Карма с утра. Все, что вы делаете, не исчезает из этого мира. Все, что вы думаете, определяет вас - Стив

двигаться. Второй осел не шелохнулся. Тогда мудрый старик спрашивает:

– Ты снял невидимую веревку?

– Но… Веревки же нет!

– Да, но он все еще думает, что она есть. Сними с него невидимую веревку и увидишь.

Торговец развязывает невидимую веревку, и осел начинает идти вперед.

Важно то, какую историю вы рассказываете себе о событии, какой фильтр ставите между собой и реальностью. Автор Шеннон Л. Олдер выступает за философию, ориентированную на освобождение от страхов, чтобы жить своими жизненными целями. В своих статьях она затрагивает проблемы большинства людей, мешающие им перейти на более высокий уровень: самооценка, страх, беспокойство, отсутствие позитива… Шеннон определяет шесть ограничивающих фильтров, шесть убеждений, определяющих ход вашей жизни:

1. Если вы не верите, что невозможное может произойти, вы правы.

2. Когда вы чувствуете себя неполноценными по сравнению с другими, вы правы.

3. Когда вы считаете, что то, что у вас есть, и то, как вас воспитывали, мешают вам получить все, о чем вы мечтали, вы правы.

4. Когда вы думаете, что ваши ошибки нельзя исправить, вы правы.

5. Когда вы чувствуете, что это лучшее, что вы можете получить, вы правы.

6. Когда вы думаете, что кто-то никогда не изменится или никогда не преодолеет свое препятствие, вы ошибаетесь!

Что происходит, когда вы освобождаетесь от этих фильтров? Вы совершаете необыкновенные подвиги, как Томми Колдуэлл и Кевин Йоргенсон. 14 января 2015 года они преодолели Стену рассвета в долине Йосемити. Это самая трудная и гладкая стена для восхождения. Они считались посредственными альпинистами в своей среде, но были полностью уверены в своих силах.

Ребята справились с восхождением за девятнадцать дней. Осуществили свою мечту и сумели сделать то, что все считали невозможным.

Спали в палатках, подвешенных над пустотой, падали с многометровой высоты, но никогда не переставали верить в то, что это возможно. На протяжении всего своего восхождения они руководствовались внутренним голосом, верящим в их успех. Ребята бросали вызов ограничениям, непогоде и множеству опасностей, которые могли стоить им жизни, но верили в себя до конца.

Этот подвиг стал основой всемирно известного фильма «Стена рассвета». Когда все использовали слово «невозможно», Томми Колдуэлл и Кевин Йоргенсон были уверены, что могут подняться на эту стену… И они были правы. Во все времена мечты одних высмеивались другими… В 1950-е годы считалось, что никто никогда не отправится в космос на ракете… В 1970 году нобелевский лауреат по медицине Жак Моно писал: «Микроскопический уровень генома, несомненно, никогда не позволит манипулировать им». Пять лет спустя начались первые генетические манипуляции. Вы знаете Capital Gate, самый наклонный небоскреб в мире? Когда архитекторы грезили этой мечтой, несколько человек сказали, что она невозможна, никто никогда не делал подобного. Архитекторы предпочитали считать это возможным. Сегодня Capital Gate гордо стоит в Абу-Даби. Перестаньте говорить, что это невозможно. Думайте, что у вас есть решение, и вы приучите мозг находить его. Более высокий уровень осознанности дает вам больше возможностей для выбора. Больше возможностей для выбора дает лучшие результаты.

ПРАВИЛО КАРМЫ № 39

Думайте, что у вас есть решение, и вы приучите мозг находить его.

Глава 7

Моя Стена рассвета

С Black Dragons Juniors мы регулярно собираемся вместе, чтобы читать рэп в парижской звукозаписывающей студии, которую посещают самые известные рэперы. Это великая эпоха микстейпов[6]. Мамбо, высокий лысый парень лысый с татуировкой в стиле Suge Knight, оплачивал все счета: студию, техников, запись. Именно он дает возможность пробиться молодым талантам, записывающим микстейпы. Он зарабатывает на выпущенных рэп-альбомах. Однажды он заметил меня и сказал: «У тебя отличные панчлайны![7]»

Мы садимся на старые обкуренные диваны, мелодия играет по кругу, и мы должны написать к ней текст. Пахнет холодным табаком и травкой. Пепельницы переполнены, а пустые бутылки скопились в углу. Я воспринимаю это как небольшое развлечение, ничего серьезного. В любом случае я пишу медленнее всех. Остальные способны положить текст на инструментальную мелодию меньше чем за час, в то время как мне нужно несколько дней. Мамбо здесь не просто так. Он должен выбрать лучших. Однажды вечером он встает и подходит к двум парням, сидящим на полу:

– Ты, ты… – сухо говорит он.

Затем обращается ко мне и добавляет:

– И ты!.. Вставайте.

Я вжимаюсь в старый диван, мне никогда не удавалось написать что либо за час. Все взгляды устремлены на нас. Я вижу, что у нас нет выбора. У меня полный блокнот текстов, но я не хочу ими пользоваться. Серьезно! Страницы заполнены отсылками к Древнему Египту, Атлантиде, приливами и отливами… Парни решат, что я чокнутый. Сидящий рядом со мной парень, наверное, давно заметил мои записи:

– Вытащи хотя бы свою тетрадь. Давай, чувак!

Черт, он спалил меня. Теперь у меня нет выбора. Я набираю воздуха и начинаю читать свой текст, рифмую его. Все замерли. Мамбо бросает мне:

– Кажется, это что-то больное для тебя. Продолжай!

Три стрелы в моем луке, я сажусь на темного непорочного Пегаса

Я тот грустный монарх

Возникший без их ведома из падшей строки

Лавина рифм, как Ниагара и ее водопады

Я пишу иероглифами, я писец из Гизы

Кислотная слюна, земля огня, острая лирика

Мир врозь, созвездие Центавра

Здесь каждое сердце – ящик Пандоры

Алхимия от свинца к золоту, внутренняя война,

Роковая схватка между Нафс и Нией, или я ошибаюсь?

Парни обалдели. Даже я этого не ожидал. Это безумие… вернее то, что я считал безумием, они принимают за гениальность. Эврика! Я нашел свою стену рассвета и начинаю взбираться на нее.

Мы все с трудом верим в себя в определенных ситуациях. Наша уверенность в себе зависит от нашей жизни, от того, через какие испытания мы прошли и как нас воспитывали. Нас, детей, бомбардировали гипнотическими внушениями. Будь вежливым, мудрым, добрым… Нас учили сдерживать свою жизненную энергию. Все эти предписания парализуют мое «я», «того, кто я есть на самом деле», и то, что я пришел дать миру. Если цена за наше вступление в социум – в том, чтобы угаснуть, то о любви не может быть и речи. Нам не нужно моделировать свое существо в соответствии с ожиданиями других. Я неисправно отклоняюсь от норм, и именно так нахожу самый ценный вклад, который могу внести. «Нормальная» – так называется программа на сушильной машине. Мне не нужно быть нормальным или таким, каким меня хотят видеть другие, чтобы получить любовь и одобрение: если