Супруга опального магната - Юлия Бузакина

— Здравствуйте, Виктор Анатольевич. Я Глеб Максимович Акимов, нотариус.

— Но нам даже делить нечего, — непонимающе развел руками Виктор. — Да и полгода не прошло. К чему такая спешка?

— У меня есть для вас письмо, Виктор Анатольевич. Ваш дядя прислал его мне месяц назад вместе с завещанием и попросил отдать вам в тот день, как его не станет.

— Мне ни к чему его письма.

—Витя! — всхлипнула Евгения.— Папа умер! Ну, будь же человеком… Он не отдал тебя в приют, когда ты остался один после смерти матери! Неужели тебе сложно прочесть письмо?

Виктор втянул грудью воздух. Все происходящее казалось каким-то странным спектаклем. Не мог Анатолий Янковский умереть!  Это какая-то шутка…

— Ладно, я прочту, — взглянув исподлобья на сестру, пообещал он.

Нотариус кивнул и подошел к столу. Открыл свой дипломат и достал оттуда письмо с печатями. «Виктору Янковскому, до востребования». Что такого хотел сказать ему дядя? К чему такая спешка?

Виктор быстро разорвал конверт и впился глазами в текст.

По мере того, как буквы складывались в слова, он становился все бледнее.

«Дорогой Виктор! — гласил текст, написанный корявым дядиным почерком. — Если ты читаешь письмо, значит, меня уже нет в живых. У меня есть для тебя одна важная новость. Софи родила ребенка не от меня. Мальчик – подкидыш. Я бы убил ее и ребенка без особого сожаления (сам знаешь, как сильно я хотел собственного сына), но мне помешало одно обстоятельство. Мерзкая шлюха забеременела от тебя. Она поведала мне об этом, когда я в порыве ярости собирался отправить ее на тот свет и уже почти нажал на курок своего пистолета. Помнишь, ты как-то зашел к нам в клуб и очень много выпил? В тот вечер ты болтал лишнего. Ты хотел ребенка, клял свою Роксану на чем свет стоит, и глупая шлюха решила не предохраняться, чтобы в будущем заставить тебя признать малыша. А потом ей подвернулся я. Она не знала, что план с тобой сработал, пока ее не начало жутко тошнить в нашем свадебном путешествии. Я бы убил ребенка, но он твой сын, Виктор. В моей жизни был один настоящий наследник – ты, мой племянник. Если мальчишка имеет для тебя значение, отними его у моей жены и воспитай достойно. Она подсела на наркотики, и ничего хорошего дать ребенку не сможет. Гони ее в шею и не давай ни копейки. Дом в России я завещаю своей дочери Евгении. Надеюсь, я искупил перед тобой свою вину. Дальше все только в твоих руках».

— Что за…

Виктору казалось, у него в легких закончился воздух. В области сердца свело болью.

— Что там, Витя? — испуганно взглянула на бледного, как полотно, брата Евгения.

Он не ответил. Тогда она подошла ближе и забрала письмо у него из рук. Быстро пробежалась глазами по тексту и подняла полные изумления глаза.

— Твою мать!

— Какого черта!..

Виктор провел рукой по темным волосам и растерянно посмотрел на Рустама и нотариуса.

— Таша не должна ничего узнать, — твердо произнесла Евгения. — Сейчас лишние переживания ей ни к чему.

— Но как?! Как мы скроем наличие ребенка?!

— Надо позаботиться, чтобы шлюха держала рот на замке.

— Ты не понимаешь, Женя? Ребенок есть! Даже если Софи будет молчать, моя жизнь никогда не будет прежней! 

Впервые в жизни Виктор был в отчаянии. Он и представить себе не мог, что у него есть еще один ребенок. На миг он даже пожалел, что Анатолий Янковский оказался столь великодушным и не убил жену с подкидышем.

— Я сама встречу Софи в аэропорту, — уверенно повторила Евгения. — Поверь, она не скажет ни слова о ребенке.

— Даже если от Таши на время удастся скрыть это известие, Софи рано или поздно начнет шантажировать нас этим фактом.

— Надо дождаться ее приезда. В любом случае, сейчас мы ничего не можем предпринять.

— Рустам, надо договориться на кладбище о том, чтобы подхоронить прах, — повернулся к управляющему ночным клубом Виктор.

— Не волнуйся. Я обо всем позабочусь. Организацию поминок тоже возьму на себя. Как ни крути, а у нас с Анатолием было много общих дел. Вам с женой останется только прийти на похороны.

— А я позабочусь о том, чтобы Софи молчала, — мрачно произнесла Евгения.

…Весь день Виктор был сам не свой. Он не знал, как будет смотреть в глаза Таше. Сможет ли она принять тот факт, что у него есть сын такого же возраста, как маленькая Таисия?  Виктор был отцом маленькой дочери и знал, что такое быть ответственным за родного ребенка. Не было в его жизни никого дороже, чем маленькая девочка, которой он читал по вечерам сказки. А оказалось, что вопреки всем обстоятельствам, у него есть сын. Сын, которого он никогда не видел. Даже если Евгении удастся заткнуть рот Софи, и та покорно будет молчать, как сможет Виктор спокойно жить, зная, что его родной сын находится не под его опекой?

Они с Ташей еще не переехали, и наверх он поднимался, будто на казнь. Виктор чувствовал себя предателем.

Таша открыла ему дверь, и по горящим радостью глазам он понял – тест на беременность дал положительный результат.

Что-то оборвалось внутри.

— Дай угадаю, — через силу улыбнулся он. — Мы ждем ребенка?

— Да, — шепнула она.

Виктор прижал жену к своей груди. С нежностью поцеловал в макушку.

— Даже не представляешь, как я рад, — тихонько шепнул в ответ. — Обещаю, что буду самым хорошим папой для наших детей.

— Я знаю. Ты не можешь быть другим, — обняла его за шею она.

Позже, когда Тася уснула, они вдвоем выбрались на смотровую площадку. Был теплый и тихий сентябрьский вечер. В воздухе пахло осенней сыростью. Таша полюбовалась огнями внизу у набережной и села на диванчик у заснувшего до весны бассейна. Виктор улыбнулся. Сел рядом и притянул жену к себе.

— Ты очень переживаешь из-за дяди, да? — понимающе сжала его руку Таша.

— Не знаю, что я чувствую, — Виктор вздохнул и зарылся лицом в ее грудь. — Какое-то ощущение безысходности. Он всегда был главным в семье. А теперь и семьи-то нет.

— Есть семья, — тонкие пальцы Таши коснулись его волос. — Сестра твоя здесь, я здесь. Дети здесь. Твоего дяди не стало, но мы все рядом с тобой.

При словах о детях ему стало нехорошо. Кто он, тот сын, которого Виктор никогда не видел? Все ли с ним в порядке сейчас, когда дяди больше нет, а из взрослых рядом только подсевшая на наркотики гулящая девка? Он даже представить себе не мог, что в такой ситуации может оказаться его маленькая Тася.

«Интересно, мой родной отец, который отказался меня признать, хоть раз беспокоился обо мне? Когда меня отправили в Россию, к дяде, переживал ли он за то, как я буду совсем один? Мне ведь было всего одиннадцать. Конечно, одиннадцать не четыре, но все же... — крутились мысли. — А моему сыну сейчас столько же, сколько Тасе… Боже…»