немедленно. Придаю ей ускорения легким, но обидным шлепком по попе.

Не удержался, придурок старый.

Лиля ойкает, сверлит меня гневным взглядом, сжимает кулачки, но руки больше не распускает. Фыркает – и сбегает. На ходу грубо ругает меня по-русски.

Какой еще «цербер»?

Несколько недель спустя

Лиля

Опускаюсь на скамейку в саду своего отца. Сажусь полубоком, закинув ногу на ногу и облокотившись о покатую деревянную спинку. Вдыхаю аромат цветов, смешанный с морским воздухом.

И я словно возвращаюсь в детство. Беззаботное, счастливое. Кажется, вот-вот покажется мама. С соком и выпечкой в руках. Подойдет, поставит блюдо на край скамьи, а сама чмокнет меня в лоб и обнимет крепко…

Прикрываю глаза, замираю с блаженной улыбкой на лице.

Несмотря на нахлынувшую грусть, мне хорошо сейчас. Недаром говорят, дома и стены лечат. И хоть физически вылечить меня невозможно, однако на душе становится легче.

Даже мачеха со сводной сестрой не омрачают моего настроения. Тем более, у них нет на это времени. Ведь они вплотную заняты Мейером. Душат его своим вниманием.

Цербер… Честно, порой мне даже жаль его. Интеллигентный, сдержанный, гость в этом доме, он ни разу не позволил себе даже голос повысить. Хотя я видела, как ему хотелось послать их обеих. Далеко и надолго.

Усмехаюсь, вспоминая лицо Мейера каждый раз, когда рядом визжит Алина. Сестра не видит, что лишь отпугивает свою «жертву». Недаром Артур так быстро дом нашел и планирует переезжать на днях, чему Лариса не рада.

Сначала я думала, он принял это решение из-за меня. Но позже поняла, что слишком преувеличиваю значение нашей ночи для него. И перестала вести себя как глупая малолетка рядом с объектом своего воздыхания. Мы взрослые люди, ничего сверхъестественного между нами не случилось. Переспали по обоюдному согласию – и забыли. Правда, последнее мне дается с трудом…

К знакомым запахам сада примешивается новый. Мужской, дурманящий, сводящий судорогой все внутри.

Чувствую, как Артур подходит ко мне со спины. Как всегда, молча, словно каждое его слово стоит денег. Вечно чем-то недовольный. Но я привыкла и научилась игнорировать как его настроение, так и свои эмоции рядом с ним.

- Доброе утро, господин Мейер, - бросаю, не оглядываясь. Сухо и немного ехидно. Знаю, что ему не нравится это обращение. Зато оно позволяет мне возвести стену между нами.

Господин Мейер. Он сам себя так поставил. Друг и деловой партнер моего отца. На этом точка.

Артур покашливает с негодованием, становится рядом.

- Доброе, - цедит бесстрастно. – Где Софи?

- Бусинка на качелях, - указываю рукой на площадку, что укрыта от взора Артура боковой стенкой арки, увитой розами.

Мне же со своего места хорошо видно Софи. Поэтому и выбрала эту скамейку. Невзначай я приглядываю за малышкой, хоть рядом с ней и суетится Алина. Сестре не доверяю.

- У нее есть имя, - привычно бубнит Артур.

Наклоняется, опираясь двумя руками о спинку скамьи. Оказывается так близко ко мне, что чувствую жар его тела.

- Да, у бусинки очень красивое имя. Долго выбирали? – намеренно цепляю Мейера, потому что убеждена: назвала так малышку его жена.

Бывшая. Не удивительно, что даже она не выдержала цербера и сбежала. Странно только, почему дочь бросила. Впрочем, со своими связями и деньгами Артур вполне мог лишить ее прав.