Пьянящая любовь - Эллен Сандерс

— Разумеется. — Еще бы Робин забыла имя соперницы!

— Так вот пару дней назад она вместе со своей матерью ужинала в том самом ресторане, где я работаю.

— Так, значит…

Счастливая улыбка, озарившая лицо Робин, удивила Эйдона, но он продолжил рассказ:

— Я попросил ее пока никому не рассказывать в университете о том, что работаю сомелье. Собственно, на учебу у меня почти не остается времени.

— Было бы желание, — скептично заметила Робин.

— Вот именно. Меня интересует только французская литература. И только потому, что преподаешь ее ты.

— Выходит, ты не водил Камиллу в ресторан.

— С какой стати я ее куда-то поведу? Более самовлюбленной девицы никогда не встречал. С чего ты это взяла?

— До меня дошли кое-какие слухи.

— Какие? — насторожился Эйдон.

— Пустяки.

— Я требую, чтобы ты ответила. Речь ведь идет обо мне. Ты сомневаешься в моей искренности? Если тебе кто-то сказал, то он…

— Нет, я слышала своими ушами, как Камилла рассказывала об ужине в ресторане… с тобой.

— Чепуха. Я перекинулся с ней парой фраз. К тому же в присутствии ее матери.

— А поцелуй на прощание?

Эйдон смущенно опустил ресницы.

— Ты целовался с Камиллой? — настойчивее спросила Робин.

— Она набросилась на меня. Спустилась вслед за мной в винный погреб, и… там все и произошло. Потом Камилла звала к себе домой. Позже, когда родители уснут. Робин, я сразу ей сказал, что люблю другую женщину.

Робин недоверчиво посмотрела на него.

— А ты ревнуешь, — поймал ее с поличным Эйдон. — Значит, ты тоже небезразлична ко мне.

— Эйдон, единственное, что меня сейчас волнует — это Салливан. Он взъелся на тебя.

— Мне плевать. Пусть отчисляют.

— А мне не плевать! — с надрывом возразила Робин. — Я заверила его, что он ошибается на твой счет.

— Какая разница? — Эйдон опустился на корточки у ног Робин, которая сидела на диване. — Я ведь уже сказал, что для меня действительно важно.

Робин тяжело вздохнула.

— Эйдон, пожалуйста… если ты лю… испытываешь ко мне хоть какие-то теплые чувства, сделай так, как я попрошу, ладно?

— Все что угодно, — поспешно ответил он. — Один поцелуй — и я исполню любое твое желание. Почти как в сказке о добром волшебнике.

— Перестань пропускать занятия. Докажи Салливану и прочим, что ты чего-то стоишь. А потом, если не передумаешь насчет… Франции и виноградников, уйди по собственному желанию. Зачем тебе клеймо нерадивого студента?

— Ты правда этого хочешь? — Эйдон явно был не в восторге от просьбы Робин.

Она кивнула в знак согласия.

— А где обещанный поцелуй? — с озорной улыбкой спросил Эйдон.

— После твоих первых успехов по другим предметам, — ловко вывернулась Робин. Однако тут же пожалела.

Разве она не сгорала от желания вновь почувствовать вкус и силу его губ? Разве ее не тянуло как магнитом к Эйдону? За ужином, когда Эйдон намазывал тост сливочным маслом, а затем надкусил его крепкими, белоснежными зубами, у нее перед глазами возникла картина, от которой перехватило дыхание. Как будто зубы Эйдона нежно покусывают ее обнаженную грудь. Все ее тело напряглось. Закашлявшись, она отвернулась и поспешила прогнать непрошеную мысль.

— Хорошо.

Безоговорочное согласие Эйдона вызвало у Робин досаду. Ей пришлось постараться, чтобы скрыть от него свое разочарование. Как некстати Эйдон вспомнил о послушании и пользе воздержания!

— Надеюсь, скоро ты осмелишься попросить меня об этом сама.

— Только после того, как Салливан признает, что ты лучший студент курса, — парировала Робин.

Тридцать первое октября. Единственный день в году, когда Робин гарантированно просыпалась с головной болью. А у нее как назло сегодня четыре пары! В канун Дня всех святых студентов словно подменивали. Нет, это не значит, что на лекции они являлись в костюмах колдунов, вампиров, ведьм, упырей и всяческой нечисти. Они даже не приносили с собой тыквы с фонариками внутри.

Однако настроение у них было соответствующее. Студенты Колумбийского университета — будущие министры и магнаты — оставались в душе озорными двадцатилетними хулиганами и шутниками. Вечером в студенческом кампусе непременно состоится костюмированная вечеринка, а затем студенты присоединятся к традиционному карнавальному шествию по Гринвич Виллидж и Шестой авеню, где обычно устраиваются основные торжества.

Хэллоуин давно стал самым любимым осенним развлечением американцев. Этакий народный праздник, которому по чистому недоразумению не нашлось места в списке официальных дат США. Поразительно, но каждый год люди тратят на него больше двух миллиардов долларов! Из них почти половину — на конфеты (больше чем в Рождество). Даже президент, скорее всего, отправится в этот день на вечеринку.

Все чаще американцы в этот день устраивают свадьбы. А в Балтиморе проводятся «броски тыквы» — соревнования для студентов-физиков на лучшее изобретение, которое не даст тыкве расколоться при падении с десятого этажа. Хэллоуин также стал поводом для благотворительности. В «карамельные банки» люди приносят конфеты для тех, кто сам не может их купить. Детям-инвалидам раздают специальные костюмы. В дома престарелых заранее привозят сласти, за которыми затем посылают ряженых детей…

Не успела Робин перешагнуть порог учебной аудитории, как мимо нее проносится черт с криком «Пакость или подарок!». Игра эта возникла еще в те незапамятные времена, когда кельтский праздник урожая Самхэйн только начал трансформироваться в христианский День всех святых. От ряженых детей, которые стучат в дверь, можно откупиться сластями. В случае отказа весьма велика вероятность обнаружить ручки дверей вымазанными сажей. Робин, к общему восторгу студентов, громко чертыхнулась. До чего же она ненавидела этот дурацкий праздник! Неужели лет через пять, когда Элис подрастет, она тоже притащит домой выдолбленную тыкву со страшным оскалом? Нет уж, она этого не допустит, даже если ей придется запереть дочь на ключ.

Что касается главного атрибута Хэллоуина — полой тыквы со свечой или фонариком внутри, то его история весьма занимательна. Жаль, что нынешние дети ее не знают. Легенда гласит, что этот фонарь изобрел скупой и хитрый ирландский кузнец по имени Джек. Он сумел два раза обмануть дьявола и получил от него обещание не покушаться на душу. Но за свои грехи не был допущен в рай. В ожидании Страшного суда Джек должен бродить по земле, освещая путь кусочком угля, защищенным от дождя тыквой.

— Всем всего наихудшего, — с кислой миной поприветствовала учеников Робин.

Дурное расположение духа и язвительность вызвала еще больший восторг. Робин привыкла общаться со студентами на дружеской ноге, в отличие от того же Грега Салливана, однако она вовсе не приветствовала панибратские отношения. Преподаватель должен быть хоть на полступеньки, но все-таки выше. Так Робин считала до встречи с Эйдоном Макдауэллом. Возможно, ее раздражало в их непонятных отношениях именно то, что они ставили крест на всех прошлых устоях и принципах. Робин ругала себя за слабость, но ничего не могла с собой поделать. К Эйдону ее притягивала какая-то нечистая, темная и таинственная сила. Оставалось только надеяться, что в ночь разгула нечисти она не совершит очередную ошибку и не примет приглашение Эйдона.