Для отвода глаз - Джули Миллер

Потому что ему трудно смотреть на происходящее позитивно, когда в душе угасли радость и надежда. Так было до тех пор, пока дело не поручили Оливии Уотсон.

– Не сомневаюсь, ваш отец пытался найти убийцу Дэни. Если он обладает хотя бы половиной вашей решительности, он, конечно, делал все, что мог. До сих пор я не совсем понимал, как далеко пойдут Лиланд Эшер и сенатор Маккой, чтобы скрыть свой сговор. Зато понимаю теперь. Я постараюсь объективнее относиться к вашим коллегам.

– А вы в самом деле складно говорите. Как вы отнесетесь к тому, чтобы какое-то время помолчать? Мы не будем говорить ни о пожаре, ни о деле, ни о моих родственниках…

– Оливия, и все-таки кое о чем нам нужно поговорить.

О поцелуе. О том, какое тепло шло от него и разливалось по всему ее телу. О неожиданной эмоциональной близости. Только на сей раз все будет по-другому – не на бетонном тротуаре, в дыму.

Оливия не дура. Густой румянец подсказал: она прекрасно понимает, куда он клонит.

– Десять минут, Гейб. Прошу вас. Мне нужно кое в чем разобраться и собраться с силами.

– Значит, то, что между нами было, припишем вашей боязни мелких грызунов? И сохраним все в тайне?

Она сердито прошептала в ответ:

– Я не стану угрожать, что застрелю вас, потому что вы меня поцеловали.

– Вы поцеловали меня в ответ.

– Десять минут, Гейб! Иначе пойдете пешком. Договорились?

Он не собирался давить на нее. Они вместе расследуют убийство Дэни. Пока для него этого достаточно. Должно быть достаточно. Хотя ему трудно представить, что скоро они расстанутся.

И все же он так давно одержим мыслями о Дэни и так давно не прислушивался к своему сердцу, что не привык испытывать нечто другое, кроме горя, вины или гнева. Он будет дураком, если решит, будто сегодняшнее происшествие что-нибудь для нее значит. Может быть, ему тоже нужны эти десять минут молчания.

– Договорились! – Гейб подождал, пока она пристегнется, и тоже сел в машину.

– Говорят, ты проводишь время с Гейбом Найтом из газеты. – Дафф Уотсон распахнул перед Оливией дверь вестибюля Четвертого участка и принялся расталкивать сотрудников, чтобы никто не задел ее больную руку.

– Он консультант по делу, с которым я работаю. Убийство Даниэллы Риз.

– Старое папино дело?

Она кивнула, остановившись посреди выложенного мрамором вестибюля.

– Ты ведь был в больнице и видел, что Гейб и папа знают друг друга.

– Да, но решил, что вы познакомились случайно. Кир сказал, что он вчера был на месте пожара. И вы с этим Найтом уехали оттуда вместе.

– Он знает о деле больше, чем кто бы то ни было. Я надеюсь взять убийцу, который шесть лет назад вышел сухим из воды, подарить папе безупречный послужной список… И еще лейтенант Рафферти-Тейлор хочет, чтобы я помирила Гейба и наше управление. Чтобы он осветил нашу работу в положительном ключе.

Дафф, копия отца, только повыше ростом, сунул руки в карманы джинсов и досадливо вздохнул:

– Трудная задача!

– Дафф, он делает свое дело. Так же как мы.

– Да, но Найт все так извращает, что кажется, будто у него зуб на все наше управление!

– Даниэлла Риз была его невестой.

– Круто. – Дафф потер затылок и не стал продолжать.

– Я стараюсь понять его, вспоминая, как чувствовали себя мы, когда убили маму. – Оливия опустила голову. – Тогда я все время плакала и злилась на всех. – Отбросив воспоминания, она вскинула голову. – Я говорила и делала многое, о чем потом сожалела, пока папа и дядя Эл не нашли наркомана, убившего маму…

– Малышка, тебе тогда было всего девять лет. Мы тогда все то и дело огрызались… А Найт взрослый.

– От этого ему не легче. Может быть, Гейб осуждает нас, думая, что убийца его невесты причинит боль еще кому-то… или уже причинил.

– Ты на чьей стороне?

Оливия раздраженно выдохнула:

– Ни на чьей. Я просто излагаю факты.

Дафф осторожно коснулся пальцем царапины на ее щеке:

– Меня интересует только одно: рядом с Найтом тебя все время ранят.

– Строго говоря, все наоборот: его ранят потому, что он рядом со мной.

– Пока что я вижу другое: у тебя рука на перевязи и все лицо в синяках и порезах. – Дафф убрал руки в карманы. – Хорошо, что папа мне позвонил.

– Не надо ему было звонить. Если бы не Гейб, вчера я бы сгорела заживо. Он спас мне жизнь!

– Теперь ты его защищаешь? Слышал бы тебя папа…

– Будь папа сейчас здесь, я и ему сказала бы то же самое. – Оливия ткнула брата пальцем в грудь. – Вчера Гейб повел себя молодцом. Чтобы выбраться из горящего склада, мы с ним должны были работать вместе, сообща. Поверь мне, кто-то очень не хотел, чтобы мы оттуда выбрались.

Вокруг зеленых глаз Даффа образовались насмешливые морщинки.

– Вы что же, теперь вместе?

– Что?! – вскричала Оливия и толкнула брата. Один поцелуй после того, как оба чудом избежали смерти, еще не делает их с Гейбом парочкой.

– Нет, серьезно! Ты же его защищаешь…

Иногда она гадала, кто на самом деле в их семье старший.

– Иди работай. А мне пора наверх, на оперативку.

– Моя смена заканчивается в десять. Позвони, если тебя еще куда-нибудь нужно подвезти.

– Меня никуда не нужно подвозить. Ты и сейчас заехал за мной напрасно! Должно быть, ты страшно устал.

– Чашка кофе – и я готов работать еще три или четыре часа. Папа велел нам за тобой присматривать. А подвезти тебя мне ничего не стоит.

– Я сама могу о себе позаботиться. Точнее, могла – хотя сейчас я без машины.

– Пусть напарник тебя подвезет. А если не сможет, смело звони кому-нибудь из братьев. Ты ведь знаешь, мы для тебя на все готовы, малышка! – Нагнувшись, Дафф поцеловал ее в щеку и попятился к дверям.

– Ты хоть понимаешь, что мне двадцать девять лет и я давно не малышка?!

Дафф снова приблизился к ней, склонился к самому ее уху и прошептал:

– После того, что с тобой сотворил этот Брауэр… если Гейб Найт снова пробудит в тебе какие-то чувства, а потом бросит, придется с ним серьезно побеседовать.

– Мне няньки не нужны. А что касается моей личной жизни… молчали бы вы все, закоренелые холостяки! Я делаю свое дело, живу своей жизнью и прекрасно обхожусь без… – Но брат ее не слушал. Он уходил. – Дафф! Томас Уотсон-младший, я с тобой разговариваю!

Брат сложил вместе большой и остальные пальцы, изображая утиный клюв:

– Кря-кря! Старшие братья никогда не перестают заботиться о младших сестренках. Увидимся в воскресенье за ужином. Пока!