Опасная связь - Аннабел Брайант

– Не знаю. Мэтью, как обычно, не удостоил меня вежливым ответом, – процедила Амелия, бросив на брата яростный взгляд.

– Не будь дерзкой. Это неприлично, – отрезал Мэтью, в свою очередь, окидывая ее ледяным взором.

Большинство женщин опустили бы голову. Амелия вскинула свою еще выше. По какой-то неизвестной причине Ланден ощутил гордость за нее.

– Мне нужно ехать на другой конец города, так что я должен оставить вас.

Мэтью поднял трость.

– Я пришлю Мари, – объявил он и обратился к Амелии: – Уроки этикета были пустой тратой отцовских денег. Ты должна строже соблюдать приличия, особенно если мне придется искать тебе хорошую партию.

Кивнув на прощанье, он вышел.

В продолжение разговора Ланден не сводил глаз с Амелии и заметил тень досады, затуманившую прозрачные зеленые глаза при упоминании о замужестве. В этом он ее понимал, поскольку тоже не имел ни малейшего желания жениться. Любовь и все виды привязанности, необходимые для удачного брака, – последнее, чего он хотел в жизни. Но учитывая все усилия, приложенные, чтобы выдать ее замуж, судьба Амелии была решена. И все же она признавала, что могла бы быть счастлива, если бы вышла замуж по любви, а не по расчету. Но все было против нее. Как жаль! Он был на стороне девушки, не желающей, чтобы ею манипулировали.

– Я нашел место и все необходимое, чтобы выполнить ваше второе требование.

Ее лицо смягчилось. Глаза зажглись лукавством. Хорошо. Его слова попали в цель, чему он был рад.

– Просьбу, – поправила она, хотя на губах играла озорная улыбка. – Когда мы сможем встретиться?

Его сердце гулко забилось, но он тут же понял, что она имеет в виду урок стрельбы, и ничего больше. Несмотря на это, он оглядел ее с головы до ног. Она казалась чертовски красивой в одежде. Какой же она будет, если ее раздеть? Что-то в ее внешности напоминало об императрицах и богинях. Возможно, вызывающий разворот плеч или линия стройной шеи. Но, как и стоило ожидать, ее непокорные локоны, дерзкий взгляд и полные спелые губы пробудили далекие от галантности мысли и погрузили его в порочную фантазию.

Ланден сделал невероятное усилие, чтобы отвлечься от мрачной, запретной темы.

– В четверг днем вам подходит? – хрипло выговорил он. Прилив желания ускорил его пульс. Он подошел к камину, чтобы разворошить дрова. Но ему было не по себе. Как быстро Амелия способна низвести его до самых низких помыслов!

– Идеально! В субботу я поеду в Лейквью. Наш договор выполняется гораздо быстрее, чем я ожидала. Но и планы брата не стоят на месте.

Она следила за каждым его движением, и Ланден замер, зачарованный ее зелеными глазами. Сделав над собой усилие, поставил на место кочергу и прошел по толстому восточному ковру к месту, где она стояла. В дверях показалась Мари. Но Амелия знаком велела ей уйти и повернулась к нему. Ланден поднял брови, удивляясь тому, что она прогнала горничную, но Амелия весело рассмеялась при виде выражения его лица.

«Восхитительная плутовка».

– В этом мне очень необходимы ваши наставления, – шепнула она.

Ланден проглотил вертевшийся на языке ответ. Они каким-то образом оказались очень близко друг от друга, и хотя двойные двери были распахнуты, как всегда в середине дня, острое напряжение сгустило воздух между ними.

– Я уверен, что вы быстро овладеете этим искусством, при условии, что не направите пистолет мне в сердце.

«Этот орган уже выдержал достаточно ран, их хватит на всю жизнь».

– Я способная ученица, – выдохнула Амелия, словно боялась собственных желаний, и эта мысль еще немного ускорила биение его пульса, несмотря на то, что кровь уже грохотала в венах. Их взгляды скрестились, когда Ланден придвинулся ближе, так что между ними почти не осталось места.

Почему эта женщина отказывается от замужества и одновременно упорно старается научиться пользоваться пистолетом?

Это интригующее сочетание убедило его еще сильнее, что, подобно ему, она хранит в душе свои, никому не известные тайны.

– Не сомневаюсь.

Он впился взглядом в ее чуть припухшие губы. Никому нельзя обладать столь неотразимой красотой.

Он сделал еще шаг, повинуясь настойчивым приказам желания, а Амелия опустила глаза и уставилась на его рот, прежде чем снова поднять голову.

– Знаете, умение скакать верхом или стрелять из пистолета не даст вам той власти, которую вы ищете, – произнес Ланден.

– Не согласна, – упрямо возразила она. – Замужество почти не оставляет женщине выбора. Эти умения дадут мне ощущение…

– Безопасности? Силы?

Вопросы, заданные почти шепотом, казалось, ее смутили.

– Свободы. Возможности выбора.

На последнем слове она запнулась. Щеки залились румянцем.

«Она абсолютно очаровательна».

– Женщина может получить любую власть, если будет действовать мудро. Кокетливый взгляд, тонкий намек… И все же они предпочитают добиваться власти и теряют все свои возможности.

Ее губы раскрылись, словно она хотела запротестовать – или согласиться? Но этого он никогда не узнает. Всего несколько ударов его сердца они смотрели друг на друга, но, казалось, время остановилось. Ланден наблюдал, как улыбка покидает ее глаза, когда вроде бы шутливое состязание взглядов становится серьезным.

Амелия облизнула соблазнительные губы кончиком языка, и желание опалило Ландена раскаленным жаром. Каковы эти губы на вкус? Такие же терпкие, как ее слова, или сладкие, как само искушение?

– Миледи?

Голос дворецкого охладил его пыл. Но все же Ланден очень неохотно перевел взгляд в сторону двери. Амелия последовала его примеру.

– Да… Спенсер, – рассеянно ответила она, и ощутимая пауза между словами дала понять, что и она отдалась во власть запретного желания. – В чем дело?

Ее обычный тон, казалось, вернулся. Губы Ландена на мгновение сложились в некое подобие улыбки, но он тут же резко выдохнул и принял свой обычный суровый вид.

– Простите, что перебил ваш разговор, но у двери была оставлена записка. Полагаю, для джентльмена.

Спенсер повернулся к нему, и Ланден выступил вперед, чтобы взять записку. Никто не знал о его приезде, если не считать нескольких человек. Неужели это Добсон, извещающий о том, что не может предоставить свой дом для уроков стрельбы?

Он сломал печать. Амелия отпустила слугу и вернулась к Ландену.

Тот пробежал глазами письмо, и в его душу запустило острые когти сожаление. Грусть окутала сердце таким тяжелым покрывалом, что даже аромат жасмина и легкое прикосновение Амелии к его руке не смогли проникнуть сквозь пелену отчаяния.

– Что случилось?

– Прошу меня извинить.

Его голос звучал странно.