Жертвы - Джонатан Келлерман

Мило даже присвистнул.

– У них тут всё, от аквариумов до якорей. Включая предметы религиозного культа для католиков, протестантов и буддистов. Как ты и сказал, женщина с таким опытом вполне могла заменить Урсулу. – Он ослабил галстук. – Закрутить с мужем подруги – эта история стара, как мир… О’кей, давай посмотрим, где живет эта предприимчивая леди. И, пока мы не выскочили на автостраду, постарайся отыскать местечко, где можно выпить кофе, а то у меня голова раскалывается.

* * *

С территории «Ранчо Лобос Истейтс» я выехал так же, как въехал. Ворота никто не охранял, но для их активации требовалось легкое нажатие.

Пока я выбирался из Лобо-Кэньон, Майло продолжал искать информацию на Филлис Тран.

– Ну вот, Норт-Мейпл-драйв в Беверли-Хиллз. Живет с Альбертом Траном. – Он повернулся ко мне. – Замужем, и это открывает нам целую новую главу. Ни она, ни он преступлений не совершали. Жаль. Дальше заглянем в департамент транспортных средств – черт, не посмотрел машину Ричарда.

Данные выскочили быстро: Кори ездил на двухлетнем черном «Рейнджровере», Филлис Тран – на трехлетнем сером «Мазерати», Альберт Тран – на семилетнем городском «Линкольне Таункар».

Связавшись с Мо Ридом, Майло попросил его при просмотре записи с камеры наблюдения на подземной стоянке обратить внимание на три эти автомобиля.

– Приятное разнообразие, – ответил Рид. – Последний час только немецкие и попадаются. Можно подумать, весь мир ездит на «БМВ», «Мерседесах» и «Ауди».

– Пока ничего подозрительного?

– Пока ничего. Пара фургонов коммерческой доставки проехали раньше. Парни-водители у нас в базе данных, но на киллеров они не тянут.

– А на что тянут?

– Один был замешан в деле с подлогом шесть лет назад, другого обвиняли по части наркотиков.

– Проверь обоих, Мозес. Вдруг выскочит что-нибудь интересное.

– Миз Мазерати или мистер Рейнджровер, – сказал Рид.

– А малыш у нас с фантазией…

* * *

На Канан-роуд, к югу от 101-й, я заметил стрип-молл с привлекательной вывеской над витриной: «Тирольская гастрономия: выпечка и кофе для гурманов. Внутри витали соблазнительные ароматы, взгляд отдыхал на чистом полу, а длинный прилавок был полон вкусностей.

И только два столика для любителей мороженого. Кроме стоящей за кассой женщины лет шестидесяти, в заведении никого не было.

Заметив нас, она мгновенно улыбнулась.

– Чем моку, коспода?

Майло, изучив стеклянную витрину, выбрал в качестве средства для лечения головы кусок малинового торта размером с небольшую горную вершину и примерно такой же величины порцию морковного пирога.

– А фы, мистер? – осведомилась женщина.

Пирог выглядел заманчиво, и я заказал такой же и себе. С кофе и калориями мы и сели за стол. Посмотрев на мою тарелку, Майло ухмыльнулся.

– Что?

– Наш Кипарис[21] и в самом деле может что-то проглотить? Наконец-то я оказываю вредное влияние?

– Ты – всегда вредное влияние. Я просто проголодался.

Расправившись с двумя своими кусками, Майло отошел к прилавку, сказал нечто, отчего женщина хихикнула, и вернулся с чем-то кремовым. Размер этого чего-то уменьшился на треть уже после первого укуса. Лейтенант вытер рот.

– Настоящий крем, а не аэрозольная дрянь из баллончика. Попробуешь?

На тот момент я одолел всего лишь половину пирога, оказавшегося плотнее, чем казалось.

– Мне хватит.

– Вздор! – Он отпил кофе, откусил от кремовой штуки, довольно выдохнул и еще пару раз повторил эту последовательность.

Наконец, устав, Майло взял паузу.

– Ричард представил Урсулу как какую-то нимфоманку, но девочки не знают ни о ком, с кем бы она встречалась. Похоже, о ней и Феллингере они даже не подозревают. Так было ли что-то?

– Девочки не жили с Урсулой, и большинство родителей не обсуждают с детьми свою сексуальную жизнь, – напомнил я.

– Не только с детьми, но и с супругами, нынешними или бывшими. Вот я и спрашиваю себя, кто такой Ричард – параноик, «заказавший» бывшую жену, или всего лишь изобретательный выдумщик, пытающийся отвести наше внимание от себя самого. Так или иначе он остается на верхней строчке. Но теперь Ричард Кори не одинок. Компанию ему составляет Филлис Тран – должно быть, та самая подруга, о которой он рассказывал.

– Тут я с тобой поспорил бы. Мне показалась интересной реплика Эшли насчет того, что это не папа.

– Слишком горячо протестовала?

– Она выпалила это сразу после того, как услышала новость. Иногда такие высказывания – самые правдивые. Потом еще реакция Мариссы на твой вопрос по поводу разногласий в бизнесе… «Не Филлис же, правда?»

– Ричард и его Новый Любовный Интерес. Девочек эти отношения беспокоят, но сделать они ничего не могут, поэтому говорят противоположное. У вас ведь и название для этого есть, да?

– Реактивное образование.

– По-моему, это что-то вроде политкорректности. Ты же знаешь, как это бывает. Какая-нибудь говорящая голова разглагольствует о расизме, сексизме, гомофобии – и я начинаю искать под кроватью куклуксклановский халат. Так или иначе, миз Тран заслуживает того, чтобы взглянуть на нее, а Беверли-Хиллз не так уж и далеко от маршрута. У тебя есть время заскочить на Мейпл-драйв?

– Конечно.

Стёрджис принес себе еще кофе, снял пиджак и обмахнулся ладонью.

– Так что насчет дочерей?

– А что такое?

– От них идут какие-то вибрации?

– Я не улавливаю. Помнишь братьев Менендес?

– На данном этапе нужно принимать во внимание все. Лайл и Эрик были избалованными бездельниками, которые хотели малость разжиться деньгами. Почему же две испорченные богатенькие девушки не могут стать в очередь за большими баксами? Они точно знали, где сегодня утром будет их мать.

– Братья Менендес сами застрелили родителей и оставили горы улик. Не думаю, что эти девочки достаточно умны, чтобы найти надежного киллера.

– Ничуть не сомневаюсь, что ты прав. – Майло помолчал. – Помнишь Кэтрин Хеннепин? Не думаешь, что все мои предположения начинают сбываться? Самоуважение растет на глазах.

– Почему бы не позвонить Феллингеру? Может, он и скажет, куда пойдут денежки Урсулы.

Майло набрал номер адвокатского офиса и, заметив, что женщина за прилавком придвинулась ближе, вышел из булочной, прихватив телефон. Потом, поговорив, он сделал мне знак – выходи. Я заплатил за кофе и прочее, и мы направились к машине.