Сервантес - Андрей Красноглазов

В конце года происходит еще одно событие: 12 ноября Филипп II венчается со своей племянницей, доньей Анной Австрийской. Новой королеве исполнился двадцать один год, супругу — сорок три. Королева, чей портрет был написан Санчесом Коэльо, была симпатичной, миловидной блондинкой с розовой кожей, хотя и не красавицей.

Событие отмечалось с помпой, имели место все мыслимые развлечения и увеселения, кроме боя быков — корриды, которая была запрещена указом папы в 1567 году. И как ни упрашивали короля устроить любимое зрелище, он был непреклонен.

Сервантес не оставался в стороне от разыгравшихся военных событий.

О времени поступления Сервантеса на военную службу данные противоречивы. В солдатских списках армии Филиппа II его имя не встречается до 1572 года. Документы о «чистоте крови», однако, свидетельствуют, что он был на военной службе уже с 1568 года. Между тем то, что мы знаем о его жизни в 1568 году, исключает такую возможность. Судя по всему, Мигель и его родственники решили умышленно увеличить срок его службы в армии, чтобы скрыть инцидент с Сигурой и придать больше веса своим прошениям о выплате денег на освобождение Сервантеса из алжирского плена.

Есть свидетельство прапорщика Матео де Сантистебана от 1578 года, который утверждает, что до сражения при Лепанто Сервантес уже в течение года служил в роте под командованием капитана Диего де Урбины, «известного капитана из Гвадалахары». Эта рота входила в полк Мигеля де Монкады. Но вот беда — хронологически подразделение Урбины находилось в это время в Гранаде, завершая военные действия против морисков в Алпухаррасе, под общим командованием дона Хуана Австрийского, и прибыло в Италию только годом позже. Можно предположить, что, попав в Неаполь, где в это время формировались многие роты и полки и откуда, погрузившись на суда, отправлялись воевать в различные части света, Сервантес вступил в подразделение дона Алваро де Санде. Санде, будучи полковником испанской пехоты в Неаполе, был близким другом отца Мигеля Родриго де Сервантеса.

Военная служба в армии XVI века несла печать своего времени и, конечно, существенно отличалась от современной, но были и общие черты. Если в современной армии существует устав, то подобные документы, регламентирующие служебные обязанности и права солдата, были и в испанской армии. «Хороший солдат должен осознать, что с того момента, как его имя было занесено в королевские списки и выдано жалованье, он обязан вести себя достойно, как и полагается солдату, что он лишается свободы, которую имел и не может совершать плохих или низких поступков. Эта персона уже не принадлежит себе, так как уже находится на службе у короля и обязана выполнять все приказы своих воинских начальников… Хороший солдат должен сохранять спокойствие, если его жалованье или оклад задерживается… Быть вежливым и уважительно относиться к своим офицерам… Любой приказ офицера солдат обязан выполнить, не задавая вопросов» — так пишет Марко де Исаба в своей книге «Больное тело Испанской армии…» (Мадрид, 1594).

Такова была воинская мораль, вытекающая из понятия «королевская служба», здесь царствовали три главные заповеди: любовь к отечеству, католическая вера и честь воина. Сервантес их воспринял всецело. Он так высоко ценил военную службу, что спустя сорок лет после того, как ее оставил, уже будучи известным писателем, и в старости продолжал считать себя солдатом. Лиценциат Франсиско Маркес Торрес в одобрении (aprobacion) второй части «Дон Кихота» от 27 февраля 1615 года писал, что многие французские кабальеро, из тех, которые приехали с послом герцога де Майенне, расспрашивали его о возрасте Сервантеса, его профессии, происхождении, состоянии. И добавляет: «Я должен был сказать им, что он старый солдат, идальго и бедный».

Во времена Сервантеса и вплоть до правления Филиппа V не было четкого различия между сухопутной и морской службой, пехотинцы при соответствующем вооружении и обучении сражались и на морских просторах, командование также было единым. Солдаты были вооружены пиками, шпагами, аркебузами, мушкетами и т. п. Аркебузами и мушкетами вооружали только сильных, физически крепких волонтеров. Сервантес, так же как и его литературный оппонент Лопе де Вега, участвовавший в походе Непобедимой армады, воевал с аркебузой в руках. Она представляла из себя разновидность ружья: металлический ствол и деревянный приклад, стреляли из нее так же, как из ружья, а носили на плече. Мушкет был длиннее и большего калибра и при стрельбе его подпирали специальным держателем. Аркебузники считались легкими войсками, они вооружались дополнительно длинной шпагой. На плече, свободном от аркебузы, висела кожаная сумка с порохом и зарядами, голову увенчивал металлический шлем.

В солдаты не брали юношей моложе двадцати лет, но так как никакого документа, свидетельствовавшего о возрасте, кроме церковной книги, не было, то на службу брали в соответствии с внешними данными: рослый, крепкий — иди служить, щуплый, низкий — еще молодой, подрасти, окрепни.

Первые годы службы солдат учился владеть оружием, уважать офицеров и точно выполнять их приказы. Если же в бою солдат отличался, он получал некоторые льготы и преимущества перед остальными. Для получения чина сержанта надо было служить не менее двух лет, прапорщика — от двадцати пяти до тридцати. Капитанами становились, как правило, после тридцати двух лет службы в армии. Эта должность требовала от претендента авторитета, боевого опыта, умения отдавать и подчиняться приказам.

Трудно сказать, участвовал ли Сервантес в боевых действиях до Лепанто. Скорее всего нет, во всяком случае, прямых свидетельств этого не существует.

* * *

Трагедия Кипра и Никосии вызвала среди католического населения Европы всеобщую ненависть к неверным — туркам, что вылилось в массовое вступление в армию Священной лиги и невероятный подъем патриотизма. Уничтожение тысяч людей, единоверцев, побудило сытое большинство выступить на их защиту, рискуя собственной жизнью. Во второй половине XVI века такая защита веры была явлением повсеместным. Вспомним историю восьми (!) крестовых походов (последний в 1270 году). Или деятельность Святой Инквизиции как орудия защиты чистоты веры, решения которой поддерживались большинством населения. В последнее время среди специалистов-историков появилось поветрие выражать удивленно-негодующее неприятие института Инквизиции. Между тем эта организация с ее уставом, нравами и традициями являет собой исторический факт, который мы не вправе оценивать эмоционально, но только исходя из реалий того времени и умонастроений эпохи. А настроения и нравы были таковы, что еретиков и колдунов карали вплоть до применения крайней (но не ординарной) меры — сожжения на костре. Это была борьба за чистоту рядов верующих, которую поддерживало абсолютное большинство истинных христиан. Подобная борьба в разных ее формах имела место во всех странах и во все времена. К тому же чувство сословности и корпоративности, несмотря на ренессансный дух, было сильно развито после нескольких столетий Средневековья, что выражалось в абсолютном преклонении перед духовными наставниками — священниками.

Второго сентября будущий автор «Дон Кихота» прибыл из Неаполя в Месину на галерах маркиза де Санта Круса и Хуана Андреа Дориа в составе роты Диего де Урбины.