Завтра началось вчера - Марина Серова

— Именно так и сделаю.

— Правильно, сделайте. — Он немного постоял в раздумьях, что-то вспоминая, и вспомнил, будь он неладен. — А в аптечке у вас все лекарства есть? Проверим!

Триста.

Честно сказать, у меня в аптечке вообще не было никаких лекарств. Как у всех нормальных автомобилистов, там хранились аудиокассеты, которых помещалось там целых двадцать пять штук.

Надо было быстрее расплачиваться и уезжать, пока этот рэкетир не догнал сумму до полутысячи.

Не ответив на вопрос об аптечке, я попросила:

— Извините, мне кажется, что из прав вылетел один листочек, отдайте мне их, пожалуйста, на пять секундочек.

Поняв, что добился от меня сознательности в проблемах милицейской зарплаты, капитан отдал мне права.

Я спрятала их в сумочке и, не вытаскивая, положила в них три сотенные купюры, а затем отдала обратно капитану Ермилову.

— И правда тут не хватало трех страничек, а я и не заметил. Ну, за вашу сознательность придется вас отпустить, но, учтите, в следующий раз у вас могут отнять права.

— Да-да, конечно, — выхватила я у него из рук свои документы и заторопилась к машине.

Когда я уже села в кресло и хлопнула дверью, он снова подошел к окну:

— Постарайтесь как можно быстрее исправить неполадки автомобиля, а то на дорогах появились инспектора, не желающие относиться к нарушающим водителям так же сознательно, как я.

Действительно, я уже много раз слышала о гаишниках, отказывающихся от взяток и отбирающих за это документы.

— Постараюсь, как можно быстрей постараюсь, — пообещала я ему.

Капитан отдал честь и, довольный удачным уловом, побрел обратно к своей машине.

Я не стала заострять на этом внимания и поехала дальше, к пункту своего назначения — дому Игоря Белякова.

* * *

Вице-президент жил в стандартном для нашего города девятиэтажном доме на последнем этаже. Это было мне на руку. Чем я до одурения обожаю дома такого рода, так это тем, что тут всем на все наплевать, здесь даже соседи толком не знают друг друга, хорошо, если они хотя бы здороваются, а то ведь могут и вовсе не представлять, как выглядят в лицо люди, живущие за стенкой. Всем, живущим рядом, глубоко начхать — кто и как откроет дверь в соседскую квартиру, главное, чтобы их дверь никто не трогал.

Совсем по-другому обстояло дело в четырех— и пятиэтажных домах: бабки на лавочках у подъездов, расспросы встретившихся тебе соседских детей и старух, глазки, наблюдающие за тобой и твоими действиями, да и знание всех соседей по фамилии, имени, отчеству серьезно осложняли проникновение в чужую квартиру в таких домах средь бела дня.

Моему набору отмычек позавидовал бы любой домушник, так что с замком я справилась в считанные секунды и быстро юркнула в приоткрытую дверь, тихо захлопнув ее за собой.

Это была респектабельная трехкомнатная квартира, в которой хорошо если раз в неделю кто-то появлялся. Из мебели во всей квартире я обнаружила только диван, стул и два кресла, а также две табуретки и столик на кухне. И все. Зачем, интересно, нужно покупать такую огромную квартиру, чтобы там практически не появляться? Что-то здесь было не так, но вот что именно…

Ну и везет же мне с этим расследованием, так и в тюрьму загреметь недолго. Вдруг Кирсанов и меня под горячую руку вместе с Сергеем в кутузку упрячет, хотя в память о нашей дружбе не должен.

Странный этот химик какой-то, надо бы завтра всерьез за него взяться. Уж слишком много связанных с ним совпадений и странностей.

Чтобы отмести последние подозрения по поводу этой квартиры, я взялась простукивать пол и стены в поисках тайника. Мне был подозрителен такой спартанский образ жизни владельца квартиры. По своему опыту я знала, что часто квартиры покупают не для того, чтобы в них жить, а чтобы в них что-то прятать. И я оказалась права: рядом с газовой плитой был чуть приподнят линолеум, под которым простукивалось пустое пространство.

Под линолеумом лежали три доски, накрывавшие тайник. В тайнике находились папка, чемоданчик и пистолет с глушителем.

В папке лежали какие-то бумаги с бесконечными колонками непонятных мне чисел, многие из которых были исправлены ручкой или карандашом. Кейс оказался пуст, лишь в кармашке лежал клочок края газеты, на котором корявым почерком было написано: «734–257 с 15.00 до 19.30 Пароль ЖИК».

Я положила клочок на место.

Пистолет был наверняка с черного рынка и совсем еще новенький.

Я положила все на место, кроме папки с бумагами — решила сделать копию, вдруг пригодится. Недалеко располагался магазинчик, на котором рядом с вывеской была прикреплена написанная от руки табличка «Ксерокопирование». Через полчаса я вернулась в квартиру и положила папку с документами обратно в тайник.

Год назад

— И долго ты еще будешь тянуть с отдачей? — грозно спросил криминальный авторитет по кличке «Сапер».

— Нет, Сапер, скоро отдам, — начал оправдываться стоящий перед ним человек.

— Ты мне уже месяц отдаешь! Пойми, скоро проценты превысят твою сумму.

— Я понимаю, — виновато произнес должник.

— Да плохо, как видно, понимаешь. Макс, разъясни человеку понятнее, чтобы он осознал как следует.

Из-за спины Сапера появился один из трех гоблинов и подошел вплотную к должнику.

Молча Макс ударил его в солнечное сплетение, должник согнулся и закряхтел, затем колено Макса врезалось ему в лоб, а правая рука с сокрушающей силой упала на спину. Должник свалился на пол.

— Ну что, теперь лучше понял? — спросил, улыбаясь, Сапер.

— Да-а, — хрипло ответил человек, корчившийся на полу.

— Короче, через две недели не отдашь вдвое больше, пришью на месте. Врубился?

— Да. — Должник сплюнул на пол кровь.

— Вот и ладненько. Пошли, ребята.

На пороге Сапер повторил:

— Не забудь, две недели. — И, не дожидаясь ответа, захлопнул за собой дверь.

Должника звали Игорь Беляков. Он занял у Сапера пятнадцать тысяч долларов с тем, что отдаст восемнадцать. Деньги ему были нужны на покупку очень редких и дорогих химических реактивов, привезенных из Польши по нереально низкой цене. У Белякова имелись связи, которые могли помочь ему продать реактивы в пять раз дороже.

Однако продавцы оказались профессиональными польскими кидалами. В конце концов Беляков остался ни с чем, а отыскать предприимчивых продавцов пустых контейнеров было для него непосильной задачей. На этой сделке он потерял все свои деньги, а в долг взять было не у кого — у кого было можно, он уже взял.

«Все, через две недели я труп, — испуганно подумал он. — Я не смогу собрать тридцать тысяч».

Он пошел в ванную и умылся — из носа шла кровь.