Прости меня - Алекса Мун

разрывает от удовольствия и дурманящих мыслей, я сама тянусь к его губам и целую Мирона. Наш поцелуй похож на фейерверк. Он ощущается всем телом и каждой клеточкой.

Мне так хорошо сейчас…

— Сильнее… — я не контролирую больше себя. Просто беру от слияния свое.

— Тебе мало меня? — ухмыляется Мирон, до краев опьяненный нашей близостью.

Он начинает сильнее раскачиваться и сжимать мои ягодицы. Пальцы находят запретное тугое колечко и начинают массировать.

— Так, достаточно? — вгрызается зубами в шею. — Или чуть-чуть глубже? — издевается. В этом тоне прослеживается настоящий Мирон.

Или настоящим он был когда три минуты назад стоял на коленях и доводил меня до исступления языком? Честно, я уже запуталась… но мне нравится и то и то.

— Хочешь продолжим в спальне? — выдыхает в губы. — Я могу так всю ночь…

— Нет, давай закончим это здесь.

— Хорошо, — упирается лбом в мой лоб и от удовольствия от быстрых и коротких толчков, продолжает: — тогда я кончу в тебя.

______________Приветствую вас в горячем продолжении! И предупреждаю сразу — пристегнитесь! Сейчас мы стремительно полетим на эмоциональных горках.

Глава 18

Шум воды смешивается с тяжелым дыханием. Становится невыносимо жарко и неуютно в собственном теле.

Мирон замечает изменения в моем поведении и вновь утягивает в «себя». Заставляет переключиться на удовольствие от прикосновения и доводит наш секс до логического завершения. Он кончает в меня и еще некоторое время находится внутри. Не переставая гладить, будто в последний раз хочет насытиться мной.

Тщетно. Больше я ему ничего не могу дать. И так он получил слишком много.

— Идем в спальню, — Мирон опускает меня на ноги и я хватаюсь на его плечи. Ноги совершенно не держат.

Мирон не перестает меня целовать. Утягивать в этот порочный вакуум, где кроме нас нет больше никого. Это приятно. Это до безумия приятно и в то же время так неприятно.

Я поддалась искушению.

— Ты иди. Я немного задержусь. Но…

— Что? — Мирон прижимается своим телом, вдавливая меня в мокрую стенку. Я ощущаю, как по бедру стекает его семя и тут же смывается водой. — Что, но?

— Я хочу, чтобы ты ушел…

— Ты ведь это не серьезно? — режет меня ледяным тоном. — Не серьезно ведь?

Спустя пару секунд хмурого взгляда, Мирон отпускает меня. Делает шаг назад и проводит рукой по лицу, вытирая капли воды. А потом он уходит, а я остаюсь «немного задержаться»…

«Немного задержусь» — длится намного дольше, чем планировалось.

Вы что-то слышали о стадии принятия неизбежного? Отрицание, гнев, торг, депрессия? Принятие?

Так вот со мной ничего подобного не происходит. Никакого торга или отрицания, тем более депрессии или гнева… Я просто нахожусь в диком ужасе, на самом дне отчаяния. Мне одновременно хочется провалиться сквозь землю и побежать к Янису, чтобы рассказать всю правду. Ведь мой муж не заслуживает такую меня.

Что будет дальше? Если я приду к Янису и поведаю ему об измене, вероятнее всего он убьет меня. Потом он убьет Мирона.

Есть второй вариант. Можно просто сбежать с Мироном как двое влюбленных. И… скрываться всю жизнь… ведь Янису будет не понятен такой поворот событий и он захочет узнать правду.

Я выключаю воду и смотрю в свое запотевшее отражение на зеркальной глади, там силуэт падшей женщины той, которая презирала измены. Той, которая изменила сама.

Мне так не хочется сейчас выходить к Мирону. Знаю, это неизбежно, но потянуть время никто не запрещает, ведь так? Мне просто нужно еще немного побыть наедине с собой, чтобы понять как жить эту жизнь дальше?

Он не уйдет. Этот упрямый парень, теперь точно не оставит меня в покое.

Когда я выхожу из ванной, меня встречает на удивление пуская квартира. Заглянув буквально в каждую комнату, я убеждаюсь, что Мирона нигде нет. Буквально нигде. Мало того, что нет Мирона, так еще нет и его вещей.

Куда он исчез на ночь глядя? Получается, он действительно прислушался ко мне, он получил что хотел, и исчез? От этого осознания мне становится не по себе. Так плохо, что к горлу подступает ком тошноты. Но, почему? Ведь я сама его прогнала…

Это к лучшему. Он получил секс со мной, об этом никто не узнает и мы больше не увидимся. Вот только это мне не поможет отмыться от грязи и подняться со дна.

Убедившись, что комплект ключей находится на тумбочке и трижды перепроверив входная дверь закрыта или нет, я падаю на кровать. На удивление, засыпаю очень быстро, но вот сны красочно описывают мое состояние. Они мрачные и пробирают до дрожи… мне снятся страшные монстры, которые берут под контроль мою жизнь.

Утро выдается тоже не из приятных. Кажется, я ступила на черную полосу и пошла вдоль нее. Утром я проснулась в крови…

Мне показалось, что сон до сих пор не оставляет меня в покое и не растворился с появлением первых лучей. То что я вижу это не сон. У меня откуда не возьмись, началось кровотечение.

Открыв приложение на телефоне, я понимаю что у меня приличная задержка и скорее всего пошла менструация, но по виду и ощущениям это не так.

Не теряя времени, я записываюсь на прием к гинекологу.

В голове тысяча мыслей и все они плохие. Все что со мной происходит — это последствие одной чудовищной ошибки.

Я. Он. Горячий душ. Слишком много эмоций и разрушающей похоти.

Где же сейчас Мирон? Он ведь так любит меня. Куда исчез. Получил что хотел и резко разлюбил? Он разрушил мою жизнь…

Хотя причем здесь он? Я сама все разрушила, а следующие новости разрушат меня окончательно.

— Вы беременны Ольга, — говорит мой гинеколог. — Пожалуй это единственная хорошая новость…

— Этого не может быть, — отмахиваюсь.

— Срок очень маленький и скорее всего эмбрион не выживет. Мы сделаем все что в наших силах, но нет никаких гарантий, что не начнется отторжение.

— Вы шутите? Я не могу быть беременна.

— Вы принимаете противозачаточные? — врач отрывает от экрана и внимательно смотрит на меня.

— Нет.

— Вы с мужем предохраняетесь?

— Нет…

— Надеюсь, вам не составит труда сложить «два плюс два»?

Сорванная беременность — это моя расплата за измену?

— Я оставляю вас здесь под наблюдением. Сейчас вас оформят в палату и мы обсудим дальнейшие действия. Возможно, общими усилиями нам удастся сохранить ребенка, но вы должны меня слушаться. Или у вас другое мнение на этот счет?

— Нет, никакого мнения. Я сделаю все, что вы мне скажете…

Это настоящее испытание