Коммодор Хорнблауэр - Сесил Скотт Форестер

и, подойдя к релингам подветренного борта, аккуратно выбросить окурок.

Когда его эскадра неожиданно вышла из предрассветных сумерек, гарнизон Эльсинора был захвачен врасплох, но вряд ли теперь ее появление удивит гарнизоны Амаджера и Сальтхольма. Датчане смогут хорошо разглядеть корабли за добрую дюжину миль и у артиллеристов будет достаточно времени, чтобы подготовиться к подобающей встрече. Хорнблауэр окинул взглядом кильватерный строй.

— Передайте на «Мотылек», — бросил он через плечо — точнее удерживать позицию!

Если эскадре придется сражаться, растянутый строй лишь продлит пребывание кораблей под огнем. Теперь приближающийся берег был хорошо виден. К счастью, остров Сальтхольм невысок, а значит шансы у пушек, установленных на нем, не слишком велики. Копенгаген, должно быть, находится неподалеку — за горизонтом по правому борту. Викери вел «Лотос» точно по курсу, установленному для него приказами Хорнблауэра. Клубок дыма показался со стороны Сальтхольма. Следом последовал грохот пушечного залпа — весьма нестройного залпа. Никаких повреждений на кораблях пока не было заметно. «Лотос» выстрелил в ответ; сомнительно, чтобы из его коротких девятифунтовок можно было попасть на таком расстоянии, но пороховой дым от залпа хоть немного скроет шлюп. Весь Сальтхольм вновь окутался дымом и грохот пушек, перекатываясь над водой, слился в один постоянный гул, подобный тяжелой барабанной дроби. Они были все еще вне выстрела с Амаджера; Викери готовил свой шлюп к повороту. Буш весьма разумно послал лотового на бак.

— Отметка семь!

Семь саженей — глубина вполне достаточная, к тому же начинался прилив. Браун, стоящий прямо напротив зеленоватых берегов Сальтхольма, проглядывающих сквозь клубы порохового дыма; молодой Кэрлин на главной палубе указывает на цель расчетам двенадцатифунтовок левого борта.

— Глубже шести и шесть с половиной!

Страшный грохот — все батареи левого борта выстрелили разом. «Несравненный» накренился от отдачи и, пока он выравнивался, снова прозвучал крик лотового:

— И шесть с половиной!

— Право руля, — скомандовал Буш, — Приготовить батареи правого борта!

«Несравненный» накренился, входя в поворот. Пока, насколько было видно Хорнблауэру, в корабль не попало ни одно ядро.

— Отметка пять!

Они, должно быть, огибают выступающую отмель. Можно было уже разглядеть батареи Амаджера — пушки правого борта, при соответствующем возвышении, учитывающем качку, вполне могут достать до них. Залп обеими бортами, грохот, раздирающий барабанные перепонки и раздражающе-едкий пороховой дым, сочащийся с батарейной палубы.

— И пять с половиной!

Это уже лучше. Боже, попадание в «Гарви»! В двух кабельтовых от «Несравненного» бомбардирский кеч в одно мгновение превратился из боевого корабля в жалкую развалину. Его монументальная грот-мачта, слишком громоздкая для судна таких размеров, была срезана почти над самой палубой, а ее останки, вместе с вантами и всей массой парусов, волочились за кормой. Приземистая бизань-мачта также рухнула, и ее обломки свисали через борт. «Ворон», исполняя приказ коммодора, прошел мимо него и «Гарви» беспомощно дрейфовал, пока «Несравненный» спускался к нему по ветру.

— Обстенить марселя! — взревел Буш.

— По местам стоять к подаче буксира! — вторил ему Харст.

— И пять с половиной! — выкрикнул лотовый.

— Руль под ветер, — скомандовал Буш и в ту же секунду прогрохотал новый бортовой залп: орудия правого борта вновь ударили по батареям Амаджера и пороховой дым заструился сквозь палубу. «Несравненный» тяжело поднялся на волне; его марсель поймал ветер и теперь направлял его движение к разбитому «Гарви». Корабли сблизились почти вплотную. Хорнблауэр видел как Маунд — командир кеча — руководил действиями экипажа, стоя у подножия обрубка бизань-мачты. Хорнблауэр поднес рупор к губам:

— Обрежьте эти обломки! Быстро!

— Подать бросательный! — выкрикнул Харст.

Бросательный конец, брошенный ловкой рукой, упал прямо на торчащий остаток бизань-мачты и Маунд собственноручно закрепил его; Харст рванулся вниз, чтобы присмотреть за подачей буксира, который лежал на орудийной палубе в готовности к передаче в пушечный порт. Удар и громкий треск где-то впереди — по крайней мере, одно ядро, выпущенное батареями Амаджера, попало в «Несравненный». Топоры с остервенением врубались в месиво перепутанного такелажа, соединяющее «Гарви» с волочащимися за бортом обломками; группа матросов с усилием втягивает на палубу кеча трехдюймовый буксирный трос с «Несравненного», к концу которого был привязан бросательный. Еще один удар впереди; Хорнблауэр обернулся и увидел, что лопнули несколько вант фок-мачты. «Несравненный», почти приведшийся к ветру, не мог отвечать ни батареями правого, ни левого бортов, но лейтенант Кэрлин заставил расчеты передних пушек поработать ганшпугами и разворачивал два орудия так, чтобы держать датские батареи под огнем и помешать им абсолютно безнаказанно пристреляться к неподвижной цели. Хорнблауэр повернулся обратно; корма «Несравненного» почти навалилась на шканцы «Гарви», но какой-то сообразительный офицер приказал оттолкнуть ее двумя деревянными брусами запасного рангоута, принесенными из кормовой галереи. Тяжелый буксирный трос, наконец, переполз на «Гарви» и Хорнблауэр увидел, как матросы надежно закрепили его.

— Мы начнем буксировать вас кормой вперед, мистер Маунд — прокричал Хорнблауэр в рупор, — нет времени ждать, пока буксир протащат на нос. Маунд махнул рукой в знак того, что понял.

— Четверть меньше пяти, — долетел голос лотового; под напором ветра два сцепленных вместе корабля все быстрее дрейфовали к мелям Сальтхольма.

Крики и громкое «ба-бах» — это Карлину удалось наконец навести две пушки на батареи Амаджера и следом — свист ядра, пролетевшего низко над головой. Появились дыры в гроте и бизани — враг пробовал вывести «Несравненный» из строя.

— Я начну отходить, сэр? — долетел до Хорнблауэра голос Буша.

Маунд приказал завести конец буксира за остатки бизань-мачты «Гарви», которая была достаточна далеко смещена в корму и поэтому представляла удобную точку крепления буксира. Он поднял обе руки в знак того, что все в порядке — его матросы уже заканчивали перерубать последние тросы, соединяющие кеч с упавшей за борт грот-мачтой.

— Да, капитан, — Хорнблауэр заколебался, прежде чем добавить совет по делу, которое, как он знал, касалось исключительно одного Буша.

— Принимайте напряжение на буксир медленно, иначе порвете трос или выдернете бизань мачту «Гарви» с корнем. Передние паруса — на правый борт и пройдите немного вперед, прежде чем начнете брасопить марсели.

— Есть, сэр!

Буш не подал вида, что несколько уязвлен подсказками Хорнблауэра, потому что знал — советы его командира ценятся на вес золота.

— И еще. Думаю, если бы я выполнял эту операцию, то так и тащил бы «Гарви» кормой вперед на коротком буксире.

— Есть, сэр!

Буш повернулся и начал выкрикивать приказы. После того, как были подняты передние косые паруса, «Несравненный» увалился под ветер и Кэрлин сразу же ввел в действие батареи обоих бортов. Корабль снова окутался дымом, наполнился адским грохотом пушек и визгом орудийных катков. Ядра с Амаджера по-прежнему пролетали над головой, а иногда