Рабство - Дарья Ковальская

– Идем, – поцеловав руку, повел вниз.

Олег поднял мой сарафан и вновь помог одеться.

Глядя сквозь панорамные окна на первом этаже, не верила, что это со мной происходит. Какую-то неделю назад я жила с родителями в их небольшой двухкомнатной квартире в пятиэтажной хрущевке. А сегодня я с самым красивым мужчиной, какого довелось видеть, и мы отдыхаем на одном из лучших курортов мира. Просто мечта. Сказка. Чудо… С одной пребольшой ложкой дегтя. Я для него сексуальная рабыня. И для всех вокруг.

Мы сели за стол, на котором уже были разные заморские яства: крабы, креветки, неведомые мне фрукты. Начиная уплетать все за обе щеки, решила поднять важную тему. Ту самую, обсуждение которой мы прервали так некстати… Только не тараном, а мягко. Нежно… Так, как того сам Олег желает.

– На сколько дней мы здесь? – специально сделала акцент на слове «мы».

– На три дня.

– А какой сейчас день недели? – поинтересовалась не из праздного любопытства.

– Не знаешь? – улыбнулся.

– А откуда мне знать? Я сначала проспала несколько дней под клофелином, потом вот сюда везли под наркозом, – сделала безразличный вид. – Доктор, кстати, сказал, что у меня что-то серьезное с почками из-за этого.

Олег перестал есть своего краба и посмотрел на меня уже без тени улыбки.

– А назад тоже ведь полечу под наркозом? – сильнее нажала на него.

Желваки на его челюсти ходили ходуном, он сидел как статуя и не моргал. Сказать Олегу явно нечего на это… Привез, значит, нужно в любом случае везти назад. Только как? Снова погружать в наркоз, иначе я проболтаюсь на таможне. А если будет еще одна анестезия, не факт, что это не причинит непоправимый вред здоровью. Или вообще в кому впаду из-за почечной недостаточности… Ну, или умру. На его совести будет смерть или инвалидность девушки, которую он захотел лишить невинности. Как теперь ему с таким грузом жить?

Понимая, что если бы мне задали подобный вопрос, да к тому же я бы была повинна во многих бедах одного человека, то точно не знала бы, что ответить… Вот и он, взрослый мужчина под 40, смотрит на меня, сгорая от стыда. Олег и слова не может произнести. Каждая секунда молчания давила тяжким грузом и на меня. Каково же было ему, я понятия не имела.

Он тяжело вздохнул и продолжил есть краба.

– Да, придется тебе снова под наркозом лететь, – ответил мне, не глядя в глаза.

Каждое слово было как ножом по сердцу! Олег, ты серьезно? Только что ты ласкал меня. Я уверена, ласкал, как ни одну другую женщину. В этот момент ты любил меня. Во всяком случае, когда ты проникал в мое тело, ты проникал и в мою душу. Я любила тебя… А теперь ты ранишь мою душу! Топчешь! Уничтожаешь! Вытираешь ботинком, как будто мое сердце это мерзкий жук, которого срочно нужно раздавить…

Слезы жгли глаза. Но я не плакала, а лишь смотрела на него. Опустив взор в свою тарелку, взяла в руки краба, чтобы продолжить есть…

Ком не лез в горло. Тошнота накатила и меня… стошнило… Бросив на стол бедное безвинно погибшее животное, которое я не могу есть, побежала через другую дверь на улицу. Через ту, которая вела к побережью. Кругом на многие километры никого. Некому помочь мне!

И я бежала! Бежала! Бежала! Слезы накрывали мое лицо! Олег, ну почему ты так жесток?! Сорвала с себя дурацкий сарафан и оказалась абсолютно голой. Где-то за спиной слышала его крики.

– Оля! Что ты делаешь?

Взглянула на большие волны, каких никогда не видела в жизни.

Пошла в воду… Это конец… Здесь я и умру!

Буйные волны сбивали с ног. Но им меня не остановить. Не могу сбежать, значит, и помру здесь. Утону, сгину. Пусть останется на совести этого гада Олега.

Начала двигаться, ускоряя шаг, так как сноб уже догонял меня.

– Оля! – орал он в спину как умалишенный.

Волна накрыла меня с головой и я отпустила себя. Закрыла глаза и расслабилась. Пусть океан решит, жить мне или умереть. Не хочу жить. Только что Олег подарил мне маленький лучик надежды, только что заставил поверить, что любит. А оказалось все куда приземленнее. Не любит – просто использует.

Через полминуты под водой безумно захотелось дышать. И я вдохнула колючую, леденящую легкие воду…

* * *

– Оля! Оля! Оля! – голос Олега звучал в ушах как барабанная дробь.

Кругом темно. А потом резкий яркий свет, слепящий глаза и проникающий везде… Тошнота накатила и меня начало рвать. Открыв глаза, увидела склонившегося надо мной Олега, который придерживал мою голову. Вид у него был крайне испуганный.

– Дура! Какая же ты дура!

– Зачем ты меня спас? – спросила не своим голосом.

Горло очень сильно болело. Хотя нет, не горло. Это болели бронхи… Грудь горела огнем. Пытаясь собраться с мыслями, смотрела на него, испепеляя взглядом.

– Зачем ты меня спас? – повторила вопрос.

Ну какой смысл? Получил свое, теперь можно и избавиться от девчонки. Или за то, что «испортил товар», не вернул в целости и сохранности, получит «санкции, штрафы». Так? Должно быть, причина только в этом. Потому что каких-то моральных ценностей у Олега и близко нет. Он не способен к состраданию. Не может любить.

А я, дура, влюбилась в него по уши. Даже перед ликом смерти видела его глаза… Вспоминала каждый миг, что мы были вместе.

Не отвечая на поставленный мной вопрос, Олег осматривал меня. У него был крайне озабоченный вид.

– Почему молчишь? – вновь спросила его. – Зачем меня спас?

– Оля! Почему ты меня не слышишь? Почему не доверяешь?

– Доверять тебе? Ты, должно быть, шутишь! – опешила я.

– Не нужно так! Я тебя вызволю! Доверься мне! Ну почему ты торопишь события? Да, тебе придется потерпеть. Но иначе нельзя! Я не могу подставить под удар свою семью.

– Зачем ты меня сюда привез? Чтобы я исполнила твое желание? Чтобы отдала свою девственность? Так? Ну зачем теперь изображать какую-то заботу и интерес. Отправляй меня уже к лысому. Пусть и он поживиться. Тем более не брезгливый он после тебя меня брать. Получил, что хотел, вези назад! Я не хочу быть в твоей чертовой Доминикане, не хочу быть рядом с тобой! – говоря каждое слово, хотела нанести максимальный эмоциональный урон.

Мне и самой было больно от своих слов. Ведь я не хочу уезжать отсюда, не хочу его оставлять. Этого поганого говнюка, который чхать на меня хотел. Видно, у него представился отпуск на три дня, вот и притащил меня сюда. Время не хотел бы тратить на подбор другой девочки, поэтому именно мне «так повезло» оказаться в его объятиях сегодня.

– Оля, я не буду верить тому, что ты говоришь. Прекрасно понимаю, твои чувства. Ты считаешь меня предателем, Иудой. Но это не так. Когда убедишься в этом, будешь жалеть о своих словах, но я тебе заранее скажу, что прощаю тебя.