Наследие. Наследие 2 - Сергей Сергеевич Тармашев

дирижабль. Эти дебилы создали в сети движение «Оккупируй дирижабль», протестуют против «неумелого руководства»! Ситуация осложняется тем, что информация о работах профессора Синицына просочилась в общественность, и теперь любой ребенок в Центре запросто назовет вам найденную половину координат и расскажет о бутафорской могиле доктора Уэйна в Лос-Анджелесе.

– Так ты не мешай им, Борис Адамович, – улыбнулся Президент Саяногорского ЦСГР, – погрузи их всех на дирижабль и отправь прямиком в Калифорнию! И одной заботой станет меньше.

– Это было бы смешно, если б не было грустно! – зло фыркнул Борис Адамович. – Молодежи и без того не хватает, а ведь это рабочие руки на ближайшие десятилетия! Сопляков теперь мало, и народ над ними трясется, как та курица над единственным яйцом! А к взвинченной толпе приходится прислушиваться! Стоит объяснять?!

– Не кипятись, – примирительно произнес Президент Рыбинского, – не ты один такой, это общая проблема. Вон сколько денег в трубу выбрасываем ради этой чепухи с программой обмена генофондом! Все для спокойствия электората, порази его Шаро Предрекшая… Кстати, о Шаро, гори она в аду синим пламенем, – старый Президент бросил взгляд на часы, – есть предложение. Мы всем Сибирским Союзом покопаемся в старых архивах «СК» и конечно же найдем некие секретные документы. В которых будет сказано, что Службе Безопасности Концерна сразу после запрещения МАГБ стало известно о том, что люди Шаро Великой предприняли серию попыток направить следствие по ложному следу, дабы отвлечь правосудие от самой Шаро. В том числе в эти попытки входила организация тайников, содержащих псевдокоординаты вымышленного Наследия, что еще более подогрело ходящие о нем среди лигов слухи. Но прямо заявить о том, что координаты ложные, будет игрой слишком грубой и чреватой.

– Этого достаточно. – Федотов на секунду задумался, анализируя родившийся план действий, после чего уверенно тряхнул головой: – Более того, это как раз то, что нужно. Я смогу извлечь необходимую пользу из этих внезапно рассекреченных документов. И очень возможно, проблему удастся убить на корню. Скоро связь прервется, поэтому разумнее будет продолжить совещание завтра, как только спутники вновь окажутся в области взаимной видимости. К этому времени я подготовлю свои предложения.

Настойчивый стук в дверь вывел Синицына из зыбкого сна. Оказывается, он задремал прямо перед ноутбуком. Старик сконфуженно приподнял съехавшие на кончик носа очки и потер глаза. Что поделаешь, если новое кресло, выделенное ему администрацией Президента из запасников президентской же канцелярии в качестве улучшения условий труда выдающегося ученого современности, оказалось столь удобным. Последний десяток лет он пользовался стареньким пластиковым стулом, расхлябанным донельзя…

– Профессор Синицын! Николай Федорович! – Обшарпанная дверь, держащаяся больше на честном слове, нежели на расхлябанных петлях, вновь задрожала под натиском извне. – Вас срочно вызывают к Президенту! Николай Федорович? С вами все в порядке? Профессор?!

– Иду, Витенька, – прокряхтел старик, выбираясь из кресла. Он сделал пару шагов на негнущихся спросонья ногах и открыл покрытый облупившейся краской шпингалет, выполняющий функции давным-давно сломавшегося замка. – Что стряслось? Откуда такая спешка?

Профессору подумалось, что за всю его долгую службу его ни разу не вызывали к Президенту, аудиенции всегда приходилось добиваться самостоятельно, и порой на это уходили многие дни. Правда, после возвращения из Москвы их рейда Федотов со свитой дважды лично посещал его кабинет и даже пригласил Синицына сделать доклад на совещании Президентов российских ЦСГР, посвященном организации экспедиции к могиле доктора Уэйна… Может быть, Президенты уже изучили все представленные им данные и начали подготовку? Старик отворил дверь, и в утопающий во мраке едва живой лампочки крохотный кабинет ворвался вихрь в виде одного из его новых ассистентов, закутанного в зимние одежды.

– Николай Федорович, скорее одевайтесь! – Молодой человек, едва переступив порог, немедленно бросился к платяному шкафу и извлек оттуда тулуп профессора. – Полчаса назад узел связи провел сеанс с «Русским Островом»! Говорят, Сибирский Союз прислал какую-то сверхсекретную документацию, а у моряков вообще был разговор с американцами! Президент ждет вас для обсуждения немедленно! Все строго засекречено, но у меня родственник служит в охране узла связи, у них пошел слух, что появились какие-то новые данные о Наследии Великой Шаро!

– Невероятно! – Синицын поспешно влез в заботливо поданный ассистентом тулуп и с кряхтеньем принялся возиться с валенками. – Я иду немедленно! Неужели американцы отыскали вторую часть координат?! – Он наконец-то справился с валенками и подставил голову под шапку-ушанку.

– Так ведь и недели не прошло с совещания Президентов! – усомнился ассистент, закутывая профессора в шарф. – Разве рейд из Колорадского Альянса успел бы добраться до Лос-Анджелеса? И Президент ничего не сообщал о переговорах с американцами!

– Центр «Гувер» традиционно удерживает в Калифорнии нефтедобывающую станцию! – Старик, наглухо запакованный в тяжелую зимнюю одежду, потянулся за своим ноутбуком. – Если наши американские коллеги все еще сохранили над ней контроль, то рейд мог выдвинуться оттуда. В таком случае они вполне могли уже вернуться назад! – Профессор выдернул из розетки шнур питания ноутбука и с гордостью посмотрел на исцарапанный экран, на котором вспыхнуло сообщение о переходе устройства на работу от аккумулятора. Сразу после его триумфального возвращения Президент лично велел изыскать для Синицына работоспособный аккумулятор. – А о переговорах с Колорадским Альянсом могли не сообщать из соображений безопасности. Наш Президент в прошлом генерал, вы же знаете, Витенька, военные весьма скрупулезно относятся к режиму секретности и иногда перегибают палку. – Старик привычным движением сунул ноутбук за пазуху и возвестил: – Скоро все прояснится! Идемте!

Ассистент первым выскочил из погруженного в полумрак кабинета и потащил за собой профессора по длинному коридору. Охрана входного шлюза оказалась предупреждена о срочном вызове государственной важности, и шлюзовая переборка поползла вверх, едва профессор с ассистентом приблизились к шлюзовой камере. Следующее чудо ожидало Синицына на выходе: прямо у входа в их гермокорпус стоял электромобиль Президентской канцелярии, и стоящий подле него солдат с автоматом на груди распахнул дверь перед запыхавшимся от бега по бесконечному коридору стариком.

– Прошу вас, профессор! – Он помог неуклюжему в громоздких одеждах Синицыну взобраться внутрь и грозно посмотрел на ассистента: – У вас нет допуска, гражданин! Режим секретности уровня «государственная тайна», едет только профессор Синицын!

– Оставайтесь, Витенька, и дождитесь меня! – Профессор устроился поудобнее на мягком сиденье, обтянутом истертым, многократно штопанным дерматином. – Мы приступим к работе сразу же, как только я получу новые данные!

– Да, да, конечно, Николай Федорович! – поспешно откликнулся ассистент, пряча руки от едко щиплющего кожу мороза в глубоких карманах тулупа. – Я буду в лаборатории!

Солдат забрался в автомобиль, задвинул за собой дверь и кивнул водителю. Едва стихло шипение воздуха в системе герметизации, машина скрипнула и тихо покатила вперед. Старый профессор удовлетворенно