Ночь богов. Тропы незримых - Елизавета Дворецкая

Проходя мимо тына, он снял свое маленькое заклятье с Просимовых внуков, воображавших себя щенками, а взамен наложил на ворота другое, охранительное. А то ведь родители на покосе, а дед еще долго будет сидеть возле следа, уводящего в недоступные человеку пространства, где отныне крылся его кровный враг. И Лютомер был не склонен недооценивать возможности немощного старика.

Лютава тем временем побывала у бабки Темяны. Та выслушала ее молча, пытливо посматривая на внучку.

– Знала я, что кто-то в нашей волости Бездну кормит, – наконец сказала она. – Уж лет пять замечала.

– И что же? – воскликнула Лютава. – Что же не сказала?

– Пять лет назад от тебя еще толку не было. – Бабка слегка усмехнулась. – Да и от брата твоего. А потом… Я два последних года было думала, не вы ли?

Лютава даже не сразу поняла ее, а потом, поняв, покраснела от изумления и даже негодования.

– Мы? – только и выдавила она.

– Вы ведь… в Лесу Праведном живете. – Бабка с намеком посмотрела на нее. – У вас все не как у людей. Я и думала: может, хотите силой запастись, чтобы… свой Лес Праведный обезопасить?

– Да что ты, бабка! – Лютава чуть не заплакала от обиды. – Да разве мы можем? Да разве бы нам в голову пришло?

– Ладно! – Своей загрубелой морщинистой рукой бабка потрепала ее по голове. – Знаю, что не вы. А на кого мне поначалу было думать? Числомера тут у меня, на глазах. – Она кивнула на «зрелую Марену», которая сидела с шитьем тут же в землянке. Та только пожала плечами: дескать, а мне-то зачем? – Велерог тоже не станет, а больше никому и не суметь. А вы двое – вы сила, – задумчиво проговорила старуха. – В вас Велес и Марена живут, пока вы вместе. Разойдетесь – потеряете их. Ну, не совсем, но часть силы уйдет. А силу терять жалко. Не каждый это стерпит.

Лютава сидела, не поднимая глаз. Бабка, наверное, единственная в волости знала, насколько полна их связь друг с другом и каким образом детям волхвы Семилады удается собирать в себе так много силы Велеса и Марены. Люди думали, что всему основа – происхождение Лютомера, который был зачат в священную ночь встречи Лады и Велеса и потому считался сыном Подземного Владыки. Это, конечно, само по себе значило немало, но бабка Темяна, как старшая волхва волости, знала, что половину силы Лютомеру обеспечивает его близость с сестрой Мареной. Будучи парой, они полнее других волхвов уподоблялись своим божественным покровителям, а ведь именно подобное обладает властью влиять на подобное. И пусть этим самым они нарушали строгий запрет, действующий для обычных людей, бабка понимала, что они не так уж виноваты и что их вина идет на пользу всему племени, поскольку привлекает милость Нижних владык. Но Темяна понимала и то, что эта близость с богами отдаляет ее старших внуков от человеческого рода. А значит, делает опасными.

– Я последний год другого виноватого ищу, – добавила бабка. – Да не найду никак. И Велерог ищет. Да молчат наши духи. Не знают они, кто Бездне служит. Знать, его помощник посильнее будет, раз умеет от нас следы прятать.

– Мы найдем, – упрямо пообещала Лютава. – Она хотела убить Люта.

И это самое означало, что найти Галицу и ее загадочного помощника, а потом сделать так, чтобы они больше никогда своих попыток не повторяли, отныне становится главной целью ее жизни.

– Вы найдете! – Бабка снова потрепала ее по голове. – Волки вы мои…

А в Ратиславле жизнь шла обычным порядком. Галицу никто не искал: княгиня думала, что та у Просима, а остальным не было дела, где она. В святилище уже стоял первый, зажиночный сноп, с нетерпением дожидаясь своей пары, на полях везде виднелись согнутые спины, простые повои женщин, беленькие платочки девушек, повязанные от солнца.

На третий день хоронили тех двоих, что погибли в битве с хазарами. Над лесом тянуло дымом со стороны спрятанного в глуши Марениного святилища, на поле у Солнце-Камня сродники устроили могилку, куда положили прах погребального костра. Хазарам надлежало благодарить своих богов, что в этот день они сидели в крепком овине за надежными запорами и не напоминали своим видом Ратиславичам, кто отправил на тот свет Порошу и Пичугу. Арсаман все это понимал и за весь день, пока Ратиславичи пили на погребальном пиру, вообще не высовывался из Замилиной истобки, но тем сильнее хотел поскорее вернуть свободу своим людям, которые сейчас оставались совершенно беспомощны.

Поэтому на следующий день он прямо на рассвете отправил на Волчий остров самого молодого из своих товарищей, купца по имени Карсак. Хмурый Дедила не сразу согласился позвать варгу, но наконец постучался в дверь маленькой землянки на отшибе, предназначенной для волхвы. Там жила Лютава, однако на стук через некоторое время открыл Лютомер – полуодетый, с растрепанными длинными волосами, хмурый и невыспавшийся.

– Просит вас Арсаман и прочие хазары пожаловать в Ратиславль, о выкупе сговориться, – сказал Ячмень. – А то уж больно у купца за сестрича сердце изболелось, говорит, – сидит ведь, бедный, взаперти, света белого не видит. Волхва-то дома теперь?

– Скажи, пусть ждут, спит она, будить не буду, – недовольно бросил Лютомер.

– Ну, вот! – вздохнул Ячмень и выразительно развел руками, обращаясь к Карсаку. – Да вот еще: не знаешь ли, варга, куда Плакушка наш подевался? Князь говорит, к вам его посылал, с поясом, да что-то нет его и нет. Где же загулял-то?

– Загулял он туда, откуда не вернется, – ответил Лютомер. – Помер ваш Плакун.

– Ты что? – изумился Ячмень. – Здоровый же парень был, что ему сделалось-то?

– Боги так судили. – Лютомер не собирался рассказывать подробности. – Вышел срок. Если кто с жертвами придет, пусть Хортогостю поклонятся, он могилку покажет.

Но Карсак, имевший строгий наказ без варги не возвращаться, уселся на землю на краю поляны и приготовился ждать. Лютава появилась только ближе к полудню, причем в мелких складках кожи вокруг глаз еще задержались черные следы угля. Вчера во время погребального обряда она от имени Девы Марены справляла свадьбу – семнадцатилетний Пороша, сын Глядовца, умер неженатым, а стало быть, его смерть есть свадьба с Мареной. Именно ей, Деве Марене, надлежало принять его дух и проводить правильной дорогой – чтобы он, очистившись силой Сварога, смог вернуться и возродиться в каком-то из новорожденных сыновей рода. В этом состоит одна из основных обязанностей родовых волхвов – сопровождать на тропах Навного мира духи умерших членов рода и встречать духи новорожденных, чтобы род не уменьшался, чтобы не прерывалась священная цепь поколений. Когда родится тот младенец, теперь же или через сто лет, – кто знает? В Навном мире нет времени, главное – выбрать верную дорогу.

Но такие вещи волхвам всегда тяжело даются, поэтому сегодня Лютава еще чувствовала себя разбитой. Всю ночь Лютомер белым волком провожал ее блуждающий дух по тропам Навного мира, не подпуская к черной Бездне, которая в таких случаях особенно жадно тянет к себе, поэтому сам устал и не выспался.

Поднявшись, они сразу ушли на реку – хоть время купания миновало, но только текучая вода смывает с души и тела следы Навного мира. Вернулась Лютава с мокрыми волосами, но ожившая и похожая на живую девушку, а не на Деву Марену. Все это время посланцы терпеливо ждали. Наконец, поев каши, расчесав подсохшие волосы и заплетя косу, Лютава оделась и была готова идти.