📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаЗакат империи. От порядка к хаосу - Семен Экштут

Закат империи. От порядка к хаосу - Семен Экштут

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 59
Перейти на страницу:

«Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе»[103].

А в это же время столь любимые Толстым Ростовы живут безалаберно и безответственно, быстро расстраивая и проматывая доставшееся им от предков большое состояние. Старый граф Илья Андреевич Ростов, вызывающий у Льва Николаевича такие нежные чувства, ведет абсолютно паразитический образ жизни: нигде не служит, на широкую ногу живет в Москве, в качестве одного из старшин Английского клуба устраивает роскошные обеды, в деревне держит огромную псовую охоту, постоянно проигрывает соседям сотни рублей в карты и совершенно не занимается хозяйством, передоверив дела управляющему Митеньке, который его беззастенчиво обманывает. В результате, когда пришла пора выдавать Веру замуж, выяснилось, что приданого нет. (В итоге Берг получил за Верой 20 тысяч наличными и вексель на 80 тысяч; из черновиков романа мы узнаем, что граф Ростов был вынужден обратиться к ростовщикам и достал деньги на приданое за очень большие проценты, что еще больше расстроило его и без того не блестящие дела.) И, несмотря на всё это, симпатии Толстого на стороне Ростовых, но не на стороне Берга.

В течение полутора веков несколько поколений русской интеллигенции смотрели на Берга глазами Толстого. Гениальный автор представил Берга как беззастенчивого карьериста, и читатели романа безоговорочно ему поверили. Берг умел четко ставить цель в жизни и последовательно её добиваться. Толстой смотрит на Берга глазами московского барина Шиншина, которому претит немецкая мелочность Берга и его мещанская расчётливость, не имеющая ничего общего с широтой и удалью русского человека. Русский интеллигент хотел бы идти по жизни так, как шел по ней граф Илья Андреевич Ростов: ничего не рассчитывая, повинуясь своим душевным порывам, не давая себе труда разобраться в реалиях сегодняшнего дня, не думая о завтрашнем дне. При этом интеллигент, как правило, не задумывался о том, чем закончилась для семьи Ростовых такая жизнь. Вышедший из народа разночинец не имел ни состоятельной родни, ни влиятельных покровителей и всего в жизни должен был добиваться сам. Но, несмотря на это, достижение личного успеха не было основанием его системы ценностей. В этой обломовщине русского интеллигента заключался один из самых важных парадоксов русской жизни пореформенной эпохи. И тот, кто рискнул бы, подобно Бергу, артикулировать идею достижения личного успеха, подвергся бы безусловному моральному осуждению. Русский интеллигент постоянно находился между Сциллой и Харибдой. С одной стороны, всё дворянское сословие ассоциировалось у него с постыдным крепостничеством, с другой стороны, он с порога отвергал наступившее царство Ваала. Решительно порвав с позорным прошлым и не желая иметь с ним ничего общего, русский интеллигент не желал стать свидетелем повсеместного торжества Ваала в будущем и весьма неуютно чувствовал себя в настоящем. Он отринул прошлое и решительно отряхнул его прах со своих ног, но не сумел найти свое место ни в настоящем, ни в будущем. Отверпгув систему ценностей золотого века русской дворянской культуры, русский интеллигент принципиально отказывался принять систему буржуазных ценностей, хотя именно наступившее царство Ваала и предоставило разночинцу шанс для самореализации.

Так говорил матёрый человечище

Непонимание быстро меняющейся жизни порождает ее неприятие и отторжение. Неприятие и отторжение нового мешает трезво взглянуть в глаза реальности, то есть усугубляет это непонимание, которое становится хроническим. Русская жизнь пореформенной поры менялась столь стремительно и столь радикально, что даже гений Толстого не поспевал за бегом времени. Ограниченность в постижении сущего, столь свойственная обычному человеку, является его частным делом. Узколобость гения, которого почитают и которому верят, вызывает общественный резонанс. Ограниченность и удручающие заблуждения гениального писателя, помноженные на его художественный дар и колоссальное влияние на умонастроения в обществе, способствуют тому, что эти заблуждения растут в геометрической прогрессии: русский человек, жаждущий найти свое место в мире, ищет маяк, на который он мог бы ориентироваться, и находит его в Толстом. Толстой становится учителем жизни.

Восприятие современниками великого писателя имело свою особенность. «Популярность Л.Н. Толстого резко возросла после публикации романа "Война и мир" (1865–1869). Популярность Толстого была подкреплена "Анной Карениной" (1876–1877), но подлинной основой его постоянно растущего к концу века авторитета были публицистические работы 1880–1890 гг.»[104] Нередко возникали курьёзные ситуации, когда выяснялось, что убеждённые последователи Толстого не были знакомы с его великими романами. К их числу относился и личный секретарь писателя Николай Николаевич Гусев, составлявший ответы на некоторые письма, писавший корреспонденции в газеты о жизни в Ясной Поляне, под диктовку Толстого делавший стенографические записи набросков его будущих произведений. «Вчера я услышал от Софьи Андреевны, что Гусев не читал ни "Войны и мира", ни "Анны Карениной". Гусев объяснил это тем, что ему некогда их читать и не нужно, когда есть "Круг чтения", зато он знает "Круг чтения" основательно. Софья Андреевна считает это невежеством и… Гусев ответил мне, что ему дорого, если Л.Н. делает приписки к его письмам (ответам на письма к Л.Н. посторонних лиц) или напишет: "Гусев ответил на ваши вопросы так, как я бы ответил на них". "Вот этого мне добиться, — говорил Гусев, — стоило немало труда, направить мысль в этом направлении"»[105].

Что же думал о современной жизни этот учитель? Что же говорил о ней этот, по словам Ленина, ставшим крылатыми, матёрый человечище?

Благодаря «Яснополянским запискам» доктора Душана Маковицкого, мы можем услышать рассуждения Толстого, которые он высказывал в кругу своих родных и близких. Иные из его высказываний поражают своей неоднозначностью: язык не поворачивается назвать великого писателя мракобесом, однако враждебное отношение Толстого к прогрессу и просвещению не позволяет избежать этого определения. Судите сами. Толстой прожил долгую жизнь и нередко любил вспоминать времена своей молодости, сравнивая век нынешний и век минувший. Очень часто сопоставление было не в пользу настоящего. Сравнения Толстого поражали своим обскурантизмом.

4 января 1905 г.

Л.Н.: Медицина не приносит никакой пользы. Купцу вырезать слепую кишку превосходно умеют, но 50 % детей из народа раньше года погибает, а в воспитательных домах — 80 %.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 59
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?