Валет - Николай Петрович Марчук

— Так вам только моя одежда нужна?! — просиял от радости охотник. — Так, это я сейчас мигом, господин, мигом. Конечно, нельзя в ваших обносках по лесу ходить, конечно, нельзя. Я сейчас, я мигом! Вы не переживайте господин, у меня все вещи чистые, жинка у меня добра хозяйка, она завсегда мне вещи чистит. Все чистое, без вшей и клопов!

Охотник сноровисто скинул с себя куртку, штаны и сапоги. Аккуратно все сложил и передал мне, потом он еще из своего мешка достал запасные портянки. При этом он так сиял, как будто я ему только, что не предложил отдать мне свою одежду, а подарил миллион долларов. И с чего такая перемена? Секунду назад сидел как насупившаяся мышь, а тут сияет как новый рубль. Странно, и чего он интересно подумал про меня?!

— А ты чего, засранец такой, подумал, когда я тебе приказал раздеваться? — презрительно скривился я. — Ты, что из этих, которые по мужикам, а не по бабам?!

— Никак нет! — всплеснул руками охотник. — Я как раз наоборот! У меня жена! Четверо детишек! Да, я еще к соседке заглядываю, когда её муж на промысел уходит и к жене мясника изредка захаживаю. Так, что я того, ого-го какой за женщинами охотник!!

— Ясно. Хвалю! Но, смотри мне, если, что, то я тебя сразу же в холопы спишу! — пригрозил я. — Твой друг долго бегать будет? Скоро ждать подмогу?

— Не знаю, господин, — честно ответил любитель женщин, — Висмут до господского лагеря должен добраться за пару часов, а сколько времени нужно будет чтобы сюда добрались стражники, я не знаю. Они же в доспехах, да еще и не обучены быстро ходить по лесу. Придётся их здесь обождать довольно долго.

Значит их всего двое. Что делать? Прирезать этого бедолагу, вернуться в пещеру, развязать братьев и сбежать с ними? Не вариант! Второй охотник, по имени Висмут убежал, а это значит, что когда он вернётся, то с легкостью выследит меня с Гнатом и Барсом. Переманить Ясина на свою сторону? Можно, но что мне это даст, Висмут все равно уже где-то на пол дороги к лагерю со стражниками. Ладно, сейчас что-нибудь придумаю.

— Дай сюда нож, — приказал я охотнику, требовательно протянув правую руку.

— Конечно, господин, — охотник подал мне свой длинный кинжал.

— За мной не ходи, сооруди пока себе какие-нибудь лапти, я вернусь пойдем к лагерю.

Кинжал был простенький и какой-то совсем не серьезный, по факту, просто острозаточенная железяка весьма дрянного исполнения. Рукоять — деревяшка, обмотанная кожей. В общем, даже близко не похоже на все киношные клинки. Ни тебе яркого блеска, правильных форм и усыпанных рубинами рукоятей.

Вернулся в пещеру, на пару минут остановился при входе, выглядывая, что там делает охотник. Любитель женщин возился с содержимым своего рюкзака. За мной не пошел. Отлично, значит будет жить.

— Вы как, очухались? — спросил я у братьев, лежащих связанными на полу.

— Господин, развяжите нас, — попросил Гнат.

Оба брата лежали на полу испуганно глядя на меня, видимо думали, что я приведу с собой охотников и выпущу их кишки наружу.

— Легко, — ответил я, перерезав путы кинжалом. — Ты со своей раной справишься или нужна помощь?

— Справлюсь, господин. Охотники снаружи живы?

— Живы, но там только один охотник. Второй побежал в лагерь. Поэтому я пойду с охотником в лагерь и уведу погоню отсюда подальше. А вы, как мы уйдем, выбирайтесь отсюда и заметая следы валите к замку Маршал. Там встретимся. Ясно?

— Но… — попытался что-то возразить Гнат.

— Никаких «но»! Ты ранен, поэтому из тебя боец никакой, а замковых людей, похоже много. Дай мне клинок в крови испачкать, чтобы выглядело, как будто я вас тут прирезал.

— Всё, бывайте, свидимся в ближайшее время возле замка! — помахал я братьям рукой на прощание и выбрался из пещеры.

Охотник соорудил себе обмотки из шкур и веревок на ноги. Меня он дожидался, сидя на стволе упавшего дерева. Нож с окровавленным клинком, охотник принял у меня совершенно спокойно, будничным движением вытер клинок о траву и предложил следовать за ним. О судьбе братьев, охотник не спросил, видимо догадался, для чего я брал у него нож.

Шли мы по лесу долго. Больше часа. Надо сказать лес был совершенно дремучим. Деревья огромного размера, я таких в нашем мире даже не видел. Какие-то были похожи на дубы, какие-то на что-то из хвойных пород, но попадались и величественные гиганты на подобие калифорнийских секвой. Реально здоровенные дуры, в высоту не меньше пары-тройки девятиэтажек поставленных друг на друга, а ствол в диаметре метров двадцать, никак не меньше. Рядом с таким деревом чувствуешь себя мелкой букашкой.

По дороге мы с охотником Ясином разговорились, правда разговор вели шепотом, потому что было видно, что Ясин все время прислушивается к лесу. Охотник рассказал, что замковые люди его силой заставили идти в лес и выслеживать меня и моих похитителей. В лагере нас ждут около двух десятков стражников, прибывших в лес верхом на конях. Командовал стражниками капитан Вельх, старый вояка, которому давно пора отбыть в Нижние миры, но замены ему никак найти не могут.

Я подробно расспросил про эти самые Нижние миры, и почему туда отправляют стариков. Выяснились весьма интересные подробности. Оказалось, что по достижению определённого возраста или утраты трудоспособности вследствие какой-то травмы, в общем, если провести аналогию с нашим миром, то при достижении каких либо условий когда человек не может сам себя обслуживать или кормить, то его ссылают в Нижние миры. Что происходит в Нижних мирах? Ничего хорошего там не происходит, условия жизни там отвратительные, поэтому попавшие туда старики и инвалиды долго не живут, погибают. Почему родственники не могут оставить очередного старика у себя и не отправлять в Нижний мир? Могут, вот только за него придется платить повышенный налог, который с каждым годом будет становиться все больше и больше. Поэтому родне выгоднее отправить старика в утиль, вернее в Нижний мир, и не платить за него втридорога.

Кому не нравилась эта чудовищная в своей логичности практика, те убегали от своих господ в леса и горы, где и жили в небольших общинах и коммунах.

В целом Ясин мне понравился, нормальный такой мужик, правильный и рассудительный. У него в котомке за спиной, был небольшой шмат копченого мяса и краюха грубого, черствого хлеба. Он с какой-то нескрываемой, детской радостью поделился со мной всем этим, и когда я искренне похвалил эту нехитрую пищу Ясин, аж, прям засветился от гордости. Похоже попав