Убийцы и те, кого так называют - Мэри Соммер

твоей комнатой? По важному делу. Срочно.

– Да, конечно. На третьем этаже.

Беря ключ, Тони наклонился к самому уху Джека и прошептал:

– Меня долго не будет.

Он подмигнул и умчался наверх, оставив двух вроде бы ещё друзей наедине друг с другом и с нарастающим градусом неловкости.

– Прогуляемся? – предложил Джек.

– А как же Тони?

– Он потом. – Джек растерялся. – Ничего страшного. Пойдём?

Грэйс кивнула, и они вышли.

По вечерам на улицах форта редко можно было встретить людей, и сегодня Джек особенно этому порадовался. Он вдруг понял, что за последние недели ничего не изменилось. Насыщенная новыми впечатлениями разлука притупила его чувства, но от одного взгляда на Грэйс всё внутри вспыхнуло с новой силой.

– Ну, как ты поживаешь? – поинтересовался Джек будничным тоном.

– Хорошо, – сразу же ответила Грэйс. – А ты?

Придётся задать несколько дежурных вопросов, прежде чем они снова научатся общаться. Хорошо ещё, что удалось пропустить рассуждения о погоде.

– Хочешь, я покажу тебе, как научился стрелять из лука? – спросил Джек, заметив, что ноги по привычке сами ведут его в сторону стрельбища.

– Да, конечно! – Грэйс искренне обрадовалась и улыбнулась, сразу став похожей на себя прежнюю.

Почему Тони решил дать им возможность поговорить? Может быть, у идеальной пары уже всё разладилось, как и следовало ожидать. Джек быстро смял раздувающийся шарик надежды, пока тот не успел стать слишком большим и лопнуть.

Когда они дошли до стрельбища, и Джек встал на позицию, он почувствовал, что не хватает чего-то важного. Естественно, лук и колчан со стрелами остались в комнате.

– Вот же я болван. – Он хлопнул себя по лбу.

Наверное, так и должно было случиться – глупые ситуации лучше помогают снять напряжение. Грэйс рассмеялась.

– Ты мне обязательно покажешь в другой раз, ладно? – Она потрепала Джека по волосам. Жест вышел таким непринуждённым, что полностью исключал какие-либо чувства.

– Покажу. – Джек раздражённо пригладил причёску. – Я буду участвовать в состязании. Пойдём.

Он схватил Грэйс за кисть и потащил через поле к мишеням. Стрелы уже убрали и отправили на починку, если таковая требовалась, и можно было хорошо рассмотреть испещрённую глубокими отверстиями поверхность щита. Скоро его уже придётся заменить.

– Это всё твои? – спросила Грэйс, с нескрываемым восхищением водя пальцем между точками.

– Да, всё мои, вот, видишь? – Он взял её руку и поставил на самую старую точку, которая давала четыре очка из десяти. – Это мой первый выстрел.

Грэйс удивлённо присвистнула. Вернее, попыталась. Даже после усердных тренировок правильно складывать губы в трубочку ей ещё ни разу в жизни не удалось изобразить что-то, кроме тихого писка. Раньше Джек всегда посмеивался над этим, а сейчас подумал, что никогда не видел ничего трогательнее.

– А вот здесь, – Джек переместил её руку к центру, – два моих последних выстрела сегодня.

– Ого, – восхитилась Грэйс, – у тебя настоящий талант! Надеюсь, ты победишь в состязании.

Она обвела пальцем отверстие от самого удачного выстрела. Джек нервно сглотнул.

– У вас с Тарквином до сих пор это всё продолжается? – спросил он неожиданно для самого себя. Нужно ведь было подготовиться как-то, деликатно подвести к теме и постараться приглушить металлический звон в голосе. Но вышло так, как уж вышло.

– Да, – ответила Грэйс лаконично, будто бы не удивившись. Она перестала улыбаться, и Джек почувствовал от этого мрачное удовлетворение.

– Просто я не был уверен, что правильно всё понял, – пояснил он сухо. – Вдруг на том мосту есть традиция такая: встречать всех прибывающих мужчин бесстыдными поцелуями.

Теперь она, наконец, смутилась.

– Прости меня, Джек. – Грэйс нахмурилась и обняла себя руками за плечи. – Я должна была поговорить с тобой откровенно, но сразу не решилась, а потом было уже как-то поздно.

– Да уж, потом всё и без слов стало очевидно, – съязвил Джек. Отвернувшись к мишени, он принялся заново изучать результат своих успехов. В одном месте рисунок из дыр напоминал созвездие Большой медведицы.

– Джек, мне жаль, что…

– Ух ты, вы уже используете одинаковые фразы! – Джек хлопнул ладонью по щиту. – Послушай, Грэйс, тебе не кажется, что игра в девушку, попавшую в беду, и благородного рыцаря затянулась? Ты не забыла, что являешься только гостьей в этом мире? Понимаю, тебе польстило внимание самого, кхм, короля, но это же несерьёзно. Ты безответственно относишься к собственной жизни.

Она терпеливо выслушала и кивнула.

– Это не игра, Джек. Это несколько больше. И это серьёзно.

Джек хмыкнул.

– И когда же это стало «несколько большим»? – едко передразнил он.

– Почти сразу.

Очевидно, Грэйс знала, что этот разговор случится. Она готовилась и заранее придумала максимально честные, но сдержанные ответы на вопросы.

А Джек в этот раз не готовился. Внутри него совершенно спонтанно разрасталось нечто чудовищное: взрывная смесь из обиды, горечи от несбывшихся надежд и омерзительного осознания собственной вины. И секунду назад он перешёл черту, на которой ещё можно было остановиться.

– Я тут проболтался Тарквину о нашем с тобой прошлом, – признался Джек, – ты понимаешь, про что я говорю. Надеюсь, вы из-за этого не поссорились?

Вот к этому она оказалась не готова.

– Всё хорошо, – сказала Грэйс после короткой паузы.

Естественно, у них сказочно прекрасные отношения, которые не испортить напоминаниями о прежних ошибках.

– И его не смутило, что я был первым?

– Думаю, ему важнее быть последним.

Грэйс перестала обнимать себя. Она опустила руки и вытянулась в струну, бесстрашно бросая ему вызов.

– Ты с ним спишь? – тихо процедил Джек, втайне надеясь, что она не расслышит. Не потому, что вопрос прозвучал нетактично, просто он не хотел знать.

– Да.

– Ты не поняла, я имею в виду…

– Я поняла тебя, Джек. И я тебе ответила.

Что ж, это было вполне ожидаемо. Однако Джек и не предполагал, что подтверждение его опасений вызовет такую разрушительную волну ярости.

– То есть ты готова с каждым, кто предложит? – спросил он, уже даже не пытаясь сдерживаться.

Джек ждал ответного оскорбления, надеялся, что она развернётся и уйдёт. Мысленно он молил о пощёчине. После этого Грэйс бы заплакала, а он бы бросился на колени, прижался лицом к её груди и бесконечно долго просил прощения.

Ничего такого не произошло. Грэйс посмотрела на него как-то неестественно, как ещё никогда до этого, и лишь дни спустя Джек понял, что главным чувством в этом взгляде было разочарование.

– Нет, только с тем, кого люблю, – ответила она почти бесстрастно. – Или кажется, что люблю. Как и тебе, Джек, только кажется.

– А вот это не тебе судить, – прошипел Джек. Он подошёл к ней вплотную, продолжая держать одну руку на мишени. Вторую, сжатую в кулак до онемения в пальцах, Джек спрятал