Ореховый посох - Джей Гордон

— Габриель О'Рейли, тот призрак.

— А что сделал тебе Габриель О'Рейли? — спросил Стивен. Слезы опять выступили у Саллакса на глазах. Он со стоном опустил голову и закрыл руками лицо. Марк тут же посмотрел на Стивена, стараясь внушить ему: «Давай! Прямо сейчас!»

Но прыгнуть на Саллакса не успел.

Тот резко вскинул голову, и острие его рапиры уперлось Марку в грудь.

— О'Рейли показал мне лицо того капитана. Мой вещий сон, да и мои воспоминания о том, что именно Гилмор командовал тогда пиратами, — все это оказалось обманом. Мысли об этом мне внушил Малагон. И я целых двадцать пять двоелуний работал на него, готовя убийство Гилмора.

И убил его, моего учителя, нашего вождя! Он всегда был мне другом, а я хотел лишь убить его. Тем капитаном был совсем не Гилмор...

— Но почему же ты никому ничего не сказал? Если бы ты успел нас предупредить, хоть намекнул бы, что за нами по пятам следует убийца, мы, возможно, сумели бы спасти Гилмора!

Стивен был в отчаянии.

— Я не мог, — признался Саллакс. — Я хотел, чтобы он умер. Звучит глупо, но я не в силах был отказаться от этой своей мечты. Как если бы та истина, которую мне довелось узнать, оказалась недостаточно сильна, чтобы стереть из моей памяти образ, внушенный мне Малагоном. Я собственными руками уничтожил все наши шансы на спасение. И Элдарн никогда уже не будет свободным. По моей вине Нерак погубит всех нас. У меня не хватило мужества покончить с собой — я боялся того, что будет ждать меня после смерти. И предпочел смотреть, как от рук убийцы погибает Гилмор. Я смотрел, как горит на погребальном костре его тело, тело моего второго отца, и мне казалось, что я вижу в дыму лица своих родителей... Единственное, о чем я мог думать после этого, — как благополучно вывести Бринн из этих проклятых гор. Именно то, что Бринн тогда, в метель, совсем пала духом, и вывело меня из оцепенения, вызванного чарами О'Рейли. Я не мог позволить своей сестре погибнуть; если я что хорошее и сделал в жизни, так только то, что всегда заботился о ней. Я спас ее в детстве — я должен был и сейчас ее спасти.

— Но тебе не помогали даже мысли о Бринн, — сказал Стивен.

— Нет, — усмехнулся Саллакс, — ничуть не помогали. Даже наоборот. Мне становилось все труднее управлять собственными мыслями. Меня мучили галлюцинации — видимо, чувство вины во мне боролось с магией. Я чувствовал, что совершенно теряю рассудок.

— Зато теперь ты рассуждаешь на редкость здраво, — заметил Марк. — Что же изменилось?

Саллакс снова бессильно повесил голову, и Марк, незамедлительно воспользовавшись этим, встал.

— Да, сегодня утром я и впрямь рассуждаю здраво. Можешь назвать это временной передышкой — мне словно дали возможность ненадолго сбежать от самого себя. И я знаю почему. — Саллакс со свистом рассек воздух своей рапирой. — Потому что пробил мой час: я должен умереть! Стивен, ты окажешь мне эту честь?

— Нет, Саллакс, — твердо отвечал Стивен. — Я не стану убивать тебя.

— Ну тогда, друг мой, тебе придется смотреть, как будет умирать Марк.

Саллакс взмахнул клинком.

— Нет! — выкрикнул Марк, но у него не хватило времени даже отскочить.

Он успел лишь обхватить себя руками, закрывая ими грудь, и прижать локти к бокам. Но пронзительной, жгучей боли он не почувствовал. Саллакс так и не нанес удара, способного в один миг лишить Марка жизни, хотя для этого ему нужно было сделать всего пару шагов.

Как только Саллакс отвел руку с рапирой назад, готовясь сделать выпад, Стивен открыл душу навстречу силам волшебного посоха, которые так и хлынули в нее — как и в ту ночь, когда он перебил столько серонов. И время для него снова замедлило свой бег, так что он вполне успел не только отклонить удар, направленный Марку в сердце, но и, перехватив посох, ударить им Саллакса поперек груди. Стивен чувствовал, что силы, таящиеся в посохе, так и рвутся наружу: наверное, посох с такой же готовностью убил бы Саллакса, как и воинов-серонов или того греттана.

Но Стивен совсем не хотел убивать Саллакса, он хотел ему помочь.

«Сострадание».

И он, сдерживая смертоносную магию посоха, крикнул:

— Нет, я не стану убивать тебя, Саллакс!

И тут посох все же ударил Саллакса в грудь так, что его подбросило над полом и с грохотом вышвырнуло за дверь. Пролетев по коридору, он приземлился в гостиной, разбудив наконец Гарека, который тут же вскочил и закричал:

— Что, черт возьми, тут у вас происходит?

Саллакс не отвечал; он лежал совершенно неподвижно, как мертвый, и Стивен пришел в отчаяние.

— Проклятье! Я все-таки, кажется, убил его! — Он отшвырнул посох и бросился к Саллаксу. — К чертям собачьим всю вашу магию!

Не обращая внимания на больную ногу, он присел возле недвижимого ронца, и вдруг Саллакс ожил, перевернулся на бок, и его стало буквально выворачивать наизнанку.

— Слава тебе господи! — воскликнул Стивен. — Он жив!

Марк все еще рассматривал свои грудь и живот; он был уверен, что непременно обнаружит там колотую рану, из которой льется кровь, уже насквозь пропитавшая его красный свитер.

И тут в комнату ворвалась Бринн с искаженным от ужаса лицом.

— Саллакс! — крикнула она, бросаясь к брату. — Что с тобой? Что у тебя с лицом?

Никто ей не ответил, а Саллакс, с трудом поднявшись на ноги, злобно уставился на Стивена.

— Ты что, издеваешься надо мной? Ты же меня обманул! — заорал он.

— Я же сказал, Саллакс, что не стану убивать тебя. Ни за что не стану!

— Не давай слишком поспешных обещаний, — буркнул Саллакс, направляя на него свою рапиру. — Ты понятия не имеешь, на что я способен.

Бринн повисла у него на руке.

— Саллакс, скажи мне, что случилось. — И, повернувшись к Стивену, сердито бросила: — Ты же знаешь, что он болен! Что ты ему сделал?

— Расскажи ей, — сказал Стивен, пристально глядя на Саллакса. — Расскажи своей сестре то, о чем только что рассказал нам. Ей необходимо знать это — а тебе необходимо этим с ней поделиться. Уверен, Гилмор попросил бы тебя о том же. — Стивен шагнул к нему. — Ты ведь и сам понимаешь, что он наверняка уже простил тебя.

— Простил его? За что? — Бринн требовала ответа, но ей так никто и не ответил.

Саллакс, дико вскрикнув, вдруг так оттолкнул ее, что она, не устояв на ногах, упала на пол, а он мгновенно выбежал за дверь и нырнул в лес.

Убегая, он чуть не сбил с ног Лахпа, тащившего огромную вязанку дров, способную, казалось, раздавить любого обычного человека. Серон улыбнулся Саллаксу своей кривоватой улыбкой и дружелюбно с ним поздоровался, однако улыбка тут же сползла с его лица, когда Саллакс рявкнул:

— Прочь с дороги, тварь вонючая! Получеловек! И ткнул острием рапиры ему в ляжку.