Природа боится пустоты - Дмитрий Александрович Фёдоров

видим круглое небо из каждой конкретной точки Земли. Правда в другом месте Писания говорится, что небеса простерты словно кожа, но из кожи иногда делают округлые мехи или пузыри. Более того, небесная твердь вполне может вращаться, поскольку нигде не утверждается обратного, а ведь название «твердь» говорит лишь о твердости, но не о неподвижности. В любом случае, уточняет Августин, раз в Писании нет прямых указаний по данному вопросу, значит, Господь не посчитал нужным сообщать данную информацию, а посему — она неважна. И, разумеется, божественный авторитет превыше любых догадок слабого человеческого разума.

Учитывая общий культурный уровень того времени, позиция Августина безусловно заслуживает уважения, и можно лишь сожалеть, что он не использовал свой интеллект для иных, более рациональных целей. С другой стороны, в любом случае необходимо признать, что никакие усилия отдельных мыслителей ни на йоту не изменили бы общего вектора развития Империи, и не отсрочили приближения Тёмных веков.

Когда Августину было 26 лет, гунны вторглись в Европу с юго-востока. Под их ударами германские племена двинулись на запад — в Галлию, Италию, Испанию и Дакию. Римляне не смогли сдержать нашествия: оставили ряд территорий и впустили варваров на другие. Империя оказалась фактически разорвана на Восточную, которую мало затронуло Великое переселение народов, и Западную, где постепенно наступал конец всякой цивилизации, ведь новые завоеватели мало чему хотели учиться у римлян.

Августин прожил долгую жизнь и умер семидесятипятилетним старцем в 430 году, когда вандалы пришли в Африку через Гибралтар и осадили Гиппон. Еще полвека спустя варвары свергли последнего номинального императора Запада. Церковь, как могла, сдерживала ярость новых властителей Европы, но, уверовав в Христа и отказавшись от собственного язычества, они, что естественно, не желали перенимать ничего от язычества греческого. Старые философские школы угасали, оставаясь прибежищем для носителей античной культуры, однако с каждым поколением таких людей становилось все меньше. Мудрость прошлого больше не пользовалась уважением, знания о мире терялись и забывались, социальные и экономические связи между регионами рушились. Для большинства жителей Запада мир на самом деле сделался плоским.

Византия. Мир Косьмы Индикоплова

Византия, напротив, сохранила и даже расширила торговые связи с другими регионами. Предприимчивые ромейские купцы и отважные моряки отправлялись в самые отдаленные земли. Одним из таких людей был Косьма Индикоплов, написавший космографический трактат «Христианская топография». О самом Косьме известно немногое: он жил в первой половине VI века, родом происходил, вероятно, из Александрии, не имел никакого церковного сана, занимался торговлей, много путешествовал, а его имя, возможно, является просто выдумкой переписчика — искажением слова «κόσμος». Иными словами, об авторе данного текста мы знаем лишь то немногое, что захотел сообщить он сам.

Если же говорить о содержании «Христианской топографии», то нужно признать, что для своего времени Косьма был хорошо сведущ в географии. Он многое повидал сам, а также собрал надежные сведения у других путешественников. Ему известно, что исток Голубого Нила находится в Эфиопии, он знает об Инде и Ганге (хотя считает их одной рекой), приводит верное описание Египта, Шри-Ланки, Индийского субконтинента и даже Китая, в котором определенно никогда не бывал. На самом деле, хоть прозвище Индикоплов и означает «плавающий в Индию», но непонятно, действительно ли Косьма ее посещал, поскольку в те времена этим словом обозначали также Аравию и Эфиопию. Зато не вызывает никаких сомнений, что он не единожды путешествовал по Средиземному и Красному морю, а также по Персидскому заливу и даже выходил в открытый океан, о котором вспоминал с неприкрытым ужасом.

Косьма рассказывает о заморских краях живым и ярким языком, описывая маршруты и посещаемые города, товары и культурные особенности различных мест, а также диковинные растения и животных — словом, всё, на что обращали внимания деловитые и любознательные византийские купцы. Особенно это касается всего связаного с Индией, которая в те времена являлась центром торговых интересов всего мира. Приводимые сведения чаще всего достаточно точны и, сколь это возможно, достоверны, даже когда речь заходит о далеком и загадочном Китае. Также немалое внимание уделено вычислениям расстояний между различными городами и частями суши, и надо признать, что размеры известного обитаемого мира были определены достаточно точно и рационально (за единицу измерения принимался день пути, который сложно перевести в точные единицы длины, зато легко использовать при планировании торгового предприятия). Если бы Косьма ограничился простым описанием земель и морей, то его книга оказалась бы выдающимся географическим справочником эпохи, но цели создания трактата были совсем иными. В первую очередь «Христианская топография» является богословским сочинением, а многочисленные факты имеют своей целью убедить читателя, что автор достаточно хорошо разбирается в том, о чем говорит.

Все рассуждения Косьмы сводятся к тому, чтобы любыми средствами приспособить устройство вселенной к словам Писания. Античная картина мира объявляется вредной и опасной. Учению Птолемея противопоставляется авторитет Отцов Церкви. Утверждается, что Земля подобна Ноеву ковчегу и имеет форму плоского прямоугольника, который со всех сторон окружен океаном. Сам океан опоясан еще одной сушей, на которой находится, в том числе, и Эдем. Именно на этой внешней суше люди жили до Потопа, но затем ковчег доставил Ноя уже на нашу землю, и человечество расселилось по ней. Существует всего четыре моря, которые (включая и Каспийское) представляют собой просто заливы океана. Сверху все это накрыто небесным сводом, по форме напоминающим крышку сундука. При этом вселенная делится на четыре яруса: в верхнем небесном обитает Христос, ниже — ангелы и души, в третьем ярусе живем мы, люди, а четвертый ярус находится под землей. Мир, похожий на сундук, разумеется, ассоциируется со скинией, а обитаемая часть суши — с расположенным в скинии столом для хлебов, длинна которого (протяженность вдоль экватора) вдвое больше, чем ширина (вдоль меридиана). Всё сказанное нельзя отнести даже непосредственно к христианской или иудейской традиции, поскольку схожие представления можно увидеть в очень древних аккадских и ассиро-вавилонских космологических традициях.

Характерно, что Косьма знает о теории эпициклов (хотя и не понятно, насколько глубоко он в ней разобрался), однако все астрономические и метеорические явления объясняет волей Бога и действиями ангелов. Один из приводимых аргументов невероятно интересен, поскольку многое проясняет в том, как воспринималась греческая ученость большей частью общества, и чем эта ученость, собственно, являлась. В самом деле, говорит Косьма, если язычники воображают, будто планеты совершают свои движения за счет того, что расположены на особых кругах, то отчего тогда эти же самые язычники утверждают, будто бы планеты являются богами — Зевсом, Меркурием, Афродитой и прочими? Что