Страсть Дракона - Полли Еленова

У Сары купальня едва ли не больше спальни, всё красно-чёрно-золотое, кое-где пол и стены выложены странными, поблёскивающими камушками, горячими и чуть влажными от ароматических масел. Кара чувствует, как быстро меняется её восприятие окружающего мира: она чувствительнее к звукам и запахам, горячая вода лишь привлекает, не причиняя никакого дискомфорта, действия других людей часто раздражают и вызывают агрессию. Это-то и пугает больше всего. Она видела, как легко завёлся Заро, не совладав со своими эмоциями, и теперь гораздо лучше понимает, что произошло. Даже люди иногда срываются и творят жуткие вещи, когда и жизнь, и чувства выходят из-под контроля, а тут дракон, который, к тому же, мстил за свою…

— Ты такая красивая, не знаю, что-то в тебе притягивает, это сложно объяснить, — Сара прерывает размышления, подплывая ближе и принимаясь мять белые, узкие плечи Кары.

Она могла бы дёрнуться в ответ на эти действия, но решила успокоиться, выдохнуть и принять всё, что происходит. Чтобы не навредить не себе, не другим ещё больше.

Ангус отказался от неё, это чувствуется даже в том, как ноет тело. Ну и пусть. Пусть она останется здесь. Он так решил. И выбора нет.

Они сидят в большом угловом джакузи, в пене и едва ли не в кипятке.

— Твоей, то есть, я не буду жить в гареме?

— Если будешь хорошей девочкой, у тебя будет своя комната…

— Ясно.

Сара целует Кару в шею, притянув её между своих объемных, гладких бёдер, касается груди, горячей ладонью проходится по животу и шее, а затем ведёт руку ниже.

Кара разворачивается, сейчас ей совсем не хочется ласки, но она готова ублажить свою Госпожу, если это поможет обеспечить комфорт, да и… Властвовать над Сарой даже приятнее, чем подчиняться ей. А настрой у неё такой, что она может это позволить. Каким-то образом Кара это чувствует. Может быть, по взгляду жены дракона, или по невидимой, дрожащей между ними нити, скрепляющей их в этот интимный момент.

Её глаза мерцают, когда она поддаётся вперёд и целует Госпожу, принимаясь поглаживать её внизу. Кусает за пухлую нижнюю губу, кровь на вкус сладкая, пальцы проталкивает глубже, поцелуями спускается ниже. Заставляет Сару приподняться над водой, касается губами нежной кожи, проходится языком по внутренней линии бедра и возвращается.

Сара дрожит и постанывает под руками и губами Кары, но всё поглощает шум воды, пара становится всё больше, нарастает алое свечение от камней. Они будто сплетаются в одно целое где-то в облаках, залитых закатным светом.

Сплетённые в одно целое, они лежат на кровати, тяжело дыша с одинаковыми улыбками на алых, будто воспаленных губах.

— Как хорошо, почти как с Клаусом… — тянет Сара, проводя влажными пальцами по складкам простыни.

— Что ж, я рада, если так, — Кара приподнимается на локте, сдувает с лица прядь волос и оглядывает драконью жену, её румянец на смуглой коже, выступившие от слишком ярких ощущений слёзы на глазах, что тут же испаряются из-за непреодолимого жара, вздымающуюся объёмную грудь… — Скоро рассвет… Я была хорошей девочкой?

Сара усмехается.

— Хочешь уйти прямо сейчас? — и приподнимает бровь. — Это что, был секс в обмен на комнату?

— Это был секс. А теперь я устала, и будет не хорошо, если Клаусу придётся делить со мной вас, моя Госпожа. Я… опасаюсь разъярённых драконов.

Сара запускает пальцы в её волосы, чуть влажные у корней. Тянет Кару на себя и глубоко целует.

— Помни, что ты не станешь драконом в одиночку, и ты не родилась среди них, чешуя не повлияет на статус. Зато я — могу.

Кара впервые за вечер даёт слабину и валится назад, на кровать, прикрыв тяжёлые веки:

— Всё слишком быстро для меня, у тебя было так же?

Сара качает головой и надувает губы.

— Я дочь дракона, мой род имеет определенный вес, прости.

— Ясно.

Да и вряд ли кто-то может посоветовать ей, что делать дальше. Одно понятно — надо выживать.

— Мне как-то… дурно.

Саре это не нравится, но она поднимается накидывает полупрозрачный халат и протягивает Каре руку.

— Идём за мной.

Они идут по мозаичным коридорам, проходят несколько площадок с фонтанами и пальмами, краем глаза Кара даже замечает комнату, похожую на пещеру, вырезанную в скале вместе с предметами интерьера, что сливаются с полом и полотком. Интересно…

Её приводят в другое место, просторное и светлое, рядом с покоями гарема.

— Вот, это одна из гостевых спален, у тебя будет отдельная ванная и выход на балкон. Я позову, когда понадобиться.

Кара выдыхает облегченно:

— Спасибо.

Но Сара прижимает её к стене:

— И это всё? Поблагодари правильно.

Словно на автомате, Кара опускается на колени и поднимает на Госпожу мерцающий взгляд, а затем касается губами пальцев её ног.

— Хорошо.

Кара замечает охранника, что занимает позицию у её двери, когда уходит Сара.

— Что ж, хоть так… — она валится на кровать, чувствуя, что скоро потеряет сознание от усталости, но подкатывающая к горлу тошнота заставляет вскочить и умчаться к ванной. — Чёрт…

Снятся сильные руки, обнимающие её. Нагретый жаром тела серебрянный перстень на пальце с голубым граненым камнем. Его грудь прижата к её спине так, что даже натянутый шелковый платок не протиснулся бы между ними, не убавил бы сладкой лихорадки и предвкушения большего, от которого в груди словно умещается все небо с ветром, гоняющим облака и тучи, грозой и молнией, палящим солнцем…

— Я люблю тебя, — падает между ними шепотом.

Кара поднимает веки — тревога простреливает тело — и чудом не вскрикивает, заметив перед собой два поблескивающих в темноте глаза.

В следующее мгновение ей закрывают горячей, сухой ладонью рот и целуют в шею.

Все происходящее — словно продолжение сна. Но Кара уверена, что мужчина в её покоях, столь ненавистный, реален.

— Тише, я не причиню тебе вреда, верь мне…

А сам продолжает держать ладонь у её рта.

Кара чувствует чужие намерения. Теперь это так. И она не вырывается, лишь сдерживает странную, охватившую её дрожь. Причина которой — его близость.

У неё перехватывает дыхание от того, как разгорается алым пламенем связь, укрепляясь с каждым мгновением, заставляя её поддаваться на прикосновения, наслаждаться ими, сгорать от смеси человеческих чувств, что выливаются в одно драконье.

— Боже… — выдыхает она, когда ей дают такую возможность.