Под шепот сердец... - Люси Гиллен

— Целуемся?

— Цеуимся? — торопливо повторил Робби.

Кара отвернулась. Ее щеки залила краска, а на глаза навернулись слезы. Затем она услышала голос Эндрю.

— Вам пора возвращаться домой, — сказал он мальчикам. — И обязательно переоденьтесь к ленчу.

— А ты идешь? — поинтересовался Дугал.

— Да, — кивнул Эндрю. — Я только объеду озеро и сразу же вернусь.

— А мне можно с тобой? — с надеждой пропищал Робби.

— Спроси Кару, — сказал Эндрю, и оба мальчика умоляюще взглянули на девушку.

— Я ничего не имею против, — ответила она.

— А мне можно? — спросил Дугал, но Эндрю решительно покачал головой:

— В следующий раз поедешь ты. А сейчас проводи Кару домой. Ты же не хочешь, чтобы она потерялась на болотах?

— Нет! Ведь тогда не будет свадьбы! — воскликнул Дугал. — И большого торта не будет!

После того как мальчики отправились спать, Кара спустилась в столовую. Ее ожидал ужин в обществе Эндрю Кэмпбела, и надо сказать, что в данный момент девушку это совсем не радовало. Небольшое происшествие у озера никак не выходило у нее из головы, и от этого Кара пребывала в состоянии нервного возбуждения. Она испытывала неловкость еще и потому, что Эндрю вел себя так, словно ничего особенного не случилось. Разумеется, Кара понимала, что Эндрю поцеловал ее под влиянием нахлынувших на него чувств. Но каких именно, она не могла бы сказать.

Дугал тоже не забыл о том, что дядя Эндрю поцеловал Кару, и, когда его братик уже заснул, задал вопрос, которого Кара так опасалась.

— Почему ты и дядя Эндрю целовались?

— Ну, люди делают это тогда, когда они нравятся друг другу. Я, например, целую тебя и Робби перед сном…

— А дядю Эндрю ты целуешь перед сном?

— Не каждый вечер, — вышла из затруднительного положения Кара. — А теперь немедленно в кровать. — Девушка приподняла одеяло, и мальчик проворно нырнул под него. Затем он подставил Каре свое смеющееся розовощекое личико, и она с удовольствием поцеловала его. — Спокойной ночи, Дугал.

Когда она вошла в гостиную, Эндрю стоял у окна. Как всегда спокойный, самоуверенный. И в то же самое время Кара почувствовала, что он смущен, хотя и пытается скрыть это. За ужином они не обменялись ни словом, напряженная пауза затягивалась. И только приступив к кофе, Кара наконец спросила:

— Ты собираешься завтра навестить миссис Маккензи-Браун?

— Разумеется. Рода больна, и я должен оказать ей моральную поддержку, в которой она так нуждается. — Эндрю бросил на девушку быстрый взгляд. — Но если ты возражаешь…

— Почему я должна возражать? — удивилась Кара.

— Но ведь вас близкими друзьями не назовешь. Ты можешь сказать, если тебе это не нравится. Джеймс Макки, например, считает, что ты имеешь полное право возражать против моего общения с миссис Маккензи-Браун.

— Что за глупости! Я ничего не имею против того, чтобы ты навестил больного друга.

— Ну что, значит, вывесим белый флаг? — заулыбался Эндрю, ставя свою чашку на стол. — Ради сохранения мира и спокойствия.

Кара протянула ему руку, и Эндрю ответил нежным пожатием, задержав ее руку в своей чуть дольше, чем того требовали условия заключения сделки.

На следующее утро около одиннадцати Кара спустилась с мальчиками в гостиную, Агнес принесла им печенье, молоко и кофе. Эндрю, сидевший в своем кресле, вдруг поднялся и бросил беспокойный взгляд на часы.

— Ты уже уходишь? — спросил Дугал, удивленный тем, что дядя уходит, даже не притронувшись к такому замечательному печенью. — И мы с тобой?

— Нет, я иду один. К миссис Маккензи-Браун. Думаю, она не слишком обрадуется, увидев вас с Робби.

— Да, не обрадуется, — согласился мальчик.

— К ленчу я вернусь, — сказал Эндрю Каре, которая вышла проводить его в коридор. Она, конечно, не поверила ему, но возражать не стала, а лишь согласно кивнула.

Конечно, Эндрю вернулся не к ленчу, а к пятичасовому чаю. Мальчики с восторгом приветствовали своего дядю, Кара же проявила сдержанность. Ее большие карие глаза с тревожным любопытством взглянули на Эндрю.

— Как она? — поинтересовалась девушка.

— Не слишком хорошо, — ответил Эндрю. — В подавленном настроении. Хотя я не вижу причин для этого.

— Может, она просто голодная, — высказал предположение Дугал, откусив огромный кусок бутерброда с мармеладом.

— Не говори глупостей! — резко оборвал его Эндрю. — Это вовсе не предмет для шуток. Ты просто бесчувственный маленький негодник.

— Он не имел в виду ничего плохого, — вступилась за ребенка Кара.

Эндрю нахмурился, по-видимому, собираясь наброситься и на нее, но уже в следующую секунду виновато улыбнулся Дугалу.

— Да, да, конечно. Но она действительно очень больна и, по всей видимости, не скоро поправится. Кара, не могла бы ты… — Он замялся. — Не могла бы ты тоже навестить ее? Она хочет тебя видеть.

— Меня? — изумилась Кара. — Но зачем?

— Боюсь, она чувствует себя гораздо хуже, чем мы думаем. Рода пытается скрыть это, потому что она очень смелая женщина. Но некоторые детали говорят сами за себя. — Эндрю почти умоляюще посмотрел на Кару. — Мне кажется, она просто хочет помириться с тобой… Впрочем, я не настаиваю, так как хорошо понимаю, как ты к ней относишься. Я пообещал Роде лишь передать тебе ее просьбу, не более того.

— Хорошо, — кивнула Кара, намазывая маслом и клубничным джемом еще один бутерброд для Робби. — Когда мне нужно ее навестить?

— Может быть, завтра? — смущенно предложил Эндрю. — Я очень рад, что ты согласилась. Надеюсь, это не вынужденное решение. Я отвезу тебя на машине, а Агнес в это время присмотрит за мальчиками.

— Если ты не возражаешь, я бы предпочла пойти пешком, — тихо сказала девушка.

— Если тебе так удобнее, то конечно. — Во взгляде Эндрю явственно читалось, что он считает ее упрямой и нетерпимой. — Идти придется очень далеко, — предупредил он.

— Знаю. Мы с мальчиками много раз проходили мимо ее дома, когда гуляли по деревне. У меня будет время, чтобы привести в порядок свои мысли.

За весь день они больше ни разу не вернулись к этой теме. После ужина, когда девушка уже собиралась подняться в свою спальню, Эндрю неожиданно окликнул ее:

— Кара, почему все же ты решила идти в Локкрэ пешком?

— Я уже объясняла почему. Мне хочется немного подумать, прежде чем я предстану перед Родой Маккензи-Браун.

— Но о чем здесь думать? Рода просто хочет заделать образовавшуюся между вами брешь. Тебе остается только пожать протянутую руку.

— К этому я и должна подготовиться.

Эндрю подошел ближе, и она заметила: в его глазах было что-то еще, не только гнев. Он стоял перед ней, высокий, сильный, с упрямо сжатым ртом, и, глядя на него, девушка вдруг почувствовала, как сильно забилось ее сердце.