Сердце зимы - Роберт Джордан

– Мин, ну хоть ты что-нибудь скажи, – взмолилась Найнив. – Мы же не можем их бросить. – Обращаться к Аливии она и не подумала – у той было такое выражение лица, по сравнению с которым лицо Кадсуане казалось добрым.

– От меня сочувствия не жди. – Тихий голос Мин был почти так же холоден, как у Кадсуане. Она взглянула на Найнив – коротко, искоса, – потом вновь обратила взор на улицу перед ними. – Я просила тебя помочь и остановить их, но у тебя в башке, как и у них, шерсти больше, чем мозгов. Теперь мы должны довериться Кадсуане.

Найнив хмыкнула.

– А что она может? Неужели мне нужно напоминать тебе, что Лан и Ранд остались там, и с каждой минутой они все дальше и дальше?

– Не одному мальчику нужны уроки хороших манер, – проворчала Кадсуане. – Пока он еще передо мной не извинился, но сказал Верин, что извинится. Думаю, могу и сейчас принять его извинения. Ха! Этот мальчик доставил мне уже больше неприятностей, чем десять других, кого я прежде встречала. Я сделаю, что смогу, детка, намного больше, чем добилась бы ты, пытаясь пробиться через Уличную Стражу. С этой минуты ты будешь делать в точности то, что я тебе скажу, иначе тобой займется Аливия!

Аливия кивнула. И Мин – тоже!

Найнив скривилась. А ведь считалось, что это Аливия вверена ее заботам! Тем не менее гостья Первой Советницы может больше, чем обыкновенная Найнив ал’Мира, пусть даже и нацепившая кольцо Великого Змея. Ради Лана она готова и с Кадсуане смириться.

Но когда Найнив поинтересовалась у Кадсуане, что та намерена сделать для освобождения мужчин, Айз Седай ответила ей так:

– Куда больше, чем хотела бы, девочка, если я вообще что-нибудь смогу. Но я дала мальчику обещание, а свое слово я держу. Надеюсь, он это запомнит.

Ответ, данный таким ледяным голосом, вовсе не вселил уверенности в душу Найнив.

* * *

Ранд очнулся во мраке, лежа на спине и чувствуя боль во всем теле. Перчаток не было, под собой он ощущал грубый тюфяк. Сапоги с него тоже сняли. Перчаток не было. Они поняли, кто он такой. Он осторожно сел. Лицо в ссадинах, каждый мускул ноет, словно его избили, но, кажется, ничего не сломано.

Медленно встав, Ранд ощупью двинулся от тюфяка вдоль каменной стены, почти сразу же уперся в угол, а затем нашарил дверь, обитую полосами грубо обработанного железа. В темноте пальцы отыскали заслонку, но он не сумел ее откинуть. Сквозь нее не пробивалось и лучика света. В голове тяжело задышал Льюс Тэрин. Ранд двинулся дальше, босые ноги его холодили каменные плиты. И почти сразу он наткнулся на следующий угол, а вскоре и на третий, там он задел ногой что-то, загремевшее по полу. Одной рукой держась за стену, он нагнулся и нашарил деревянное ведро. Оставив ведро на месте, Ранд заставил себя замкнуть круг, вновь добравшись до железной двери. Вот и все. Он заперт внутри черной коробки – три шага в длину и немногим больше двух шагов в ширину. Подняв руку, Ранд нащупал в футе над головой каменный потолок.

Взаперти, хрипло запыхтел Льюс Тэрин. Опять в ящике. Как тогда, когда те женщины засунули нас в сундук. Нам надо выбраться! – взвыл он. Нам надо выбраться!

Не обращая внимания на его вопли, Ранд отступил от двери и, оказавшись примерно в центре камеры, опустился на пол и сел, скрестив ноги. Как мог, он отодвинулся от стен и представил во мраке, что они далеко-далеко от него, однако казалось, что стоит протянуть руку, и, даже не успев ее выпрямить, он наткнется на камень. Ранд почувствовал, что дрожит, как будто кто-то другой беззастенчиво трясет его. Стены словно придвинулись вплотную, потолок навис над самой головой. Необходимо перебороть это ощущение, иначе к тому времени, когда его отсюда выпустят, он станет таким же безумцем, как Льюс Тэрин. Рано или поздно, но его должны отсюда выпустить, хотя бы для того, чтобы передать тем, кого пришлет Элайда. Сколько месяцев пройдет, пока послание доберется до Тар Валона и посланцы Элайды приедут в Фар Мэддинг? Если лояльные Элайде сестры найдутся ближе Тар Валона, ждать, возможно, придется меньше. Ранда затрясло еще сильнее, когда до него дошел весь ужас того, на что он надеется! Надеется, что эти сестры не в Тар Валоне, а ближе, что они уже в городе, – лишь бы только выбраться из этого ящика.

– Я не сдамся! – крикнул Ранд. – Ни за что! Буду тверд, во что бы то ни стало!

В тесноте камеры голос его прогремел как гром.

Он был недостаточно тверд и не смог сделать, что нужно, и поэтому погибла Морейн. Ее имя стояло на первом месте в списке, запечатленном в его памяти – списке имен погибших из-за него женщин. Морейн Дамодред. Каждое имя из этого списка причиняло ему муку, которая заставляла забывать о телесной боли, забывать о каменных стенах в шаге от него. Колавир Сайган, которая умерла, потому что он лишил ее всего, чем она дорожила. Лиа, Дева Копья, из Косайда Чарин, которая погибла, потому что последовала за ним в Шадар Логот. Джендилин, Дева из Холодного Пика Миагома, которая погибла, потому что добилась чести охранять его дверь. Он должен быть тверд! Одно за другим он вызывал в памяти имена из того длинного списка, терпеливо закаляя свою душу в пламени боли.

* * *

Приготовления отняли больше времени, чем предполагала Кадсуане, главным образом потому, что ей необходимо было внушить разным людям, что и речи не может идти о каких-то «героических» деяниях, вроде тех, что столь красочно расписывают в своих сказаниях менестрели. Поэтому был уже поздний вечер, когда Кадсуане переступила порог Чертога Советниц и пошла по залитым светом ламп коридорам. И ступала Кадсуане степенно, неторопливо. Начни спешить, и люди решат, что ты волнуешься, значит, за ними будет преимущество. А если ей когда-либо в жизни и нужно было с самого начала иметь преимущество за собой, так это нынче вечером.

В этот час коридоры обычно пустовали, но сегодняшние события нарушили обыденное течение жизни. Повсюду сновали писцы в синих кафтанах, порой кто-то из них останавливался и удивленно взирал на спутниц Кадсуане. Вполне возможно, им никогда не доводилось видеть сразу четырех Айз Седай – Кадсуане не собиралась признавать за Найнив этого звания, пока та не принесет Трех Обетов, – и сумбур минувшего дня только усиливал замешательство при виде процессии. Трое мужчин, шагавших позади, привлекали взглядов не меньше. Может, писцам было и невдомек, что означали их черные мундиры и значки на высоких воротниках, но вряд ли кто из обитателей Чертога встречал когда-либо в его коридорах трех мужчин с мечами. Во всяком случае, если чуточку повезет, никто не побежит сообщать Алейс о нежданных гостях, которые явно намерены ворваться на закрытое заседание Советниц. Жаль, не удалось привести одних только мужчин, но даже Дайгиан выказала необычную твердость характера, услышав, что лучше бы тем пойти без своих Айз Седай. И еще жаль, очень жаль, что не все спутницы Кадсуане выказывают хладнокровие, какое демонстрируют Мериса и две другие сестры.

– Это ни за что не сработает, – бурчала Найнив, наверное, раз в десятый с того времени, как они покинули Кручу. – Нам с самого начала надо нанести удар!