Изменение ума. Заметки о прошлом, настоящем и будущем русского государства - Григорий Кузьмин

русского менталитета выражаются одним-единственным религиозным термином – смирением. Русская империя строилась не силой, а смирением – и это всё, что нам нужно знать о цветущей сложности нашей цивилизации.

Стоит обратить внимание в этом контексте и ещё на одно предложение в речи президента:

Именно из модели государства-цивилизации вытекают особенности нашего государственного устройства.

О национальном вопросе мы сегодня действительно часто мыслим в категориях нынешнего государственного устройства России, при котором каждому более-менее крупному народу предоставлена национальная автономия. Это неверный подход к формированию региональной структуры, который был или вынужденно, или ошибочно предложен большевиками после революции для удержания страны от распада, это исторический атавизм, остаток временного компромисса, который мы теперь воспринимаем как должное. Фактически – это возможность построения и развития культурно-национальных анклавов на территории страны. С точки зрения интересов государственного строительства в такой структуре заключена страшная угроза целостности системы, что убедительно показала история распада СССР. Сегодня в любом национальном регионе, в любой республике нашей страны неуютно жить нетитульному, особенно великорусскому народу: Чечня сегодня лишь для чеченцев, Татарстан для татар и так почти везде. Но в Чечне живут не только чеченцы, в Татарстане не только татары, а в Коми не только коми. Мы сегодня очень обеспокоены воссоединением Советского Союза и не замечаем того, что через несколько десятилетий такой политики сама Россия неизбежно распадётся, и мы ничего с этим не сможем сделать. Сохранение самобытности народа, его языка и национальной культуры не требует государственной автономии: для этого лишь нужно уважение простых людей друг к другу. Отсутствие любой государственной и региональной национальной политики, в том числе и для великорусов, – вот первый и необходимый шаг в этом вопросе. Сохранение культуры – дело рук народа, а не государства; некоммерческих организаций и самоорганизации людей, а не федеральной и региональной власти. Да и сами регионы должны формироваться не по национальному признаку. Не так давно мы много говорили об этом, но теперь эта тема совсем забылась на полях сражений за многополярный мир.

Развивая мысль о том, как должна выглядеть национальная идея и как она должна формироваться, президент обращает внимание собравшихся в зале ещё на один момент:

Однако идентификация исключительно через этнос, религию в крупнейшем государстве с полиэтническим составом населения, безусловно, невозможна. Формирование именно гражданской идентичности на основе общих ценностей, патриотического сознания, гражданской ответственности и солидарности, уважения к закону, сопричастности к судьбе Родины без потери связи со своими этническими, религиозными корнями – необходимое условие сохранения единства страны.

Несмотря на то что в этой цитате В. В. Путин лишь даёт рекомендации интеллектуальному сообществу по формулированию национальной идеи, я всё же полагаю, что здесь отражено видение нашей властью фундамента современного Российского государства. К сожалению, все эти разговоры производят впечатление того, что власть старается механически совместить различные людские сообщества, что это поиск «среднего арифметического», некоего остатка после вычета самобытных черт каждого из народов или граждан России. Но это неверный подход: идея должна быть выше всех участников общества, и оформляться эта идея должна из опыта русского народа, который сформировал нашу страну. Она должна представлять собой продолжение русской государствообразующей идеи прошлых веков, но выраженной более сложными терминами третьего тысячелетия. Мы должны осознать, сформулировать и развить ту идею, которая много веков обеспечивала единство нашей страны к благополучию всех входящих в неё народов. Наша нынешняя политкорректность по отношению к другим этносам и конфессиям – это убийство России, это точно тот же западный мультикультурализм, который, как мы твёрдо знаем, обречён на провал.

Последнее, на что обращу внимание читателя касательно идеологической политики российской власти: процитированные выше «пожелания» президента к будущей национальной идее имеют весьма специфичный характер. «Патриотическое сознание», «гражданская ответственность», «уважение к закону» – это понятия, отражающие образ мысли представителя силовых структур, но они совсем не обязательно должны получать своё воплощение в независимых теоретических концепциях.

Упоминаемый в заключительной части Валдайской речи президента Евразийский Союз – это, пожалуй, один из самых неудачных проектов российской власти по воссоединению стран бывшего СССР. Подробно на нём останавливаться не стоит, только отмечу, что этот союз точно так же безыдеен, бездуховен и бессмыслен, что это точно такой же международный мультикультурализм, правда, на основе экономической составляющей, а не патриотическо-гражданственной, как внутри страны. Да и процесс международной интеграции с заключением союза, с пафосом провозглашающего себя одним из очагов человеческой цивилизации, претендующим на объединение значительной части Евразии с Россией во главе, должен вырастать изнутри государства как его естественное продолжение. Но создание Евразийского союза было провозглашено на два года раньше, чем описываемая в данной заметке попытка запустить процесс самоидентификации России. Вряд ли процесс международной интеграции удастся запустить раньше, чем Россия найдёт саму себя. Всему своё время.

* * *

Неслучайно некоторые российские интеллектуалы обратили внимание на то, что президент в выступлении на Валдайском форуме в 2013 году поставил ребром вопросы о поиске национальной идентичности и формулировании национальной идеи. Причём очевидно было, что вопрос для всей страны поставил именно президент, именно он определил последующий интеллектуальный поиск и последующее видение нашем обществом вопроса самоидентификации. Публицисты при этом, с некоторым даже торжеством, высказывали мысль о том, что В. В. Путин выразил мнение большинства русского народа, констатируя при этом неготовность элиты общества к такому разговору. На самом деле, в данном мнении есть значительная доля истины, но мне видится эта ситуация в негативном аспекте: я полагаю, что именно в этой речи ярко проявился существенный порок построения российского общества.

Долгие годы мы неверно понимали и продолжаем неверно понимать, что такое элита. Мы постоянно противопоставляем элиту народу и гордимся тем, что наш президент выражает мнение простых людей и отстаивает их интересы перед общественной и политической верхушкой. Всё это катастрофически неверно. Человеческое общество строится по иерархическому принципу: элита берётся не из воздуха – она представляет собой вершину общества, его «сливки», собрание лучших представителей народа. Глава государства должен не противопоставлять себя элите, а быть её частью и её возглавлять, он должен быть первым из аристократов, а не первым из народа, так как аристократия – это и есть первые из народа. Если элита общества не является его органической частью, если она паразитирует на нём, то такую «элиту» нужно менять, нужно вести целенаправленную деятельность по формированию новой аристократии, органично связанной с народом. Именно этим и должен заниматься глава государства.

Однако модель построения современного российского общества, во всяком случае, как она оформлена в общественном сознании, абсурдна: президент возглавляет народ, одновременно президент контролирует элиту, а народ и