Стихийное бедствие - Валентина Мельникова

— Нет, вы посмотрите, каков мерзавец! Лучшего друга закладывает! — с негодованием в голосе воскликнул Горбатов и обратил умоляющий взор на Анюту:

— Анюточка, милая, ради бога, не верьте этому проходимцу. Я ведь знаю его как облупленного. Просто он смертельно боится, что я вас отобью. А я сделаю это непременно. Хотите, начнем прямо сейчас?

Анюта рассмеялась и взглянула на Костина:

— А что, может стоит попробовать, Юрий Иванович?

— Попробуйте, — развел руками Костин. — Он же вам заявил: «Горбатова могила исправит!» — и не отступит, пока кому-нибудь рога не наставит.

Только скажи по правде, Володька, — Костин хитро прищурился, — сколько раз тебя этими рогами под нежное место поддевали, не помнишь?

— Все, я понял! — поднял ладони вверх Горбатов. — Гвардия не сдается, но приглашает всех отобедать в ресторан под названием «У трака»…

Ресторан оказался обыкновенной офицерской столовой, но очень чистенькой и уютной. Они расположились в дальнем конце зала и заказали сухого вина, фруктов и мороженого. Горбатов помешал ложечкой расплывшееся в вазочке розоватое месиво, бывшее недавно клубничным мороженым, и неожиданно серьезно посмотрел на Костина:

— Кажется, кое-кто окончательно спятил от местной жары. Пришел приказ — срочно привести в полную боевую готовность даже вышедшие из строя машины, те, что должны были отправить на металлолом. Одну старушку мы вчера подняли из руин.

Утром я ее осмотрел, а после обеда уже слышу, отправляют на полигон, на испытания. С полным боекомплектом. — Он откровенно печально вздохнул. — А я-то мечтал к маманьке забуриться на пару недель.

Она у меня под Саратовом живет. Пять минут пробежаться — и Волга! Это тебе не местный арык, где глистов больше, чем самой аш два о! Водичка — как ладони у девочки! Обнимет тебя нежно, ласково и что-то шепчет, шепчет… — Он мечтательно улыбнулся и слизнул с ложки мороженое.

Костин посмотрел на него заинтересованно:

— Что-нибудь серьезное?

Горбатов пожал плечами:

— Не думаю. Просто начальство решило, что мы тут с жиру бесимся, вот и заставило потрясти курдюками.

Костин сделал глоток из своего бокала и вытер салфеткой губы.

— Володя, если позволишь, я хочу кое-что уточнить. Ты слышал о человеке по фамилии Рахимов?

— Сулеймен Рахимов? — удивленно переспросил Горбатов. — Официально считается, что он мертв. В прошлом году люди Арипова прижали его в горах.

Там были крупные стычки, и пленных не брали. Мы не вмешивались, потому что приказов никаких не поступало. Поэтому наши танки простояли на приколе. А Рахимов якобы погиб при невыясненных обстоятельствах. Об этом сообщили проариповские газеты. — Он недоуменно поднял брови. — С чего ты им заинтересовался?

— Да ходят слухи, что он жив, — ответил Костин, — я услышал об этом сегодня утром.

Горбатов внимательно посмотрел на него:

— Кажется, теперь я кое-что понимаю. Наши генералы лишних телодвижений не совершают.

— Юрий Иванович, вы заметили? — прошлой ночью в городе было много войск, — произнесла тихо Анюта, — просто кошмар какой-то! Они всю ночь орали под окнами миссии и стучали какими-то железяками.

— Да, я заметил. — Костин пристально посмотрел на Горбатова. — Расскажи, что ты знаешь о Рахимове.

— Не строй из себя девочку, — усмехнулся Горбатов, — ты знаешь все лучше меня.

— А может, мне хочется знать мнение других?

Так сказать, объективное мнение.

— Так кто же все-таки этот Рахимов? У нас в миссии почему-то стараются о нем не говорить, — встряла в разговор Анюта.

— Кость в горле Арипова, — мрачно посмотрел на нее полковник Горбатов. — Причем Арипов обзывает его бандитом, а Рахимов предпочитал называть себя патриотом — вождем оппозиции, если не отцом нации. Но по отношению к России он был настроен более лояльно, поэтому там, наверху, — он многозначительно закатил глаза, — уже, видно, что-то пронюхали, и вся эта суматоха с ремонтом техники неспроста.

— Говорят, до того, как сообщили о его смерти, он хотя и скрывался в горах, но доставлял Арипову немало хлопот, — вновь подала голос Анюта. — Правда, до последнего времени никаких новостей о нем не поступало. Вполне возможно, что он и вправду мертв.

— Я думаю, у него хватило ума, чтобы воспользоваться слухами о своей смерти, залечь на дно и основательно подкопить силы, — усмехнулся Костин.

— А может, он болел или был ранен? — Анюта обвела мужчин вопросительным взглядом.

— Вполне вероятно, — Костин переглянулся с Горбатовым, — и все-таки, каковы твои соображения?

— Какие у меня могут быть соображения? — ответил тот уклончиво и посмотрел сквозь бокал с вином на Костина. — Просвечиваешь, поганец? И не стыдно тебе старинного кореша под монастырь подводить?

— Под монастырь? — рассмеялся Костин. — Я что, государственные тайны заставляю выдавать?

Или ты присягу давал на верность Арипову? По-моему, что ты, что я на одной флейте играем и заботимся, чтобы меньше крыс на наших границах плодилось.

— Ладно, не убеждай, — отмахнулся Горбатов, — и не считай меня идиотом. Мы с тобой подобных крыс вот так насмотрелись! — Он провел ребром ладони по горлу и наклонился к Костину. — В дивизии все повязаны специальным приказом. А по нему следует, что мы никоим образом не должны вмешиваться в местные дела и даже интересоваться ими.

Наше дело — держать границу на замке. Здесь стоит только сунуть свой нос, как сразу окажешься в таком дерьме! Были у нас случаи, в основном с рядовыми. Их мгновенно выслали в Россию и на год или два засадили за решетку. Но даже это лучше, чем попасть в руки Садыкова. В команде Арипова он самый главный головорез — начальник охраны, бывший гэбист.

— Понятно, — Костин разлил остатки вина по бокалам, — что ж, прошу прощения. Я и не представлял, в какой вонючей дыре ты исполняешь свой гражданский долг.

— Вонючее не бывает, — вздохнул Горбатов и залпом прикончил содержимое своего бокала. — Прости, конечно, но я заметил: как только появляешься ты на горизонте — жди беды.

— Как раз наоборот, я появляюсь там, где случилась беда. Она всегда приходит первой. — Он вдруг резко переменил тему. — Кстати, хочу тебя обрадовать. Твой любимый писатель, как его, Ташковский, остановился в одной гостинице со мной.

Сегодня видел его в баре. Пытался избавиться от похмелья с помощью сырых яиц и флакона шотландского виски.

Полковник досадливо махнул рукой и склонился к Костину.

— Думаешь, у меня сейчас есть время что-то читать? Признайся, Юрка, ты ведь не в отпуске, а?

— На кой ляд тебе знать это, Вольдемар? Возможно, у меня здесь личный интерес… — Костин покосился на Анюту.

— Я бы поверил, — усмехнулся Горбатов, — но ты слишком часто вешал мне лапшу на уши. Скажи только, ты нашел здесь то, что искал?