Черная война - Александр Конторович

– Вам нужно проинструктировать вашего заместителя, герр оберст-лейтенант?

– С вашего позволения, герр майор, нужно.

Я подошел поближе к Козицину. Он был взволнован, мой разговор с эсэсовцем его заметно напряг.

– Что ему от вас нужно, това…

– Не знаю. Но не это сейчас важно! Важно действовать по плану! Понятно я говорю?

– Да! Но…

– Никаких «но»! Действовать по распорядку, это мой приказ! Понятно вам?! Независимо ни от чего – действовать по разработанному мной плану!

– Да. Я все понял. Мы будем действовать так, как вы нам ранее приказали.

– Так. Вносить какие-либо изменения в разработанный мною план – запрещаю! Кому бы то ни было! Все понятно?

– Все. Я могу идти?

– Герр майор, я проинструктировал заместителя. Прошу вас разрешить ему отбыть на станцию.

Майор вышел из-за стола.

– Надеюсь, герр оберст-лейтенант, ваш заместитель отдает отчет в серьезности обстановки?

– Не сомневайтесь, герр майор, он все хорошо понял.

– Так. Он может идти.

Козицин вышел. На пороге он задержался и посмотрел на меня. Я успокаивающе кивнул ему головой.

– С вашего разрешения, герр майор, мы немного прогуляемся с оберст-лейтенантом? – Голос шарфюрера был предельно вежлив.

– Разумеется. Попрошу вас не задерживать его более необходимого.

Шарфюрер указал мне на выход.

Впереди один эсэсовец, второй сзади. Шарфюрер идет сбоку, Коссовски позади. Куда мы направляемся? Ага, вот и их машина. Кройцер присел на крыло. Вытащил из пачки сигарету, прикурил.

– Итак, господин Леонов, кто вы?

– Леонов, Александр Павлович.

– Воинское звание?

– Подполковник.

– Род войск?

– Химзащита.

– Даже так? А как в штрафную роту попали?

– Дал по морде командиру.

– Я как-то затрудняюсь себе представить – кто же это был?

А действительно – кто? Фамилий генералов я не знаю. Назову, а вдруг такой на другом фронте воюет?

– Полковник Марченко. Заместитель начальника войск противохимической обороны фронта.

Господи, что за чушь я несу? Эсэсовцы стоят спокойно, без напряжения. Еще бы! В сорока метрах отсюда пулеметное гнездо, а еще в ста метрах стоянка машин и там полно солдат. Не убежать… Значит, врем дальше.

– За что?

– Не помню. Был пьян.

– И попали в штрафники… Рядовым красноармейцем?

– А кем еще я мог туда попасть? Не командиром же?

– Почему скрыли свое звание при регистрации?

– Боялся.

– А сейчас, значит, страх прошел?

– Как видите.

– Герр лейтенант, – обернулся к Коссовски шарфюрер. – Вы можете быть свободны. Я благодарю вас за оказанную мне помощь. Этого человека я забираю с собой.

– Но… герр майор… он же…

– Это я беру на себя. Соответствующее распоряжение от своего руководства вы получите незамедлительно, как только я вернусь к себе в часть. Несомненно, я отмечу в своем докладе вашу ценную помощь и профессионализм.

Коссовски откозырял и удалился.

Шарфюрер прошелся взад-вперед и снова уселся на свое место.

– Вы больше ничего не хотите мне сообщить?

– Скажите – о чем?

– Вам угодно играть в прятки? В вашем положении это неразумно.

– Я действительно не знаю, чем могу быть вам полезен, герр шарфюрер.

– Не мне, герр оберст-лейтенант, не мне. Поверьте, вас разыскивает не только мое начальство.

– Я как-то теряюсь в догадках, герр шарфюрер. Чем моя скромная персона могла заинтересовать ваше руководство?

– А чем вы заинтересовали руководство НКВД? Да так, что они издали специальный приказ о вашем розыске?

– Вот уж чего не знаю, герр шарфюрер, того не знаю! С данной организацией, слава богу, не контактировал, и чем вызван их ко мне интерес – сказать не могу. Надо полагать, что вы, раз уж сумели выяснить то, что они меня ищут, не откажетесь сообщить мне – зачем?

– Еще раз повторяю вам, герр оберст-лейтенант, вы не в том положении, чтобы играть с нами в прятки! Ваше поведение сейчас по меньшей мере неразумно! Если не сказать больше!

За холмом бабахнуло. Видимо, саперы рванули сразу парочку снарядов.

– Вот видите, герр шарфюрер, в какой обстановке мне приходится работать? И вы полагаете, я расположен к шуткам? Еще неизвестно, что будет через полчаса, а вы намекаете на недовольство вашего руководства! До встречи с ним я еще должен дожить!

– Поверьте мне, герр оберст-лейтенант, на вашем месте я бы предпочел эту станцию недовольству моего руководства! Горн – человек жесткий, и разговор с ним в таком ключе маловероятен. Да и, кроме того, я бы не советовал вам строить необоснованные иллюзии.

– Не понял вас, герр шарфюрер…

– Что вам обещано после тушения пожара?

– Перевод в другой лагерь.

– Ну, что касается вас и ваших… «заместителей», то это возможно. Вас переведут в офицерский лагерь, это скорее всего. А вот прочих пленных вернут назад.

– Но лейтенант Коссовски обещал нам.

– Разве? Я этого не слышал. Да и, кроме того, наш друг Коссовски – начальник небольшого лагеря. Как он может обещать то, что не в состоянии выполнить? Нигде, кроме как в пределах своего лагеря, он власти не имеет. И не может кого-либо переводить в другое место, иначе как по распоряжению свыше! Есть порядок, герр оберст-лейтенант, и в нем нет места эмоциям и симпатиям.

– Даже так…

– Так. Не исключаю, однако, что все может быть для вас еще и хуже.

– Куда ж еще?

– Есть куда. Еще утром это «формирование» было лишь грязной и голодной толпой. Ее мечты не простирались дальше куска хлеба. И вдруг, всего через час после вашего появления, толпа становится почти что военным подразделением! Сколько времени вы затратили на уговоры?

– Не помню, мало.

– И повели людей на смерть! И они пошли. А что, если в следующий раз вы пошлете их на пулеметы?

– Там нет шансов.

– Здесь – тоже. Однако люди пошли за вами. И пойдут еще раз. На месте нашего друга, лейтенанта, вы бы стали экспериментировать?

– Нет.

– Правильно. И он тоже не будет. Поэтому вы в лагерь не вернетесь. В любом случае!

Я покачал головой:

– Да, герр шарфюрер, вы меня озадачили.