Блеск и нищета инстаграма - Дарья Донцова

– Доктор, который приехал для перевозки, оказался честным, ответственным человеком, он отказался забирать Лизавету, – сказала я. – Спросил: «Вы хотите убить жену?»

– Вот! – заликовал Юрий. – Такая расхожая фраза. Когда я ходил в школу, мама часто восклицала: «Опять двойка? Ты меня убить хочешь?» Но в случае отца эти слова полная правда! Он надеялся на смерть жены в «Скорой». Ну кто заподозрит мужа покойной? Он решил сменить клинику, увезти жену из реанимации, где не смогли улучшить ее состояние. Женщина испустит дух в машине? Вот она, российская медицина, ничего не умеет, люди мрут, как мухи. Окажись доктор «Скорой» равнодушным, жадным, он мог бы спокойно забрать мать. Но у папани опять вышел облом! Ну и последнее. Чего он так нервничает из-за дерьма? Я имею в виду браслет. Цена ему тысяч пятьдесят. Тьфу, а не деньги!

Я попыталась спустить собеседника с неба на землю.

– У большинства россиян зарплата много меньше того, что вы называете «тьфу».

– Не спорю, – согласился отпрыск бизнесвумен, – но наша семья принадлежит к меньшинству населения, которое зарабатывает миллионы. Для простой учительницы браслет за пятьдесят кусков невероятно дорогая вещь, потому что у нее в заветной коробке из-под печенья лежат пластмассовые серьги ценой в бургер. А у мамы комод ломится от каратников, произведений ювелирного искусства, многое куплено на аукционах. Причем прошу обратить внимание, она сама их себе купила! Папахен ей крайне редко ювелирку дарил. Мама привередливая, сдвинутая на всем, что блестит. Не знаю, откуда у нее такая страсть, обычно камни обожают скупать нищие, которые разбогатели. Я своих бабушек и дедушек никогда не видел, но знаю, что по маминой линии они богатые были. Мать может за перстнем хрен знает куда на аукцион в загранку умотать. За фигом ей говнище в виде браслета? И почему папаша так хочет его найти? А? Отчего самообладания лишился, когда узнал, что браслета нет в кофре?

– Вы думаете… – начала я.

Юрий снова лишил меня слова:

– Ага! Думаю. Размышляю. Соображаю, Прикидываю. Полагаю. Считаю, что браслет – причина болезни мамы. И он исчез. Если его найдут врачи, то, по мнению отца, они поймут, что случилось с больной. Глядишь, опять ее вылечат, расскажут ей, что ее чуть не убило… Мама вовсе не дура, ни на минуту не идиотка. Она себя спросит: «Откуда у меня браслет? Женя подарил». И капкан с папашей захлопнется. Вместо горной Швейцарии, вкусной Италии, веселого Парижа, чопорного Лондона Евгений Петрович отбудет на зону в далекий Туруханский край. Слышали песню Алешковского?

Забыв, что мы говорим по телефону, я кивнула.

– И вот сижу я в Туруханском крае… – пропел Юрий. – Хочу вас нанять в качестве сыщика. Отца никто, кроме его самого, не интересует. Детективы он не читает, даже те, что мужики для мужиков пишут. Про Арину Виолову папахен ничего не знает. Заплачу вам сколько запросите. Деньги есть. Еще имеется адресок. Ведьма – бабка Гермогена.

Я подпрыгнула в кресле и заорала:

– Кто?

Собеседник не понял, почему я так отреагировала, у него была своя версия моего изумления.

– Звучит глупо, согласен, но папаня именно у нее приобрел браслет мамаше. Старушонка занимается порчей, наведением несчастий и чисткой здоровья.

– Оригинальный набор услуг, – пробормотала я.

– Назовитесь Ниной Полянской, – посоветовал Юрий, – это секретарь мамы. Браслет мать получила от папаши пару недель назад и от подарка была в восторге. Сейчас пришлю вам фото этой жути из дерьма. Мать позвонила Нине, велела:

– Нинок, пойдешь к бабке Гермогене. Браслет на запястье работает прекрасно. Голова не болит, сил через край, бегаю быстрее лани. Не спорь, плевать мне на твое неверие в колдовские силы. Без разницы мне, как Гермогена это делает. Ты к ней пойдешь.

– Выясните у Бабы-яги, на что мой отец мамин браслет зарядил, на какую смерть?

Я, устав от долгого разговора, не сдержала эмоций.

– Вы верите в подобную чушь?

– Можно верить в сливочное масло, можно не верить в него, но оно есть, – фыркнул Юрий. – Я вас нанял.

– Пока нет, – возразила я.

– Фигня, – отрезал Юрий, – не набивайте себе цену. Бай-бай.

Сотовый замолчал, потом тихо блямкнул. Я взглянула на экран, открыла ватсап и увидела фото тумбочки. На ней лежал простой черный браслет, который сплели из ниток, они складывались в сложный узор. Кое-где торчали серые камушки размером со спичечные головки, возможно, их выдавали за несуществующие осколки тунгусского метеорита.

Разбудил меня звонок Ирины.

– Виолочка, вы приедете?

Я села в кровати и потрясла головой.

– Куда?

– У нас сегодня съемка, – пропела Деревянкина. – Забыли?

– Конечно, нет, – соврала я. – Подскажите, во сколько?

– Хочется начать в полдень, – объяснила Ирина, – в наших планах сделать несколько фото.

– В шестнадцать часов у меня назначена важная встреча с продюсером, – снова солгала я.

– Поднатужимся и успеем, – заверила Ира. – Мы вас ждем к двенадцати. Адрес тот же.

Я вскочила и начала носиться по квартире, пытаясь найти все нужное. Через пятнадцать минут, окончательно очумев, я прыгнула в машину и поехала по шоссе, которое, к моему бескрайнему удивлению, оказалось почти пустым.

Без десяти полдень я припарковалась у дома, и тут ожил мобильный. Номер, который высветился на экране, состоял из одинаковых цифр, и мне сразу стало ясно: меня разыскивает Ленинид, мой родной папаша. Разговаривать с ним не хотелось. Сейчас Ленинид вполне успешный актер, он прекрасно играет бандитов, моральных уродов, мерзавцев в многочисленных сериалах. Карьеру он начал на съемках многосерийного фильма по книгам Арины Виоловой. Нынче мой отец со слезами на глазах повествует журналистам всех мастей о том, как он, вдовец, воспитывал свою дочь с младенчества. На горшок сажал, кашей кормил, в школу водил, уроки за нее делал, выучил девочку, в люди вывел, помог написать первую книгу, уговорил Зарецкого издать ее…

На самом деле человек, благодаря которому я появилась на свет, профессиональный уголовник, мелкий вор, который постоянно попадался на кражах. В детстве я его не знала. А матушка бросила меня, когда мне исполнился месяц с небольшим, или три, может, два. Точно цифру не знаю. Воспитывала меня тетя Раиса, которая не была моей кровной родственницей[1]. Впервые я увидела отца, будучи совсем взрослой. После очередной отсидки он приехал ко мне, зарыдал, стал просить временно приютить его. Сама не знаю, почему я согласилась на это. И ведь стучала в голове мысль: «Вилка, отправь его куда подальше, не пускай в свою жизнь несчастье». Но я затоптала внутренний голос и теперь имею то, что имею. Папаша на самом деле мое постоянно действующее несчастье. Сил нет перечислять, в какие неприятные ситуации он меня ставил. Сколько раз я давала ему деньги, устраивала на работу, а после краснела перед людьми, которых он обманул. Но потом все вдруг изменилось. Один раз Ленинид приехал на съемочную площадку моего сериала и стал резко критиковать актера, который играл уголовника. Потом он сам встал перед камерой и изобразил преступника. Надо признать, у папаши образ мерзавца получился убедительным. Ленинид снялся в одной серии, понравился зрителям, и его сделали постоянным героем. И пошло-поехало. Нынче у папаши солидная фильмография. По сути, он актер одной роли, но роль эта по вкусу любителям телемыла, поэтому без работы мой папенька не сидит. Сейчас он прилично зарабатывает, что совершенно не мешает ему по-прежнему ставить меня в неловкое положение. Надеюсь, теперь вам понятно, почему я отключила у телефона звук и не ответила Лениниду.