Хочу увидеть океан - Фридрих Незнанский

Саша обалдело уставилась на него. Так далеко ее планы еще не простирались.

— Ну дело в том, что я тоже хранил свою девственность для единственной и любимой. Я всегда мечтал, что сольюсь в любовном экстазе с любимой в первую брачную ночь при условии, что мы оба сохраним свою невинность и потеряем ее одновременно.

Саша огромным усилием воли сдержалась, чтобы не расхохотаться, — настолько неожиданно прозвучали торжественные слова Леонардо. То, как они произносились, и обстановка дома, в которой происходило это неожиданное признание, придавало его словам столько пафоса, что она второй раз почувствовала себя некоронованной королевой средневекового государства.

Саша улыбнулась Леонардо и тихо и как можно нежнее сказала:

— Ты осуществляешь мои мечты. Наш брак будет уникальным!

— Правда? Ты тоже так думаешь? — В голосе Леонардо прозвучало неподдельное волнение. Он наконец осмелился обнять ее и прижался лицом к ее волосам. Саша обрадовалась, что его объятия были ей не противны. Под дверью послышался шорох, и вкрадчивый голос мамы Сильваны осторожно позвал:

— Лео, Саша, пора садиться за стол.

Они спустились по лестнице на первый этаж, и Леонардо повел ее в огромную столовую, посреди которой стоял невероятных размеров обеденный стол. Саша замерла от восхищения при виде многочисленных тарелок с различной снедью. Сервировка была такая изящная, что не каждый московский ресторан мог сравниться с этим великолепием. За столом уже собралась вся многочисленная родня, и Саша слегка заробела под устремленными на нее взглядами.

Леонардо повел ее торжественно под руку и усадил между собой и мамой. Все улыбались, и Саша слышала перешептывание: «Какая красавица… Повезло же Леонардо… Она девственница! Да она и похожа на ангела. Какая замечательная пара. Наконец-то наш целомудренный Леонардо нашел себе достойную пару…» Саша сильно смутилась, она не ожидала, что все это многочисленное семейство в курсе таких интимных подробностей из жизни ее и Леонардо. Но потом сама себя успокоила, что, как только ей все это надоест, она смоется от них куда-нибудь подальше. Обед проходил в торжественной обстановке, церемонные родственники провозглашали изысканные тосты, и Саше иногда казалось, что она присутствует на приеме в королевской семье. Она чувствовала любопытные взгляды, но держалась спокойно и уверенно. Ей не раз приходилось сидеть на банкетах и в Москве, и за границей, уж как держать вилку с ножом, она знала, и какие столовые приборы нужно использовать к мясу, а какие к рыбе, ей тоже было известно. Встретив чей-то любопытный взгляд в очередной раз, она подумала про себя: «Не посрамим земли Русской» — и чуть не расхохоталась, представляя, как будет рассказывать о своих приключениях подружкам и паразиту Юрке. После обеда всей толпой пошли гулять в сад, и там уже Саша в полной мере испытала на себе любопытство Леонардовой родни. Ей пришлось отвечать на столько вопросов, что она подумала — не в лапы ли журналюг она попала. Всех родственников очень порадовало происхождение Саши, образование просто привело в восторг. А когда она сказала, что владеет четырьмя языками, ей никто не поверил. Пришлось тут же подтверждать свои знания. Проживающий в Германии дядя Генрих Понти перешел на немецкий язык, и Саше пришлось поддержать с ним разговор. Тетя Сара из Ниццы стала расспрашивать Сашу о ее работе экскурсоводом, и Саша легко перешла на французский. Родственники зааплодировали, а Леонардо надул от гордости щеки и стал еще больше похож на толстого кота. День тянулся бесконечно долго, ни о какой поездке по Риму не было и речи, и, когда все стали расходиться спать, Саша радостно отправилась в свою комнату в сопровождении Леонардо. Он довел ее только до двери и церемонно раскланялся под бдительным взглядом мамы.

«Психи какие-то», — подумала Саша, укладываясь в постель. И тут же крепко уснула и спала бы до обеда, как она любила поспать в Москве, если не надо было спешить на работу. Но ровно в восемь утра нежный голос Леонардо проворковал под дверью:

— Cаша, тезоро, пора вставать. Нас ждет великий день.

«Что, уже замуж пора идти?» — подумала она спросонья и слегка удивилась. Вроде бы вчера это еще не обсуждалось. Потом вспомнила, что великий день сегодня у семьи Понти. Должна подвалить еще какая-то родня. Интересно, есть ли среди них красивые мальчики? И тут же с досадой подумала, что даже если и есть, то не флиртовать же с ними на глазах у Леонардо и его мамаши. Среди вчерашних родственников тоже были очень даже хорошенькие молодые люди, а ей достался этот старый усатый пузан. Ну еще не вечер. Никто ее не заставит связывать с ним свою судьбу. Она вольная птица. Куда захочет, туда и полетит. А пока ее поездка — незапланированная экскурсия. Так что еще один денек она потерпит многочисленных родственников Понти, а потом уговорит кого-нибудь, чтобы ее свозили посмотреть Рим.

Завтракали тоже все вместе, и Саша, вспоминая вчерашнее изобилие за столом, немного разочаровалась, увидев перед каждым небольшую мисочку с мюсли и пакетики с молоком. Зато кофе был замечательный, а к нему подали свежайшие круассаны. Саша не заметила, как съела три подряд, и, перехватив удивленные взгляды двух пожилых дам, поняла, что здесь так не принято. Ну нельзя наворачивать за чужим столом, будто ты у себя дома. Но она уже была сыта и не стала себя укорять. Съела так съела. Может, у нее булемия.

— Дорогая, у тебя не булемия случайно? — услышала она встревоженный голос Леонардо.

— Не тревожься, дорогой. У меня просто хороший аппетит. — И уже совсем не удивилась, когда его мама радостно сообщила всем присутствующим:

— Наша русская гостья абсолютно здорова. У нее такой хороший аппетит! — Все заулыбались.

«А почему они не аплодируют?» — Саша осталась недовольна сдержанной реакцией гостей.

После церемонного завтрака к ней подошел дядя Карло и предложил покатать по Риму, так как Леонардо должен встречать следующую партию родственников, а дядя Карло — единственный историк в семье. Мало того, в молодые годы он участвовал в некоторых раскопках в центре Рима и много чего может ей показать. Дядя Карло смущенно взглянул на ее коротенькое платьице и спросил, не может ли она надеть какие-нибудь брючки, а то у них так синьорины не ходят. Саша сбегала в свою комнату и быстренько переоделась. Белые брючки ловко обтягивали ее красивую кругленькую попку, и мужская половина родственников с явным удовольствием смотрела ей вслед, пока она проходила мимо них к ожидающему ее дяде Карло. Женская половина ошеломленно взирала на просвечивающуюся сквозь тонкую ткань розовую кожу и не знала, как реагировать. Мама Сильвана решительно подошла к Саше:

— Я думаю, в России так ходят молодые девушки, но у нас в таком виде встретишь только на обочинах дороги, подальше от населенных пунктов. Где ездят одинокие машины.

— Намек поняла, — беспечно ответила Саша и пошла переодеваться в третий раз, решив, что уже в последний. Хватит с них, уже третья перемена.

На этот раз она вышла в длинных черных брюках, которые захватила на случай внезапных холодов. Кофточка тоже была вполне приличная, закрывала и руки, и шею, и даже живот. Если бы родственники знали английский язык, ее не выпустили бы за ворота, потому что на черном фоне большими белыми буквами были пропечатаны слова «Никогда не бывает слишком много мальчиков». Леонардо как-то упустил очередное переодевание невесты, он был занят оживленными переговорами по телефону. Дядя одобрил вид будущей родственницы и открыл перед ней дверцу белого «мерседеса». По дороге Саша поинтересовалась, есть ли у него дети. И, узнав, что Бог не дал, порадовалась за Леонардо, а заодно и за себя. Когда-нибудь эта красивая машинка перейдет им в наследство. Ее любознательность умиляла дядю Карло. И он охотно начал отвечать на следующие ее вопросы, например, когда она спросила, какая средняя продолжительность жизни в Италии. Он с гордостью ответил, что одна из самых высоких в Европе. Саша выразила сомнение, и тогда дядя по пути завез ее на кладбище, где, побродив с полчаса между могилками, Саша убедилась в искренности его слов. Почти во всех могилках лежали долгожители. Во всяком случае, итальянский климат очень благоприятствовал продолжительности жизни. Старички и старушки покидали сей мир и в девяносто два, и в девяносто пять лет, и не оставалось сомнения, что они были едины в своем решении прожить в этой благословенной стране как можно дольше и лишь в самом конце рассыпаться в прах. Саша поняла, что «мерседес» тоже скорее рассыпется в прах, чем они с Леонардо получат его в наследство. Но вспомнила, что во дворе осталось еще с десяток машин, может, кто-то из их хозяев тоже коротает одинокую старость, не обремененную прямыми наследниками, и, если кто-то из них приближается к девяностопятилетнему рубежу, это уже вселяет какую-то надежду.