Нервный срыв - Бернадетт Энн Пэрис

Выписываясь из отеля, мы почти все время молчим. Я предложила где-нибудь пообедать, но Мэттью сказал, что хочет домой. Конечно, мы оба разочарованы, поскольку ждали от этих выходных гораздо большего. Хоть Мэттью ясно объяснил, почему не захотел остаться в отеле в ночь на субботу, я все равно боюсь, что его начинают утомлять все эти хлопоты из-за моей забывчивости. Поэтому вчера, пока он сидел дома и ждал окончания работ, я отважилась набрать в поисковике слова «эпизодическая амнезия», что в итоге привело меня к статье о транзиторной глобальной амнезии. Из-за маминой болезни этот термин был мне давно знаком, но чем дальше я читала, тем сильней сжималось сердце, и я поскорей закрыла статью, стараясь отогнать нарастающую панику. Не знаю, случится ли это со мной; важно, что сейчас я не хочу ничего знать. Пока лучше пребывать в блаженном неведении.

Когда вечером Мэттью наконец вернулся – в семь часов, как раз к аперитиву в баре перед ужином, – я почувствовала, что он смотрит на меня как-то особенно внимательно. Казалось, он вот-вот скажет, что переживает за меня. Но он молчал, и от этого было только хуже. Я подумала, что он ждет, пока мы останемся наедине, но, когда мы поднялись в номер, он, вместо того чтобы заговорить со мной, включил телевизор. Как назло, пустили специальный репортаж об убийстве Джейн и ее похоронах, проходивших в то утро. Показали, как усыпанный цветами гроб вносят в небольшую церковь в Хестоне, а следом идут безутешные родители, и у меня по щекам потекли слезы. Потом на экране появилась незнакомая фотография Джейн – не та, что в предыдущих репортажах.

– Такая красивая, – вздохнул Мэттью. – Ужасное несчастье.

– То есть, если бы она была некрасивой, несчастье было бы менее ужасным? – резко бросила я, внезапно рассердившись.

– Ты же понимаешь, что я не это имел в виду, – ответил он, удивленно глядя на меня. – Ужасно, когда кого-то убивают. А тут особенно, потому что остались двое маленьких детей, которым суждено рано или поздно узнать, что их маму жестоко убили. – Он снова повернулся к экрану. Теперь там показывали, как полиция останавливала и обыскивала машины на Блэкуотер-Лейн, движение по которой снова открыли. – Они что, надеются найти орудие убийства у кого-то в багажнике? Лучше бы убийцу искали. Наверняка кто-нибудь о нем знает. Он же, наверно, весь в крови перепачкался в ту ночь.

– Можно больше не обсуждать эту тему? – выговорила я сквозь зубы.

– Но ты сама начала.

– Не я включила телевизор!

Я почувствовала на себе его взгляд.

– Это все из-за того, что убийца еще на свободе? Это тебя тревожит? Но теперь у нас есть сигнализация, и ты будешь в полной безопасности. В любом случае преступник уже наверняка сбежал подальше.

– Я знаю.

– Вот и хватит беспокоиться.

Наступил удачный момент, которого я так ждала; тут как раз можно было бы признаться – рассказать о своих опасениях по поводу того, что со мной происходит, что творится у меня в голове, и объяснить все про маму и деменцию. Но я этим шансом не воспользовалась.

Я надеялась успокоиться в ванне, но вместо этого все думала о муже Джейн. Если бы только я могла хоть немного облегчить его боль! Если бы могла рассказать, как рада была знакомству с Джейн и как сильно успела ее полюбить! Мне ужасно хотелось сделать хоть что-то, и я решила спросить Рэйчел, не знает ли она его адрес: тогда можно было бы ему написать. Лежа в ванне, я принялась мысленно сочинять письмо, понимая, что делаю это больше для себя, чем для него. Из воды я вылезла, когда она уже совсем остыла. А потом мы с Мэттью лежали в кровати, не касаясь друг друга, словно чужие.

Теперь мы стоим у стойки регистрации, и я бросаю взгляды на Мэттью, отчаянно желая, чтобы он сам обратил внимание на мои проблемы с памятью, а не делал вид, будто все в порядке, когда это не так.

– Ты точно не хочешь где-нибудь пообедать? – спрашиваю я.

Он мотает головой, улыбаясь:

– Нет, все в порядке.

Мы уезжаем, каждый в своей машине. Дома я наблюдаю, как Мэттью отключает нашу новую сигнализацию.

– Покажешь, как ею пользоваться? – говорю я.

Мэттью настаивает, чтобы я сама придумала код. Я выбираю в качестве кода наши дни рождения в обратном порядке – легко запомнить. Потом под руководством Мэттью немного практикуюсь и учусь ставить на сигнализацию отдельные комнаты – пригодится, когда буду оставаться дома одна; и вдруг вспоминаю, как говорила продажнику из охранных систем, что хочу такую опцию. Значит, наш разговор был более содержательным, чем мне казалось.

– Ну все, я запомнила, – говорю я.

– Отлично. Посмотрим, что там по телевизору?

Мы перемещаемся в гостиную, но в это время как раз начинаются новости, и я сбегаю на кухню.

– Нет, одно дело – просто кого-то заколоть, но распороть горло здоровенным кухонным ножом? Просто в голове не укладывается! – Мэттью с ошарашенным видом возникает в дверном проеме. – Вот как она, видимо, умерла: ей горло перерезали.

У меня внутри что-то обрывается.

– Замолчи! – кричу я, грохнув чайником по столу. – Замолчи уже!

Мэттью смотрит на меня в изумлении:

– Господи, Кэсс, да успокойся ты!

– Как я могу успокоиться, если ты постоянно говоришь об этом жутком убийстве? Хватит, надоело!

– Я просто подумал, тебе будет интересно…

– Мне неинтересно! Вообще! Ясно? – Я порываюсь уйти; глаза разъедают злые слезы.

– Постой, Кэсс! – Удержав меня за руку, он тянет меня к себе: – Не уходи, пожалуйста. Прости меня, я и правда поступил бестактно. Каждый раз забываю, что ты ее знала.

Весь мой запал улетучился, и я без сил повисаю на Мэттью.

– Нет, это ты меня прости, – устало говорю я. – Не стоило на тебя кричать.

Он целует меня в макушку:

– Ладно, давай кино посмотрим.

– Только если там никого не убивают.

– Найду какую-нибудь комедию, – обещает он.

Мы смотрим фильм. Точнее, Мэттью смотрит, а я смеюсь в нужные моменты, чтобы он не догадался о моем отчаянии. Трудно поверить, что мое опрометчивое решение срезать через лес в ту роковую пятницу обернулось для меня такой катастрофой. Вероятно, Джейн оказалась не в то время не в том месте; но ведь и я тоже. Да, и я тоже.

Телефон звонит, когда я загружаю посудомойку. Наверно, это Рэйчел хочет узнать, как я отдохнула в отеле. Беру трубку, но там никого. Вернее, никто не отвечает, однако я уверена, что кто-то там все же есть. Вдруг вспоминается вчерашний звонок и звонки на прошлой неделе, до моего отъезда в отель. Такое же молчание. Замерев, пытаюсь уловить хотя бы малейший звук – доказательство, что на том конце провода есть кто-то живой. Тишина. Ни помех, ни дыхания, абсолютно ничего – словно он точно так же замер и прислушивается. Он? По телу пробегают мурашки, и я бросаю трубку. Проверю автоответчик – не звонил ли кто, пока я была в отеле? Звонок из охранных систем в четверг: подтверждение, что на следующий день придут устанавливать сигнализацию. Три звонка в пятницу: два из охранных систем с просьбой срочно перезвонить и один от Конни. И все.